Свой кусочек счастья

Глава 21

О том, что Илья — перфекционист, Марина знала и раньше, а сейчас лишний раз убедилась. На любом выступлении — на своем сольнике, или при исполнении хотя бы одной песни в сборном концерте — он старался выложиться полностью, не признавая «и так сойдет».

К конкурсным проектам на галловидении он начинал готовиться загодя, сам себя выжимая и физически, и морально; неудачи переживал слишком сильно. К неудачам он относил какие-то, известные только ему, замыслы, которые ему не удалось реализовать, ну и, естественно, низкие оценки судей.

Марина попробовала сказать, что со стороны все смотрится идеально, а судьи… кто сказал, что они лучше его, профессиональнее? Элементарную зависть к чужому успеху никто не отменял.

Илья слушал, соглашался, вот только было понятно — соглашается только для того, чтобы с ней не спорить, а в душе остается при своем мнении.

Один раз она просто не выдержала и спросила:

— Я зритель, сторонний зритель. Тебе совсем не интересно мое мнение, ты уверен, что все было плохо?

Почти сразу же ей стало стыдно за свою вспышку: Илья расстроился из-за того, что не сумел скрыть эмоции, а вот в том, что все было отлично, она так и не сумела его убедить.

Зато было просто нереально смотреть на него из зала и видеть красивого, талантливого, увлекающего зал за собой человека, и знать — он принадлежит ей. Ну, похоже, что вначале — сцене, а потом — ей, но к сцене, которая была его жизнью, ревновать сложно и глупо.

Новый проект высасывал, кажется, все соки из исполнителей, по крайней мере, Илья с его начала был просто выжатым. Он старался не показывать вида, памятуя, чем закончилось в прошлый раз противостояние его работы и призвания, и личной жизни… В этот раз он уже решил для себя — если поймет, что все плохо в его новых отношениях из-за загруженности на работе — он пересмотрит свой график.

Это будет больно и трудно — отказаться от каких-то проектов и выступлений, но он сейчас понимал, что для него важнее в жизни. Может, действительно нужен кто-то, кому он не безразличен, кто скажет: "Выбирай". И он знал, что сейчас он выберет Марину. Но, всё-таки, до последнего надеялся, что сможет совместить одно с другим. Он иногда с тревогой посматривал на свою девушку, но пока она не ставила условие: " Или я — или работа".

Только однажды она сказала: "Мне просто страшно смотреть иногда, как ты себя загоняешь ради выступлений, но зато потом, когда вижу результат… И я снова не могу попросить тебя отказаться от этого бешеного темпа. Но все равно когда-то придется это сделать, есть же предел человеческих возможностей!" Илья успокаивал себя тем, что этот предел для него ещё не наступил.

Сейчас он снова жил в столице один, потому что отпуск у Марины закончился, и она вернулась к себе. Как только появлялась возможность, он приезжал к ней, а на выходные обычно приезжала Марина.

До конкурса оставался день, и Илья, мучаясь угрызениями совести, предложил Марине просто прогуляться, развеяться, думая при этом, что пообещает ей больше не ввязываться в такие масштабные и отнимающие все силы проекты. И обещание это он собирался выполнить.

После его клятвенного обещания Марина улыбнулась:

— Не верю, не сможешь ведь удержаться! Хотя… сможешь, конечно, с твоим самоконтролем. Давай, просто отдохнёшь немного, а потом посмотришь, как оно пойдет?

Илья с благодарностью согласился. Всё-таки ссор у них не было, и он надеялся, что никогда не будет, особенно по поводу работы. Он был готов уступать первым, хотя пока этого не требовалось.

Довольные, нагулявшиеся по парку и набережной, они возвращались домой, когда Марина предложила заехать в магазин по пути.

Было уже довольно поздно, покупателей немного, поэтому они задержались ненадолго. Уставшая кассир ни на кого не обращала внимания и не узнала известного исполнителя, чем порадовала Илью с Мариной — они тоже хотели побыть незамеченными и побыстрее вернуться домой.

