Страница 14 из 20
– Рита, как себя чувствуешь? – Цыганков подошел ближе к кровати. Он увидел тонкую бескровную руку молодой женщины, лежавшую поверх одеяла, и погладил ее, словно успокаивая. Рука Маргариты была холодной.
– Вроде лучше! – тихо произнесла Виккерс. – Я недавно проснулась, врачи уже осмотрели. Говорят, иду на поправку.
– Знаешь, как мне жаль, что все так случилось, – сказал расстроено Александр. – Мы же должны были тебя защищать…
– Чего теперь себя винить, что сделано, то сделано! А у меня совсем нет времени здесь разлеживаться, – не сдержавшись, с досадой произнесла Маргарита и вопросительно посмотрела на Забелина.
– Извини, забыл! – сказал Цыганков. – Мой друг Сергей Забелин. Работает со мной.
– Очень приятно! – Маргарита внимательно разглядывала Сергея.
Едва Цыганков вошел со своим приятелем, Рита тут же обратила на него внимание. Долговязый серьезный мужчина показался ей несколько простоватым: слегка вздернутый нос, небрежно причесанные русые волосы, голубые глаза. Подобные лица встречаются часто – в толпе их совсем не замечаешь, потому что они ничем не выделяются, как говорится, без особых примет. И все же глаза отличали его. Смелые, немного дерзкие, веселые. Они как визитная карточка людей сильных и уверенных в себе, вроде бандитов или правоохранителей, которым сам черт не брат.
Молчание затянулось. Сергей улыбнулся, и улыбка его понравилась Рите.
– Скорее выздоравливайте! – пожелал он и добавил: – Мы вам принесли фрукты и соки, правда, у вас и так все есть. Ну, ничего, я думаю, лишним не будет.
Он поставил пакет с продуктами на столик, продолжил, как бы извиняясь:
– Вы уж нас простите, но нам пора – дел много!
– Я все понимаю, – произнесла Маргарита. – Вы заходите, когда будет время.
Оперативники вышли из палаты, и Цыганков, как было договорено, пошел звонить Шумилову, чтобы прислали вооруженную охрану, а Сергей вернулся к сотруднику милиции, стоявшему возле окна. Он подошел и глянул вниз сквозь грязное, давно не мытое оконное стекло, но ничего подозрительного, кроме нескольких прохожих и машины скорой помощи, въезжавшей в ворота больницы, не увидел.
Встреча с Виккерс взволновала его, и он не мог понять отчего. Большие глаза, в которых затаилась боль. Слабый, едва различимый голос. Тонкие бессильные руки вдоль одеяла. Нет, все не то, все это он видел и раньше, встречал при расследованиях, сталкивался в больницах. А вот ее беспомощность? Пожалуй!
Беспомощность молодой женщины, связанной с бизнесом, бывшей до того преуспевающей, привыкшей крутить всеми, кем захочет, а теперь совершенно бессильной, заставила Забелина внимательно отнестись к ней. Он вдруг ощутил в себе не то привычное отношение, которое обычно испытывал к потерпевшему, к свидетелю по делу или источнику, задействованному в операции, а нечто особенное, личное.
Ее тонкая белая рука, лежащая поверх одеяла, спутанные каштановые волосы, бледное бескровное лицо и, самое главное, глаза, глаза, говорящие о глубоком душевном одиночестве. Он невольно пожалел ее.
Сзади раздался звук торопливых шагов – возвращался Александр.
– Шумилов позвонил в ГУВД, скоро приедет наряд с оружием, – проинформировал он, подходя ближе к Сергею.
Пожилой милиционер с благодарностью посмотрел на Цыганкова.
– Спасибо, товарищ капитан! – сказал он, слегка покашливая.
– Что, простудились? – участливо осведомился Александр.
– Тут где-то форточка открыта, ночью задувало, а я куртку не взял, думал, будет тепло.
Сергей тоже почувствовал, что откуда-то тянуло свежим воздухом, который сильно отличался от больничного, пахнущего лекарствами, старой мебелью и кислым запахом щей из столовой. Он пошел вперед, повернул за угол коридора на лестничный пролет и попал к окну, за которым виднелась пожарная лестница. Одна из створок окна оказалась приоткрытой. Он потянул ее на себя, она легко без скрипа открылась полностью. С оконных петель стекали потеки свежего масла, словно кто-то специально их смазывал.
