Страница 12 из 54
Конечно, на нас глазели. Гном везет на шее маленькую эльфийку – такое не каждый день увидишь. Но никто не сказал ни слова: должно быть, Фьярви Эрикссон был не из тех, кто позволит говорить о себе гадости. У ограды, за которой сладко спало полосатое животное, чем-то похожее на плохо подстриженную собаку, гном опустил Глорию на землю, и она ахнула и сказала:
– Ой, мамочка! Это веленвенский тигр!
Тигр лениво махнул хвостом. Какое-то время мы вежливо рассматривали его, а потом Фьярви заметил:
– Глория, а вон там дают погладить кроликов.
Девочка с осторожным восторгом подошла к смотрителю: тот протянул ей крольчонка, который помещался у него на ладони. Глория посмотрела на зверька и спросила:
– Мам, а можно я не буду его гладить? Ему, наверно, неприятно, что все гладят его целый день. А вдруг он не хочет?
Возможно, мне показалось, но смотритель посмотрел на Глорию с уважением.
Мы с ней были такими же зверьками, когда я жила в доме мужа. С нами делали то, что считали нужным – и неважно, хотели мы этого или нет.
И мне стало стыдно за то, что ей пришлось узнать и понять это.
Фьярви
Мы посмотрели павлина, каких-то облезлых волков и пушистую красавицу-лису в рыжей шубе, на этом выставка животных и закончилась. Я шел рядом с Азорой и Глорией, девочка что-то говорила о зверях, и я вдруг почувствовал себя по-настоящему нормальным.
Я будто бы все это время был не на своем месте – и вот вернулся туда, где и должен был быть.
Потом мы сели за один из столиков открытого кафе под бело-голубым полосатым зонтиком, я заказал мороженое и кофе, и Азора сказала словно бы невзначай:
– Уже вечер, Фьярви. Должно быть, ваша семья вас ждет.
Я улыбнулся, надеясь, что эта улыбка не выглядит слишком натянутой.
– У меня нет семьи, – ответил я, и в груди ничего не царапнулось. А раньше все было иначе. Раньше я тяжело переживал каждый день в одиночестве – но вот смирился, привык и успокоился.
– Я не буду слишком грубой, если спрошу «Почему»?
Это и в самом деле удивительно. Гномы – народ семейный. У нас много детей, у нас большие кланы, потому что в одиночку под землей не выжить. Одно нападение Синих змей Хоссы – и тебе конец, если никто не поднимет топора рядом с тобой. Да и дом ты не построишь без помощников…
– Я когда-то сватался к Анни Густавсдоттир, – ответил я и уточнил: – Много лет назад. Но ее отец сказал, что такой нищедрыга как я должен сидеть в углу да помалкивать. Тогда я принял это очень близко к сердцу и взялся доказывать, что я не нищедрыга. Ну и как-то увлекся и решил, что семейная жизнь пока не для меня…
Я не разрывал скалы в поисках самоцветов, не возводил подземных городов и не шел охотиться. А управлять гостиницей можно и в одиночку. Я повторял это так часто, что почти поверил.
– А вы ее любили, эту Анни Густавсдоттир? – с искренним любопытством спросила Глория. Я улыбнулся, пожал плечами.
– О да! Это была моя первая юношеская любовь. Девяносто пять лет назад.
Целая человеческая жизнь – и лишь эпизод в жизни гнома или эльфа.
– На самом деле вы не забыли ее, – заметила Глория. – Это как в книгах!
Я сомневался, что Азора позволяет Глории читать любовные романчики. Почему-то мне сделалось не по себе.
– Ах вы паразиты зеленые! – услышал я рев с улицы и невольно вздохнул с облегчением. Разговор выворачивал в то русло, где я никогда не чувствовал себя уверенно.
Мы вытянули шеи и увидели Нара и Очира: госпожа Марта, величавая старуха, которая не пропускала ни одного модного журнала и ни одной новой коллекции одежды, вела их по улице за уши. Пацаны пищали, пытаясь освободиться, но госпожа Марта была не из тех, кто упускает свою добычу.
– Что случилось, госпожа Марта? – спросил я. Она увидела меня, узнала и решительно свернула к воротам парка. Мальчишки пробовали тормозить, но госпожа Марта приподняла их и встряхнула так, что клычья клацнули. Кто-то из гуляющих рассмеялся, но все остальные наблюдали так, словно хотели сказать: так вам и надо!
