Страница 13 из 20
– Конечно, у нас же остались неиспользованные ваучеры, – поддержал его Бондаренко. – Надо обратиться в администрацию области, региональную Думу.
– Здесь надо не в Думу, – отрицательно покачал головой Плотников, оторвав взгляд от стола, – здесь надо писать официальное письмо в Госкомимущество на имя Чубайса.
– Ну вот и напишите, Михаил Яковлевич, не мне же вас учить, – добродушно заметил Генералов, растопив льдинки в холодных глазах. – Только пишите поскорее, время не ждет. До меня доходят слухи, что некоторые московские бизнесмены желали бы заполучить предприятие. Мне совсем бы не хотелось, чтобы приехал какой-нибудь Каха Бендукидзе с чемоданом ваучеров и купил этот завод, как он купил «Уралмаш» в Свердловске.
– Письмо мы напишем, – заверил Плотников. – Сегодня же дам команду и, кроме того, в Москве пролоббирую ваши интересы, Алексей Никандрович, но на какие средства вы думаете приобрести чеки, это ведь достаточно большая сумма?
Волевое лицо Генералова помрачнело.
– Честно говоря, еще не думал над этим.
– А взять из кассы завода вы сможете? – предложил Бондаренко. – Возьмете для единовременной оплаты, а потом рассчитаетесь.
Генеральный директор задумчиво потер седые виски, потом нехотя объяснил:
– Сейчас заказы упали, приход денег небольшой, едва хватает на зарплату. Какую-то сумму я смогу вытащить, но ее вряд ли хватит.
– Алексей Никандрович, – быстро сообразил Геннадий, – предлагаю вам взять кредит в банке, допустим, в филиале «Кредо-банка». Там у меня знакомый директор. На эти деньги вы покупаете чеки, потом, когда становитесь собственником, моментально расплачиваетесь с банком.
– Насколько быстро это может произойти? – не понял Генералов. – Я же сказал, сейчас туго с заказами.
– А инфляция, вы про нее забыли? Берете сейчас триста тысяч рублей, через три месяца будете отдавать тридцать.
– И то верно, – облегченно засмеялся Генералов. – Как бы нам все это поскорее устроить? Можете договориться?
– Конечно! – бросил довольный собой Бондаренко. Он откинулся в кресле, невольно выставив живот, который точно надутый шарик распирал изнутри тугой пиджак, застегнутый на все пуговицы. – Ждать не будем!
Он потянулся к одному из телефонов, стоящему на столе у директора, набрал номер.
– Коля, привет, слушай, я тут тебе хорошего клиента нашел, заемщика. Кого? Металлургический завод. Нет, не парю тебе мозги, ты же меня знаешь. Я разговаривал с генеральным директором, они готовы у тебя взять около миллиона рублей в кредит. Ну, это как сами договоритесь. Слушай, а мне там ничего не перепадет? Как за что? Я же тебе клиентов подгоняю? Заметано, к тебе подъедут, возможно, сегодня.
– Ну что, господа-товарищи, – подытожил довольный Алексей Никандрович, – скрепим наши договоренности, как говорится, чисто символически, как было принято еще в советское время?
Не дожидаясь ответа, он нажал кнопку селектора и сказал секретарше:
– Анюта, занеси нам кофе и коньяку.
Уральск, больница скорой медицинской помощи, палата хирургического отделения, 8 июня, 11:45
Выдержав некоторое время, Цыганков собрался навестить раненую Маргариту Виккерс. Ему было не по себе, словно он оказался прямым виновником того, что произошло, словно именно он не уберег эту молодую женщину, хотя по роду службы и должен был предвидеть опасность. Сергей его успокаивал, говорил, что такое в нынешнее время происходит постоянно, всего не предусмотришь, но Цыганкова все равно подспудно мучило чувство вины.
За неделю, прошедшую после покушения, он встречался с источниками, связанными с криминальным миром, однако стоящей информации не получил. Агенты или не знали, кто совершил нападение, или не хотели себя подставлять, поэтому утаивали сведения. Единственным, кто не боялся говорить начистоту, был Костя Боец. Встретившись с Александром в одном из баров, находящихся в его районе, он был достаточно откровенен.