Когда он выглянул на улицу, то поначалу на пожарной железной лестнице ничего не обнаружил? Но затем, приглядевшись, обнаружил комочки грязи, оставленные ребристыми подошвами чьих-то кроссовок. Все это насторожило Забелина.
Из-за спины раздался голос Александра:
– Сережа, что там?
– Думаю, кто-то хотел отсюда попасть в здание, как раз у палаты Виккерс. Видишь следы смазки?
– Пожалуй! – Цыганков пальцем потрогал масло, а затем понюхал его.
– Ты еще полижи! – усмехнулся Забелин.
– Тебе бы все шутить, а у нас охраняемое лицо.
– Значит, мы вовремя здесь оказались, – задумчиво произнес Сергей, – видимо, готовилось нападение. Надо предупредить милицию.
Они дождались приезда двух собровцев, все им показали и покинули больницу, выехав в Управление.
Уральск, УФСК России по Уральской области, кабинет полковника Кислицына Б. И., 10 июня, 09:27
Усольцев, которого не покидала мысль о более глубокой проверке Цыганкова, выбрал момент и решил поделиться с полковником Кислицыным своей задумкой о подставе зеков. Он застал начальника за чтением утренних газет. Надев очки, отчего лицо Кислицына приняло глубокомысленный вид, полковник задумчиво шелестел листами и пил свой любимый чай с лимоном.
– Борис Иванович, у меня есть одна мыслишка, – обратился к нему Усольцев. – Но нужна ваша помощь.
– В чем дело? – Кислицын оторвался от чтения «Советского спорта».
– Надо провести оперативную комбинацию. Я думаю подставить Цыганкову агента из уголовной среды, якобы желающего продать оружие.
– Что это даст?
Усольцев хитро прищурился.
– Если Цыганков связан с криминалом, то сольет информацию, допустим, Матвею, и тот отправит бойцов сделать налет на нашу подставу. Тут мы их и возьмем. Таким образом мы выявим связь Цыганкова с бандитами и реализуем дело по ОПГ. Если не сольет, значит чист, аки божий херувим, и тогда закончим проверку.
Кислицын отложил в сторону газету, задумчиво забарабанил пальцами по столу.
– Смысл есть, смысл есть! – произнес он после короткой паузы. – Хорошо, я подумаю, чем помочь. Насчет Забелина что?
– Честно говоря, хотел посоветоваться. На него ничего нет, и я подумал… Хотел предложить исключить его из проверки.
– Да… Забелин… Точно ничего? Вообще?
Усольцев развел руками.
– Вообще!
Полковник встал, прошелся по кабинету, по пути посмотрев в окно. Забелин был близким другом Цыганкова, и, следовательно, между ними не было тайн. По крайней мере, дружба предполагает именно такие отношения – полная открытость и доверие. Мог ли Забелин с учетом этого не знать о возможной связи Цыганкова с криминалом? Возможно, но маловероятно! Нет! Скорее невозможно!
– Думаю, в отношении Забелина пока рано! – сказал Кислицын твердым тоном. – Понаблюдайте еще! Надо быть до конца уверенными.
После того как Усольцев покинул кабинет Бориса Ивановича, полковник вызвал начальника отдела по борьбе с терроризмом полковника Лукьяненко и приказал выделить человека из отдела в помощь Усольцеву для подбора агентов из уголовной среды.
– Роман Викторович, – обратился Кислицын к Лукьяненко, – я знаю, что у вас есть агенты из уголовников, сидящие в колонии в Клыкове. Насколько мне известно, сейчас за хорошее поведение зекам могут давать отпуска на несколько суток.
– Честно говоря, я не владею такой информацией.
– А вы узнайте, Роман Викторович, узнайте, пожалуйста! Несколько ваших источников оттуда нам могут понадобиться в ближайшее время.
– Могу я узнать цель использования? – Лукьяненко вопросительно посмотрел на Кислицына.
– Все подробности знает Усольцев, но я прошу вас максимально ограничить круг посвященных. Пусть это будете вы и кто-то из ваших подчиненных, тот, кто может заполучить источников из колонии. А кто вообще с ними там работает?
– Капитан Куроедов. Он сегодня как раз в Клыкове.