Страница 7 из 11
В нижнем углублении валялись капканы, судя по размерам, никак не меньше, чем на медведя, вилы, арбалеты, мечи. Вся средняя полка была уставлена иконами, оберегами, божками, свечами и молитвенниками всевозможных конфессий.
– Что это?
– Это все, чем меня пытались убить. Точнее, самые оригинальные способы.
Пока я таращилась на главу отделения некромантии и мысленно сочувствовала всем неудачникам, воспылавшим идеей кинуть горсть землицы и парочку упреков на крышку гроба Данте Праймуса, тот придирчивым взглядом осмотрел содержимое шкафчика. Хозяйственно подпихнул ботинком цепи, отодвинул банку соли подальше от края и в нерешительности замер.
Медленно, словно бы это решение требовало мобилизации остатков силы воли, он поднял левую руку и дотронулся до золотой маски, скрывавшей всю правую половину лица.
Я так во время диеты конфет касаюсь. И хочется, и колется, и жирок на бедрах не велит!
– Тяжелый год, – вздохнул Праймус, убирая руку от лица и поворачиваясь ко мне. – Кейт, вы…
Что там я – так и повисло в воздухе, потому что в этот же миг дверь в кабинет распахнулась, громогласно стукнула о стенку и впустила до тошноты довольного драколича.
– Данте, не хочу критиковать твой стиль руководства, – прямо с порога заявил тот, – но с удовольствием сделаю это, как только мы отчихвостим эту бешеную магичку.
Я демонстративно сжала кулака и позволила огню исполнить воинственную пляску язычков пламени.
– Да-да, именно это я и имел в виду, красотка, – драколич оскалился и потрусил к столу, продолжая тарахтеть на ходу. – Кстати, я заглянул к Гертруде… Ну просто дрожь берет, какая колоритная особа у тебя тут бродит без намордника! Теперь считаю своим долгом познакомить ее с Тесс. Ммм… – мечтательно протянул этот гад с хвостиком. – Уже предвкушаю, как маленькая Мисс Ты-не-можешь-жить-с-артефакторами будет визжать от страха!
Дракончик внезапно замер, поднял лапу и потрясенно уставился на нее.
– Ну вот. Коготь сломал! – пожаловался он, протягивая пострадавшую конечность почему-то мне, а не хозяину, и с размаху опустил лапу на пол. – О, вредный бетон! За что ты так немилосерден к бедному дракону?
– Спайк, заканчивай спектакль, – прервал стенания своего дохлого питомца некромант, запирая дверцы коллекции. – Кейт, устраивайтесь, нам есть о чем побеседовать.
Беседовали мы где-то с час.
– Кейт, я все понимаю, но… У меня будет разговор об этом инциденте с ректором и главой вашего отделения… на этаже были дети… – устало «чихвостил» Данте Праймус, а я вяло кивала, пряча зевки.
Близился рассвет – до занятий каких-то три с половиной часа, но главе отделения некромантии совесть не позволяла бросить воспитательный момент на полпути и отправиться спать, а мне все та же совесть не позволяла поклянчить чашку крепкого кофе.
И только одно существо в кабинете эта самая совесть трогать не решалась.
– Я требую правосудия и безумных толп, обеспокоенных угрозой исчезновения редкого вида! – показательно бушевал драколич. – Что значит я исчез четыре, а может, и все пять веков назад? Я здесь, следовательно, я существую!.. А будешь так мерзко улыбаться, девочка, приду к тебе ночью и отгрызу нос… Что значит Спайк, уймись? Я, между прочим, самое пострадавшее в этой заварушке лицо. То есть морда. То есть хвост! – и он торжественно воздел к небу эту часть своего мертвого тела.
Я с интересом осмотрела еще тлеющий кончик и нахмурилась.
– Одного понять не могу, как эта ваша дохлая зверюга выжила после слаженной атаки всего отделения боевых магов?
Ой, я что, сказала это вслух?
– Он впитал всю вашу энергию, – пояснил Данте, разыскивающий что-то в недрах выдвижного ящика стола. – Из-за природной глупости Спайка в нем завелся один мерзкий и ехидный… артефакт.
Зуб даю, некромант хотел сказать слово «паразит», но в последний момент бросил быстрый взгляд на сердито сопящего дракончика и смягчился.