– Думаешь, не знаю, кто сделал? – спросил Костя, выпивая коньяк и морщась то ли от его вкуса, то ли от своего знания, – это люди Матвея. Эти суки завалили моих ребят!
– Так что теперь? Война? – спросил озабоченно Цыганков.
– Нет, с Матвеем бодаться себе дороже. Он может подтянуть сельмашевских или чеченов, тогда нам вообще перекроют кислород, даже ваша контора не поможет. У меня пехоты не хватит, чтобы всех завалить. Так что, Саша, жалко пацанов, но воевать из-за них я не буду.
– Понятно, понятно! – пробормотал Александр.
Итак, становилось ясно, что нападение на Виккерс организовал Матвей в отместку за ее связь с правоохранителями. Наверное, нашли передатчик в сумке и все поняли.
От лечащего врача Цыганков узнал, что Маргарите стало лучше.
– Слушай, Серджио, пойдем вместе, а то мне одному идти как-то не по себе, такое ощущение, словно я близкий родственник безнадежного больного.
Цыганков иногда называл Забелина на итальянский манер, узнав, что лет десять назад Сергей являлся страстным фанатом итальянской эстрады. Цыганков, не в пример приятелю, увлекался тяжелым роком – Слейдом и Лед Зеппелином. Это была серьезная мужская музыка, а не девчачьи кумиры, вроде Пупо или Тото Кутуньо.
– Не пойму, что тут сложного? Купи цветы, фрукты. У меня куча работы, – Сергей показал на стопку дел, лежавших на столе в некотором беспорядке. – Надо информацию прочитать, наложить резолюции.
– Не превращайся в бюрократа, мы же опера! Потом напишешь все, что нужно. У тебя в отделении ребята опытные, сами знают, что делать.
– Знать-то знают, – не соглашался Забелин, – но нас тоже контролируют. Завтра Кислицын соберет дела и увидит, что я не сделал никаких записей, вызовет на ковер и устроит торжественную порку, как солдата Швейка. Шумилову достанется в свою очередь за меня. Вот такие пироги! – И все же посмотрев на недовольное лицо друга, он все же сжалился: – Однако на улицу выйти надо, ты прав! Немного развеяться не помешает, а то голова уже перестала соображать. Поехали!
Они купили все, что покупают в таких случаях, навещая больных, и на оперативной машине в мгновение ока добрались до больницы. Поднявшись на третий этаж, прошли немного по коридору, повернули несколько раз и уткнулись в грузного пожилого человека в милицейской форме. Тот мирно дремал на стуле возле крайней палаты у окна. Милиционер был явно пенсионного возраста и, вероятно, дослуживал последние дни.
Цыганков не сдержался:
– Они бы еще вохровца6 сюда поставили, мать их!
Забелин потряс милиционера за плечо:
– Товарищ милиционер…
– А? Что? – пожилой охранник открыл глаза и непонимающе уставился на двух стоящих перед ним мужчин.
– Федеральная служба контрразведки, – представился Цыганков, доставая и показывая удостоверение. – Маргарита Виккерс здесь лежит?
– Здесь, здесь, – пробормотал милиционер.
– Нам надо с ней переговорить, а вам спать надо дома, а не на посту. Вы разве не знаете, что она ранена? Может быть повторное покушение.
– Нет, не знал! – испуганно проговорил пожилой милиционер и инстинктивно провел рукой по поясу, где у него на ремне должна была находиться кобура с пистолетом.
Цыганков невольно проследил взглядом.
– А где оружие? – спросил он. – Сейчас не советские времена, когда можно было ходить с огурцом. Папаша, я вас спрашиваю?
Забелин взял друга за локоть:
– Саня, не кипятись, видишь, начальство тупо подставило мужиков, и хорошо хоть без трупов обошлось. Давай зайдем к Виккерс, а потом сообщим обо всем Шумилову.
Тихо приоткрыв дверь, они вошли в палату. В просторной белой комнате стояла одна кровать, на которой лежала Маргарита, закутанная одеялом до подбородка, рядом стояли две капельницы. В углу на небольшом столике лежали фрукты, конфеты, коробки с соком. Виккерс не спала. Она увидела входивших мужчин и сразу узнала Цыганкова.
– Саша, – сказала она слабым голосом, – здравствуй!