Страница 5 из 12
– Ксенией – Услышав, как я поправляю учителя, мама дёрнула меня за руку. – Извините, если это прозвучало грубо. Вы могли бы называть меня Ксенией?
Лидия Петровна улыбнулась и сказала:
– Я очень рада, что мы решили этот вопрос прямо сейчас. Не волнуйтесь, Анна Сергеевна, девочка права. Если ей будет в чём-то не комфортно, это может повлиять на её адаптацию и учёбу в целом. В классе у нас двадцать пять, а вместе с Ксенией двадцать шесть детей, все очень разные по характеру, но не проблемные. Успеваемость высокая…
Я оставила маму с Лидией Петровной и решила немного осмотреться. Впрочем, класс был вполне типичным: парты, стулья, фотографии русских писателей в рамках над доской. Противоположная от доски стена была занята шкафами, на открытых полках которого стояли книги. Три высоких окна, вместо штор на которых были вертикальные жалюзи. Возле входной двери висел стенд «Наш класс», на котором остались заметки прошлого года и общая фотография. Я подошла ближе, чтобы рассмотреть своих будущих одноклассников, но Лидия Петровна предложила:
– Как вы смотрите на небольшую экскурсию по школе?
***
На среду был запланирован поход по магазинам. Мама была на работе, поэтому мы были вдвоём с Тасей.
– Сначала платье, – объявила она и повела меня в “Галерею”.
Мы зашли в несколько бутиков, но Тася даже не предложила мне ничего примерить, лишь качала головой, вскользь осмотрев ряды платьев.
– Ты можешь хотя бы мне объяснить, что ищешь? – спросила я, когда мы снова ни с чем вышли из очередного магазина.
– Фигура у тебя хорошая, но грудь маловата… – От этих слов я инстинктивно прикрыла причинное место руками. Ничуть не раскаявшись в том, что её слова меня смущают, Тася продолжила: – Поэтому будем открывать ноги. И спину можно, линия шеи и плеч у тебя отпадная. Но я не вижу ничего подходящего…. Либо слишком вульгарно, либо слишком просто. Ага, сюда.
Моя сопровождающая смело шагнула в отдел, над входом которого красовалась вывеска одного известного бренда. Её внимание привлекло простое на вид платье из плотного шёлка, юбка и верх которого были усыпаны сиреневыми и бирюзовыми цветами, а средняя часть оставалась белоснежно белой; немного спущенный рукав, вырез лодочкой спереди. Дизайнер словно забыл вшить сзади застёжку-молнию, из-за чего при каждом движении шёлк расходился в стороны, обнажая спину. Конструкция не падала с плеч благодаря маленькой жемчужной пуговице. Талию подчёркивал тонкий кожаный ремешок.
– А вот теперь, Сеня, в примерочную.
Я с помощью продавщицы облачилась этот наряд. Платье доходило мне до середины бёдер. Оно было почти невесомым, только холод шёлка напоминал о том, что на мне надет очень дорогой наряд. Я вышла из примерочной босиком на высоких подъёмах. Обуть под это платье мои сандалии было просто кощунством.
– Как я и ожидала – великолепно! – Тася обошла вокруг меня. – Сделаем высокую причёску, чтобы не закрывать спину. Да, и обязательно нужен каблук! Ну что, берём?
Мне платье тоже понравилось. Главное, я чувствовала себя в нём уютно. О чём я и сказала Тасе.
– Как думаешь, нужно узнать, в чём идет Фил, чтобы наши наряды… сочетались?
– Девочка моя, я вижу, что ты всей душой желаешь заполучить главный приз этой вечеринки. – Тася закивала головой. – И что ты предлагаешь?
Я достала из сумочки телефон и отправила Филу сообщение «Привет. Ты уже решил, в чём идёшь на открытие галереи». Через минуту пришёл ответ «Да». «Вот это платье подойдёт?». Сначала я хотела отправить селфи, но передумала, и сделала фото такого же платья на манекене. Я ждала ответа, когда телефон зазвонил.
– Я надеялся, что ты пришлёшь селфи. – И снова я чувствовала, что Фил улыбается, разговаривая со мной.
– Я босиком, без макияжа и причёски. Уж лучше манекен. Так что насчёт платья? Только учти – оно дорогое. И будут ещё туфли.
В трубке на том конце раздался смех:
– Покупай.
– Хорошо, – сказала я и кивнула Тасе, которая с радостью помчала оплачивать покупку. – Пока.
