Бросай кости

И связь обрывается.

– Гадство! – ору я. – Блин, это все моя вина! Макс, прости!

– Видишь? – улыбается он. – Я же сказал, что будешь прощения просить.

– Ладно, что делать-то теперь? – Микаэлла проходит к кушетке Макса, обходит ее и встает с другой стороны. Внимательно наблюдает, как медицинская летающая станция проводит операцию на бедре Макса.

– Пока выбора особого нет, – говорит он. – Сейчас мне «починят» ногу – и будем что-нибудь делать. Хорошо, что у Джесс не хватило мозгов транквилизаторами нас заколоть. Будем думать. Выход, определенно, есть – в игре не бывает тупиковых ситуаций.

Впервые я видел Макса таким серьезным… и без сигареты во рту. Я видел, как он думает – этот процесс прямо-таки отображался на его лице.

И тот момент, когда ему в голову пришла идея – был бесценен. У него в глазах словно что-то вспыхнуло – будто зажегся свет, эдакая внутричерепная лампочка.

– Кто-нибудь из вас шарит в кибернетике? Что за специализация у вас? Какие навыки, помимо боевых?

Теперь свет зажегся и у меня. Он спросил – и я вдруг понял, что и правда с какого-то перепугу помню, как и что делать с роботами, как их программировать, и так далее. Я даже помню все команды и лазейки в кодах медицинских роботов, хотя все еще не представляю, откуда вся эта информация.

– Модель Б-триста восемь, – произношу я, после чего лампочки летающего робота начинают мигать, – запустить протокол «Четырнадцать».

И двери медицинского центра тут же отъезжают в стороны. Не только наша дверь, а вообще все двери всех типа палат.

Макс очень медленно переводит на меня взгляд. Операция на его ноге как раз подходит к концу, и его рана сшивается специальным регенерационным гелем.

– Красавчик, – говорит он и встает с кушетки. – Но ты все равно меня разозлил.

Он первым выходит из комнаты и идет вперед. Идет быстро, но резко останавливается возле одной из комнат медицинского центра. Его заинтересовывает один из пациентов – он медленно скрывается в одной из «палат».

Мы с Микаэллой заходим за ним и замираем – на столе лежит Ильяс. Он без сознания, но это и к лучшему – то, что произошло с его телом, представляло из себя просто ужасающее зрелище – его туловище отсутствовало наполовину. Роботы возились вокруг него, пытаясь найти замены всем отсутствующим органам, чтобы поддержать жизнь, но очевидно одно – играть Ильяс не сможет. На цифровой панели горит надпись: «1%».

– Можно считать, что нас шестеро, – говорит Макс. – Если здоровье опускается ниже десяти, шанс, что ты пройдешь на следующий этап – почти нулевой. А у него один процент. Ниже быть просто не может. Ладно, бежим искать остальных.

И мы поочередно покинули комнату. Я вышел последним, так как долго не мог оторвать от Ильяса взгляд. Я понимал, что это всего-лишь игра, и что это не на самом деле… но… черт… как же это, мать его, реалистично!

Настолько реалистично, что становится даже немного жутко…

3

Меня хотели отправить к западному крылу. Микаэлла должна была быть рядом. Макс предположил, что туда нам и надо.

– Не думаю, что она сама приняла это решение, – обосновал он свою мысль, – пока ты не приходишь в себя, то тобою как будто управляет Игра. Да, в тебе еще сохраняется личность, но твои действия и решения будто запрограммированы. Она отправила тебя к Западному крылу, потому что так нужно. Не исключено, что остальные окажутся там же.

Мы явились туда уже вооруженные и готовые отражать атаку нападающих. В моих руках был массивный футуристический бластер белого цвета, очень стильный.

Прошлись мимо кучи ожидающих приказа солдат, но не нашли ни Криса, ни Аллу.

– Странное чувство, – говорю я сразу же после того, как снимаю с бластера блокировку (то же самое, что с предохранителя снять). – Мозгами я вроде понимаю, что такое со мной впервые, и что я никогда не держал ничего подобного в руках, но… я точно знаю, как им пользоваться. И знаю, как убивать. Ощущения такие, словно я тысячу раз так делал.

– Я тебя прекрасно понимаю, – кивает Макс. – Когда впервые был в Игре, тоже от этого охеревал.

– А я каждый раз охереваю, – улыбается Мика, тоже снимая блокировку.

– Обязательно обыскивайте каждого убитого противника, – говорит Макс.

– Да знаю я, – отвечает Мика, и Макс переводит на нее взгляд.