На парковке свободных мест тоже стало гораздо больше, поэтому, когда рядом с их машиной припарковалась другая, Илья удивился — столько свободных мест…

А когда внезапно с другой стороны подъехала ещё одна и остановилась рядом, волноваться было уже поздно.

Илья понимал, что он идиот. Анита была права. Видимо, у нее интуиция работала лучше. А он понадеялся, что в одну воронку бомба дважды не падает. Да и пусть бы перешептывались окружающие: "Зазвездился", пусть бы он сам над собой смеялся — нужна была охрана.

Из машины высыпали люди, вначале показалось, что их очень много и они чем-то похожи между собой — южного типа, в кожаных куртках, заросшие бородами, а один, стараясь остаться неузнанным, натянул черную вязаную шапку почти на глаза.

Несмотря на свой диковатый и непрофессиональный вид, затолкали они Марину с Ильей в свою машину очень оперативно. Через несколько минут на парковке небольшого торгового центра осталась только пустая машина.

Будь Илья один, он бы, наверное, решил, что от судьбы никуда не деться — он не должен был выбраться живым с далёкой планеты, и вот, его догнало и здесь… Но сейчас сдаться он не имел права — рядом с ним девушка, которая точно не должна была быть втянута в эти разборки.

Те, кто их схватил — пешки, но совершенно не понятно, кто их послал. Илья сейчас не знал, не сделал ли ошибку, не попытавшись сразу вырваться — но он боялся, боялся за Марину; сам бы он рискнул, пусть бы это и закончилось потом увечьями. Но он был не один, и надеялся, что удастся договориться.

Машина бандитов оказалась неожиданно вместительной, и с двух сторон от них уселись двое хмурых сопровождающих, по лицам которых невозможно было угадать, понимают ли они вообще русский язык.

— Кому я понадобился? — Илья был подчеркнуто спокоен. — Вам нужен только я, отпустите девушку. — Он посмотрел на свою спутницу: Марина испугалась, без сомнения, но старалась не подавать вида.

Она дернулась, словно пытаясь сказать: "Никуда не пойду!", но Илья постарался передать взглядом: "Не спорь, если отпустят — уходи тотчас же".

Но все эти переглядывания были бесполезны, потому что один из сопровождающих сказал без эмоций и, действительно, с заметным акцентом:

— Двоих привезу, там скажут, что делать.

К счастью, дорога была недолгой, хотя в темноте не удалось понять, в каком направлении они ехали. Машина остановилась, и их обоих быстро вывели, стараясь спинами загородить обзор.

Они поднялись на крыльцо какого-то здания, судя по виду — когда-то жилого дома, а сейчас предназначенного под снос или перестройку. Вошли — вначале небольшой тамбур-коридор, потом ступеньки наверх — похоже, на второй этаж.

"Второй раз, второй раз я попадаюсь так глупо, — напряженно думал Илья. — Ладно, первый раз я был без сознания. Кто решил устроить это похищение? Не окажется ли, что надо было рискнуть всем и попытаться сделать безнадежную попытку вырваться, потому что дальше будет хуже? Сейчас буду только надеяться, что деньги или известность помогут. Надо договариваться любой ценой."

— Кто у вас главный? — спросил он, как только их ввели в большую пустую комнату, с заляпанным грязью или краской окном, и какой-то скамьей, обтянутой черной искусственной кожей, стоящей вдоль стены.

— Главный — я, — на человеке, вошедшем в комнату, было что-то вроде шапки-маски спецназовца с прорезями для глаз и рта.

"Лиц не показывают — это хороший признак."

— Вам просто надо здесь побыть, вести себя спокойно, а потом вас отпустят.

— Так просто? Что нужно — деньги? Сколько? — Илья не поверил, что все так легко пройдет.

"Кому? Кому я понадобился? Неужели Лера? Тогда она просто сумасшедшая, потому что на нее первую подумают."

Он предпочел бы иметь дело с кем-то хладнокровным, отдающим отчёт в своих действиях, но не с сумасшедшей. А деньги — не проблема, всегда можно заработать ещё.