Я уже почти нажала «сброс», когда услышала:
– Сень, я жду пятницы. С нетерпением.
Сеней меня звали только родные, и слышать своё имя, произнесённое низким мужским голосом, было очень непривычно. Хотя, чему удивляться, мы всё детство провели вместе, и он звал меня так постоянно. Я ничего не ответила, нажала сброс и пошла в примерочную, чтобы платье могли упаковать должным образом. Тася с вопросом посмотрела на меня, увидев на моём лице улыбку, но я в ту же секунду снова стала «Мисс невозмутимость» и задёрнула штору. Затем ещё были туфли (закрытый нос и пятка, тоненький ремешок вокруг щиколотки и семи сантиметровый каблук) и клатч, молочный коктейль в кафетерии. Удивительно, но после примерки платья, мне захотелось, чтобы пятница наступила как можно быстрее. Я действительно захотела пойти на это мероприятие, и не важно, что я просто оказываю Филиппу помощь. Я предвкушала новые эмоции, мне стало интересно, как люди отреагируют на меня, на нас как на пару, какое лицо будет у Зиберта, когда он меня увидит… Ого, Ксения, куда тебя понесло! Ещё недавно я интересовалась мнением только одного мужчины – моего отца. И что теперь? Сначала меня заинтересовал этот парень в троллейбусе, теперь мне интересно произвести впечатление на Фила… Может у меня нейроны взбунтовались и стали посылать неправильные сигналы мозгу?
Вечером я спросила у мамы:
– А когда ты поняла, что тебе интересны мальчики?
В этот момент мы ужинали, и мама так и застыла вилкой, поднесённой к открытому рту. Я ждала, продолжая спокойно пережёвывать пищу.
– Точно не помню… – мама, наконец, совладала со своими эмоциями и видимо собралась с мыслями, – лет в 10-11, наверное. А почему ты спрашиваешь?
– Сегодня, когда мы с Тасей выбирали наряд, мне стало интересно, а что подумают мужчины, увидев меня в этом платье?
Мамина вилка со звоном упала на пол, но она даже не потрудилась её поднять.
– То есть тебе не интересны мужчины, а тебе интересно их мнение о тебе, как о женщине? Я правильно поняла?
– Ну… в общем, да… Хотя…
– Хотя?.. Тебе интересно мнение какого-то конкретного мужчины?
– Мам, ты чего так разволновалась? Уже напридумывала себе чего-то? – я поставила в раковину пустую тарелку, хотя её была ещё наполовину полной – Доедай уже, потом поговорим.
Не успела я уютно устроиться в зале на диване, как в комнату вошла моя родительница с двумя чашками чая:
– Так, продолжаем беседу. – Одну чашку она протянула мне. – Это Филипп?
Я закатила глаза:
– Ой, мам, я так и знала! Ну почему сразу Филипп?! Он единственный на свете?
– Значит, тебе кто-то нравится?
– Всё, остановись! Я просто спросила: «Когда ты поняла, что тебе интересны мальчики?».
Я обиженно надула губы и собралась уйти в свою комнату, но мама взяла меня за руку и усадила обратно:
– Если ты понимаешь, что тебе интересен мальчик и хочешь, чтобы он тебя заметил, значит, он тебе нравится.
Я молча отхлебнула из чашки, показывая, что её ответ меня удовлетворил. Мамины глаза увеличились до размеров блюдца:
– Тебе что до сих пор никто не нравился?! А как же Никита в старшей группе садика? Или Вася во втором классе?
– Мам, с этими мальчиками я просто дружила, мне нравилось с ними играть. Но мы никогда даже за ручки не держались, и уж тем более я не представляла себя никого из них в роли «жениха».
– А сейчас, значит, представляешь?
– Ты опять?!
– Всё, Сенечка, я поняла, – мама снова пресекла мою попытку уйти, – просто это первый раз, когда мы с тобой разговариваем на такие темы… И я никогда не думала, что тебе никто не нравится… Ты же такая умная, красивая…
– Да-да, мам, спортсменка, комсомолка и просто красавица, – съязвила я.
– Неужели ты до сих пор считала, что ты неинтересна мальчикам?
– Мам, мне некогда было об этом думать. Тренировки, школа, сборы, соревнования… Когда? Дело даже не в том, что не интересна я, а мне никто не был интересен. Точнее, я никого не рассматривала как объект….