Страница 14 из 16
Выполняя команду Монфора, его рыцари стремительно ринулись в контратаку. Наверное, сарацины не предполагали столкнуться в бою с самыми лучшими бойцами Иерусалимского королевства, которых вел в бой лично барон Монфор. Но, они не дрогнули. Две силы сошлись в этом бою на равных. Они сшиблись стремительно, подобно стальному смерчу. Передние ряды смешались. Рыцари и витязи нанизывали друг друга на острия копий. Копья ломались, кони вставали на дыбы, всадники вылетали из седел, а кровь лилась не только людская, но и лошадиная. Пронзенные враги слетали с коней, которые тоже, не в силах остановиться, на всем скаку падали, ломая ноги. Но копья оставались в телах врагов, ломаясь, а запасные взять было уже некогда. Прикрывшись щитами и выхватив из ножен мечи, рыцари-крестоносцы бились с витязями востока в жестокой сече.
Оставшиеся позади тяжелых всадников обеих сторон легкие кавалеристы и лучники ничего не могли сделать против закованных в сталь тяжелых воинов. Столкнувшись друг с другом, многие всадники, как барона Монфора, так и шейха Сахима сразу нашли свою смерть. Но оба предводителя не пострадали. Огромная закованная в сталь фигура барона возвышалась на высоком гнедом коне над полем брани чуть позади передовых порядков рыцарей. Подняв меч, он четко выкрикивал приказы. Страшный бой был его стихией, где он всегда чувствовал себя на своем месте. Шейх Сахим тоже что-то выкрикивал из-за спин своих витязей, направляя их в гущу битвы.
За первым натиском, который обе стороны достойно выдержали, сломав копья, последовал клинковый бой. Сталь лихо засверкала в отсветах левантийского рассвета. Рыцарские мечи схлестнулись с саблями витязей. Сабли имели некоторое преимущество, позволяя доставать искривленными кончиками рыцарей за их щитами, но мечи в умелых руках рубили не хуже. Ни одна из сторон не могла взять верх. Но тут в сражение вмешался граф Ибелин, поведя своих рыцарей во фланговую атаку. Через несколько мгновений, когда они сшиблись с противником, ударив во фланг, снова послышался страшный треск, крики людей и лошадиное ржание. С обеих сторон еще несколько всадников, не выдержав натиска, пали вместе с конями. Но, противник дрогнул. Подняв круглые щиты и отбиваясь саблями, витязи Сахима начали медленно отступать. Потери их оказались более значительными. Пали убитые, заголосили раненые. Началась боевая свалка, всадники сражались в ближнем бою. И снова звенела сталь, ржали кони, брызгала кровь из ран, предсмертно кричали люди. Дружинники Сахима сопротивлялись отчаянно, но крестоносцы теснили их.
Поняв всю опасность собственного положения, шейх собирал вокруг себя последних уцелевших витязей, пытаясь пойти на прорыв. И тут неожиданно Филипп Монфор возглавил атаку, затрубив в рог. Казалось, что в жилы немолодого барона влились новые силы. Он решительно поднял над собой меч и выкрикнул: «Монжуа!» Тотчас его боевой клич поддержали все рыцари. И атака, воодушевленная предводителем, который твердой рукой рубил мечом врагов направо и налево, быстро пробилась к самому шейху. И сам Монфор вступил в схватку с командиром сарацин.
Сахим был сильно моложе барона, да и саблей своей владел неплохо. Но Монфору противостоять он смог не больше минуты. После того, как шейх отразил первый натиск, Монфор провел хитрый прием и резким ударом срубил противнику кисть руки вместе с саблей, которую эта кисть держала. Следующим движением барон ударил шейха клинком по красивому шлему-шишаку с такой силой, что Сахим вылетел из седла, упав на землю уже мертвым. Меч Монфора рассек его золоченный шлем вместе с черепом. Увидев гибель своего предводителя, витязи ослабили натиск, а некоторые из них пытались выйти из боя, не желая больше сражаться. Управление вражеским войском потерялось. Сражение разбилось на отдельные стычки, и вскоре сопротивление окончательно угасло. Оставшиеся сарацины тоже сдавались в плен.