Страница 23 из 103
1. XIII
С наступлением вечера Игорь и Елисавета поужинали в столовой. Затем девушка вернулась в свою комнату, а Игорь сперва заглянул на кухню, — где набрал всевозможных блюд, привезённых ещё днём по его заказу, — а после вышел на улицу и направился по узкой дорожке под желтеющим небом в ангар. Когда юноша из него вышел, по темной выси среди звёзд уже карабкалась луна.
Игорь пошёл назад мимо берёзовой рощи, но вдруг в один момент свернул с тропинки на зелёный холм. Юноша на него забрался, сбежал с другой стороны и побрёл к зареву на горизонте. Оно разгоралось всё ярче и ярче с каждым его шагом, и в какой-то момент приобрело очертания города.
Игорь замер. Осмотрелся. Справа, на вершине холмика, он увидел чёрного великана — это был доспех.
Один из тех двух, которые сторожили поместье Трубецких.
Почему Игорь был так в этом уверен? Очень просто: потому что этот великан не пытался от него спрятаться… В отличие от ещё трёх других, о которых юноша знал только благодаря Маргарите, вещавшей у него в голове…
Даже после первого дня судебного процесса Игоря так и не взяли под стражу. Верно потому не взяли, что делать это постфактум, когда единожды его уже отпустили домой, было бы неловко — всё равно что признать собственную ошибку, а в этом мире потеря лица была штука страшная — и тем не менее это вовсе не означало, что юноша был совершенно свободен.
Отнюдь: Игорь был уверен, что прямо сейчас где-то на другом конце города на гремящих печатных машинках набиралась телеграмма, детально расписывающая его ночную прогулку…
Момент крайней неудобный, ведь у юноши всё ещё оставались дела в городе. Благо для Игоря, их можно было решить чужими руками:
— Улица М, дом 19. Попробуй сперва с ним договориться, но если будут подозрения в его согласии, — убей, — проговорил Игорь про себя, и спустя мгновение услышал в своей же голове ответ:
— Будет сделано, Мастер, — сказала ему Маргарита… Вторая Маргарита, которая прямо сейчас находилась в городе, на предельном расстоянии работы телепатической связи Игоря.
— Но самое главное… Не оставляй шансов, — прибавил Игорь.
— Хорошо, Мастер…
Юноша кивнул. К сожалению, у него не было других вариантов, кроме как довериться в этом деле другому, хотя он и предпочёл бы разобраться со всем своими руками… Что ж, оставалось только положиться на Вторую.
— Мастер, — вдруг сказала девушка, когда Игорь уже собирался возвращаться.
— Что такое?
— Когда в следующий раз захотите устроить со мной ночное свидание, можете не придумывать оправдание, якобы это для дела.
— …
— Вы очень милый, когда честный.
— …
Придётся довериться второй… Игорь улыбнулся и побрёл назад в своё поместье, одновременно размышляя о том, что ему не помешает навестить по возвращению винный погреб…
Пока юноша брёл по зелёному газону, где-то на другом конце города, в здании военного министерства действительно собирались важные люди, анализирую причины его странной ночной прогулки. Некоторые из них даже верно предполагали, что возможно таким образом он пытался подать знак своему сообщнику, но разумеется никто не мог понять, ни что именно представлял собою этот знак, ни его расшифровку…
А в это же самое время на улице М, расположенной близко к городской черте, но всё равно в районе благополучном, стоял, за забором из красного кирпича, с прибитой к нему цифрой 19, трёхэтажный домик.
На третьем его этаже блекло горело окно.
Блеклым оно было потому, что в комнате была завешена штора. За нею, за потёртым и тяжёлым столиком сидел морщинистый, уже немолодой и полноватый мужчина, который смотрел с прищуром в глазах на пылающую свечку. Её огонь поблёскивал на его сероватых глазах, и казалось, что это так мысли мелькают у него в душе.
Одна рука мужчины лежала на столе. Другой у него не было, — только замотанная культя. Она неожиданно вздрогнула, когда генерал-майор русской армии Стрелков что-то услышал и резко повернулся. Тут же дверь его небольшой, заставленной пыльной мебелью комнатки стала открываться…
В неё зашла женщина.
На ней была белая шёлковая рубашка и просторные, модные штаны. Белые волосы этой женщины были завязаны у неё на голове в сложном узоре. Её лицо было изящным, красивым, даже немного аристократичным, и в то же время странным, — потому что несмотря на тёмное время суток на женщине были просторные тёмные очки.
За их мутными стёклышками проглядывалось пламя.
Женщина так странно, так инородно выглядела в этой душной комнатке с низким потолком, что Стрелкову показалось, будто он сейчас видит сон… Иллюзия эта была недолговечной, и скоро генерал-майор вспомнил, что его уже очень давно не посещали сновидения.
— Ты чья? — спросил он девушку грубым голосом.
— Мафтера, — ответила она ему что-то неразборчивое. Стрелков удивился, но затем присмотрелся к женщине и увидел, что она что-то пережёвывала, и что в руках у неё была прозрачная баночка… С печеньем.
Кажется, вспомнил вдруг мужчина, хмурясь, точно такая же банка была на полке кухни на первом этаже его дома… Мужчина опешил, но затем тряхнул головой, ещё раз посмотрел на женщину и спустя где-то минуту заговорил:
— Я тебя помню… Ты служанка этого мальчишки.
Маргарита кивнула и достала из банки ещё одну печеньку.
Стрелков прищурился.
— Мой дом охраняют. Как ты сюда пробралась? Тебя видели?
— Нфет, — ответила Вторая.
Стрелков опустил голову.
— …Завтра я буду давать показания. Ты выбрала верное время… Я не идиот, — это слово он произнёс особенно чётко. — Я записал все свои признания, расписался и оставил знакомому запечатанными. Если со мной что-то случится, он их обнародует. И тогда мальчишке конец.
Голос мужчины звучал как-то особенно ясно в полностью деревянной комнате. Он взял паузу, помолчал задумчиво и продолжил:
— Но я не идиот… Я знаю своё место. Думаешь, я просто так потерял тогда руку? — Стрелков без единого чувства в глазах посмотрел на свою культю.
— Это было намерено. В той битве я показал свою отчаянную лояльность… И позволил себя ранить, вывести себя из строя, чтобы твой мастер больше не считал меня угрозой… Сейчас у меня выбор. Мой выбор. Я могу и дальше идти против мальчишки, а могу вылизать его ботинки… — сурово говорил Стрелков.
— Меня не волнует гордость. Или месть… Я слишком для этого стар. Я забочусь только о себе самом. О том, что Мне выгодно… Мне и моей семье, — на последнем слове голос мужчины немного притих.