– Ну зачем! – разочарованно взвыл тот, глядя на хозяина с таким укором, точно тот вырвал у бедолаги, уже повязавшего на шею салфетку, кусок сырой голени.
Громко хлопнул ящик стола, зашуршала кипа листочков, бряцнула связка с ключами.
– Думаю, что боевым магам требуется срочное заселение.
Думаю, что меня таким образом решили наказать.
В итоге на чердак к своим я возвращалась уже под утро, озолотившее хмурый горизонт, звеня связкой ключей, как какой-то закоренелый завхоз, с пачкой объяснительных в одной руке, знанием нашего нового места дислокации и нервным тиком правого века.
Обитатели башни, на чей счет выпала на редкость буйная ночка, решили поспать часок-другой и затихли. И если есть на свете комната с огромной кроватью, под которой прячутся все детские кошмары Поляриса, то она точно потерялась где-то в пыльной утробе башни некромантов.
Ворчали трубы отопления, тихонько подвывали сквозняки, что-то досадливо скрипело несмазанными частями…
А потом на ступеньках появились кровавые следы.
ГЛАВА 4. Бледный Глен
Я присела, пытаясь понять, в чем дело.
Человек поднимался. Кровь отпечатала след от правого ботинка – не то подросток, не то девушка, и мысок левого. Ранение с правой стороны.
Будь ранена рука, рядом присутствовали еще и брызги капель, а так остается гадать – живот, бедренная аорта, блин, что?
Безумная часть меня тут же ударилась в панику. Троих ранили, Бендер так сказал. Ранили троих, точнее, в лазарет поползло только трое, но какое точно число раненых? И сколько среди этих раненых первостатейных идиотов, которые молча стиснут зубы, лишь бы никто не заподозрил в них нежную фиалку? А если это Решка? Она ведь не боевой маг и могла пострадать…
Разумная часть дала этой истеричке оплеуху и обратила внимание, что следы светятся. Да, едва заметно, но обычная кровь такого эффекта не дает. И вообще, почему так холодно?
Сквозняки в башне некромантов были так же естественны и привычны, как рассвет, но не минусовые же температуры. Вон и перила начали покрываться тоненьким кружевом инея.
Я зябко поежилась, чувствуя, как нечто, затаившееся наверху, медленно тянет тепло, встала и поняла, что зашевелились волоски на руках. Нет, так дело не пойдет.
Позволила внутреннему огню залить теплом руки и тут же ощутила его – порыв ледяного воздуха, рванувший навстречу. Воздух еле слышно трещал, леденели ступени, и, что прискорбнее, ледени мои внутренности.
И вот тогда я услышала его.
Звук.
Чье-то незримое дыхание…
Это была имитация дыхания, словно этот неизвестный заново вспоминал, каково это – дышать. Дышать и быть живым.
Ырка побери этих некромантов!
Не могли обезопасить башню от призраков? Амулетики там на лестницу положить, солью углы присыпать… И с какого перепугу у них такой сильный и разожравшийся призрак шляется неприкаянным?
В баночку его надо было посадить и вывешивать вместо фонарика ночью.
Ну все, Кейт, кажется, ты созрела до фразы:
– Данте, не хочу критиковать ваш стиль руководства, но с удовольствием сделаю это…
Драколич бы одобрил.
Порыв холодного воздуха ударил в лицо, заставив зажмуриться. Увы, но тьма под веками дала такую волю перепуганному воображению, что я поспешила увидеть реальность. И увидела.
Он стоял на пару ступенек выше. Потусторонний свет и холод из другого мира окружали его худую и невысокую фигуру. Разглядеть лицо не получалось, только узкие плечи подростка и печальный наклон головы.
– Нет чести… – прошептал призрак, спускаясь на три ступеньки и протягивая мне свою окровавленную руку.
Холод на лестнице стал нестерпимым. Зловеще жег кожу и холодил легкие. Стискивал мысли в призрачном захвате. Поговаривали, что попавший в такие тиски терял волю и начинал испытывать ощущение полнейшей безысходности. Мышцы наливались свинцом, жертва теряла возможность спастись бегством, становилась неспособной сопротивляться. Тогда призрак подбирался ближе, протягивал руки и…