– Вот, извольте! – госпожа Марта сгрузила мальчишек рядом со мной. – Они ведь ваши восприемники? Значит, я и вас могу отчитать за их поведение!
Да, это правда: я был кумом Дархана и ни разу не пожалел об этом. Нар и Очир сразу же прижались ко мне в поисках защиты, но я видел, что зеленые пальцы потихоньку тянутся к моей вазочке с мороженым.
– Я сейчас сидела на площади с госпожой Огдой и ее племянницей, – сказала старуха. – Мы слушали оркестр, говорили о старых временах… и вот я слышу краем уха какое-то пощелкивание снизу!
Азора едва заметно улыбнулась: кажется, она уже поняла, в чем дело. Глория отвернулась, всем своим видом показывая, что она этим мальчикам не друг. Я стукнул Нара по пальцам, которые почти залезли в вазочку, и спросил:
– И что же это было?
– Ножницы! – воскликнула госпожа Марта. – Эти мерзавцы вырезали из моего подола несколько цветков!
Ее платье действительно было усеяно пышными розами – наверно, мальчишки решили, что от старухи не убудет, если они позаимствуют парочку. Я с трудом подавил смех и вспомнил, как когда-то сам изрезал платье матери: мне хотелось, чтобы у него был волнистый подол, как у одеяния принцессы, и я не заметил, как добрался с ножницами до пояса.
Фасон получился очень модным, я бы даже сказал, смелым, но мать его не оценила. Отец выразил свое мнение ремнем.
– Я отведу их к отцу, госпожа Марта, – пообещал я. – Они будут наказаны. Сами понимаете, мальчики-орки, которые растут без материнского пригляда и внимания…
– Понимаю, – старуха гордо вскинула голову. – Из них уже получились бандиты. А вырастут каторжники.
Она величаво развернулась и направилась в сторону ворот: когда госпожа Марта скрылась из виду, я вдруг понял, что Азора смеется – искренне, светло, от души. Мне показалось, будто бы над нами прошел быстрый легкий дождик, и радуга развернула крылья, такой это был смех.
– И зачем вы это сделали? – спросил я суровее, чем собирался. Нар шмыгнул носом и ответил:
– Мы хотели сделать открытку с цветами для Глории. Вы же с папой говорили, что мы не умеем, а мы умеем, но не хотим, а теперь хотим…
– Вон сколько у бабушки цветов на платье, – жалобно заметил Очир. – Что ей, жалко? А мы хотели извиниться.
– Это ты ножницами щелкал! – обиделся Нар. – Я говорил, что надо тише! Она бы и не заметила!
– Она заметила, когда ты пукнул!
Глория снисходительно улыбнулась, но было ясно, что поступок ребят ей приятен. Похоже, она сейчас простила им срезанную косу.
– Пожалуй, из вас еще могут вырасти джентльмены, – вдруг сказала Азора. – Вы не безнадежны. Возможно, вами стоит заняться.
– Уж поверьте моему опыту, – произнес я, – это будут те еще бандиты. А если вы ими займетесь, то они будут бесчинствовать, говоря «спасибо» и «пожалуйста».
Мальчишки совсем сникли – но я знал, что это проказливое выражение на их лицах исчезнет сразу же, как только они затеют очередную каверзу.
– Господа? – окликнули нас откуда-то справа. – Позволите к вам присоединиться?
Глава 4
Азора
Гранд-майор Сардан сейчас был одет в парадную форму с орденскими плашками и выглядел торжественно и строго. Официант сразу же принес дополнительный стул, и я почему-то подумала, что этот высокий щеголеватый орк пришел с неприятными новостями.
– Что-то случилось? – спросил Фьярви. Сардан покосился на испуганно замерших детей и ответил:
– К нашему полковнику пришла информация по дипломатической почте, и он рассказал мне, потому что мы вчера отметелили эльфов, защищая вашу честь. Ваш бывший супруг, госпожа Азора, вновь вступил в брак в Благословенном мире.
Некоторое время все мы молчали, и я думала лишь об одном: у Глории был очень долгий и трудный день, который никак не хотел заканчиваться. Вот и еще новость из его глубоких карманов.