– Но Миха-то не знает.

Микаэлла понимающе кивает, осознав, что немного затупила.

– Кто командующий?! – кричит Макс, и тут же откуда-то появляется китаец с погонами лейтенанта.

– Я, сэр! – отвечает он. – Лейтенант Минь!

– Хорошо, – кивает Макс, после чего отходит на несколько шагов в сторону. – Держитесь подальше от этого лейтенанта Миня.

– Почему? – пячусь я вместе с ним.

– Первым помрет, – отвечает вместо Макса Мика.

И именно в этот момент происходит взрыв. Заряд снаружи выбивает часть обшивки нашего корабля – и она влетает внутрь, срезая нескольких солдат ровно посередине. Минь оказывается одним из таких невезунчиков.

– Я же говорил, – произносит Макс и снимает с блока свой бластер. – А теперь… удачи.

Он ныряет в противоположный проем и трижды выстреливает из укрытия по невидимым пока для нас врагам. Тут же прячется – и прямо рядом с ним в стену вонзается четыре энергетических луча.

– Прямо лазерное шоу! – кричит радостно Микаэлла, а затем, издав боевой клич тоже ныряет в перестрелку.

Я прекрасно осознаю, что делать и как поступать. Не понимаю этого, но попросту знаю. Видимо, это как сосательные инстинкты у ребенка – безусловные рефлексы.

Несколько раз вбираю в себя воздуха и тоже вступаю в битву.

Нашими противникам оказались люди в черных скафандрах. Не знаю, есть ли среди них Дарт Вейдер, но пока я ощущал себя участником звездных войн.

Вот уже двое врагов легли от моих точных попаданий. Я вхожу во вкус и готов сражаться дальше. Правда, все слишком быстро заканчивается.

Мое сердце часто стучит от прилива адреналина, но это конец.

«Диагностика. Уровень целостности внутренних органов – пятьдесят восемь процентов».

– Что?! Пятьдесят восемь?! Было же шестьдесят!

Макс молча указал дулом своего бластера на мою ногу. Я опустил взгляд – по моему бедру прошелся лазерный выстрел и слегка зацепил.

– Я даже… не почувствовал…

– Потеря процентов неизбежна в каждой битве, если нет лута, – говорит Микаэлла.

– А где взять лут?

– Я уже говорил! – слышу я голос Макса, который уже вовсю осматривал убитых собой врагов.

Вспомнив его слова, я тоже понесся к первому убитому мною врагу.

– Нашел! – орет Макс и громко смеется. – Нашел, твою мать!

– И я! – присоединяется Мика.

У первого я ничего такого сверхъестественного не обнаружил, пока не залез к нему в карман – там был какой-то сверток. Что-то завернутое в смятый лист бумаги.

Кубики! Мои игральные кубики! Те самые, что я бросил, когда начинал эту игру.

Но мое внимание привлекло то, что было напечатано на листе бумаги.

Я развернул его полностью и расправил.

– Охренеть просто, – шепчу и принимаюсь читать: «Правила игры. Чтобы начать играть, семеро участников должны взять две шестигранные кости и бросить. Результат броска определит начальные условия Вашего путешествия. Чем выше результат броска, тем легче игроку будет добраться до Башни…»

– Я выкинул восемь, – говорит Макс, – подойдя ко мне. Подозреваю, что и ты, и Микаэлла тоже.

«Цель игры – выполнить все задания и завершить сюжет. Каждая новая партия будет разительно отличаться от предыдущей…»

– Это точно, – кивает Микаэлла, оглядывая второго убитого собою солдата.

«Чтобы получить первое задание, доберитесь до Башни и войдите внутрь».

– Не понял, – поднимаю я глаза на Макса. – Так мы сейчас не выполняем задание?

– Выполняем, но оно не основное. Основное будет заключаться в каком-нибудь финальном аккорде этого сюжета.

«Выполнив третье, последнее, задание, доберитесь до верхушки Башни и покиньте игру. Важные пункты. Первое – бросив кости и начав игру, вы уже не сможете ее закончить, не доиграв до конца. Второе – на забудьте первым делом, попав в игру, найти свои кости – без них вы не сможете выполнять некоторые действия, входить в Башню, получать задания и – самое главное – закончить игру. Третье – если попали в безвыходную ситуацию – бросьте кости (данное действие не может быть выполнено более трех раз за Игру). И четвертое – никогда и ни при каких обстоятельствах не передавайте свои кости третьим лицам, даже партнерам по команде. Потеря костей может привести к непоправимым последствиям!»