Изгнанник

Райна при этих словах кровожадно ухмыльнулась. Её грела сама мысль о возможности не просто укусить врага, а вырвать из тела изрядный кусок.

— Ульф отвечает за серебряные копи, — пояснил Стриж. — Знаешь, что это такое?

Репликант кивнул и разразился неожиданно длинной для него тирадой.

— Он говорит, что знает о стратегической важности таких месторождений, — перевела Миа. — И какой урон противнику наносит их уничтожение.

И уже от себя добавила:

— У нас в ходу серебряные и золотые монеты. Особенно на… в отсталых местностях.

— Ну хоть это не пришлось объяснять, — ухмыльнулся рыжий.

— Итак, Ульф, — Лёха развернул карту. — Копи и перерабатывающий завод тут.

Арес кивнул, изучая нарисованные Робином кроки. Пройдоха постарался, отметив ключевые особенности местности.

— Пока мы занимаемся Эгилем, Робин выдвигается к заводу и ждёт там, — сказал Стриж. — Как только мы отпускаем кучера, все кроме меня едут к нему и устраивают диверсию на заводе и, если получится, в шахте.

Задержав палец на карте, Арес посмотрел на Лёху и задал вопрос.

— Как именно совершать диверсию? — перевела эльфийка.

— Взорвём подпорки штолен с помощью особых артефактов и подожжём завод. Ночью там будут лишь несколько стражников и големы. Это такие охранные роботы, подвижные, бронированные, но лишённые огнестрельного оружия.

— Только роботы и стражники? — озвучила Миа очередной вопрос. — А рабочие?

— Ночью рудники не работают, а в ярмарочные дни вообще выходные, — ответил Лёха.

Он сам был удивлён, когда изучал информацию о рудниках. В его понимании добычу столь важного ресурса должны были вести безостановочно. Тем более, что в его сознании средневековье прочно ассоциировалось с рабским и каторжным трудом.

Но, к изумлению Стрижа, в этом мире уже тихо началась промышленная революция. По крайней мере, появились относительно крупные производства, — вроде оружейного завода Ригана, — а рабский труд уже пару столетий как канул в Лету. Не из-за гуманности, которой здесь отродясь не водилось, а из-за отсутствия выгоды.

Да, рабу не нужно платить. Но его нужно кормить, обувать-одевать, лечить, обеспечить местом отдыха. И всё это за счёт хозяина. Да и сам раб стоит денег, причём немалых. Наёмный же рабочий приходит сам и обеспечивает себя на свою зарплату. Идея создания профсоюзов для отстаивания своих прав местный пролетариат ещё не посетила, и промышленникам выходила сплошная выгода. Чем большинство и пользовалось, не чураясь и детского труда.

Змеи же шагнули ещё дальше, полностью монополизировав торговлю продовольствием и индустрию развлечений в городе. Исключение делалось лишь в ярмарочные дни, когда бродячим артистам разрешалось выступать на улицах Серебряного Полоза.

— Как деактивировать роботов или вывести из строя? — Миа уже вполне освоилась с ролью переводчика

— Этим займутся Райна и Робин, — ответил Лёха.

Магичка кивнула. Големов Змеям поставляли Кречеты, потому их сильные и слабые стороны те хорошо знали. По крайней мере, так уверяла Райна и пустотники искренне надеялись, что это не пустая бравада.

— Выведя големов из строя, мы подложим взрывные артефакты рядом с подпорками штолен, — продолжил Стриж. — На самом заводе устроим пожар. Он позволит достичь сразу трёх целей: заметёт следы, нанесёт непоправимый урон производству, а заодно привлечёт внимание Ульфа и его людей.

— С поджогом проблем не будет, — вставил Робин. — Есть большие запасы горючего масла для светильников рудокопов.

При этих словах репликант оживился.

— Тут пока всё натуральное, — ответила на его вопрос эльфийка. — В том числе ткань и мыло.

Арес широко улыбнулся и заговорил.

— Он может сделать так, чтобы пожар нельзя было потушить водой, — перевела Миа.

— Он умеет делать горючую смесь? — заинтересовалась Райна.

Репликант кивнул и произнёс короткую фразу.

— Говорит, что ничего сложного, — перевела Миа.

— Если он не врёт, то клан сэкономит большие деньги, перестав закупать её у алхимиков, — пробормотала воительница.

— А зачем вам горючая смесь? — полюбопытствовал Лёха.

— Заполнять снаряды для метательных машин, — объяснила Райна. — Обстреливаем стаи демонов, когда они подходят к стенам деревень или замков.

— И такое бывает? — изумился пустотник.

— Да, — вздохнула воительница. — Иногда разломы в лесу остаются незамеченными. Тогда демоны объединяются в стаи и ищут обильную пищу, чтобы насытиться.

Лёха представил себе такую толпу хищников и невольно передёрнулся.

— Он спрашивает, что за демоны? — перевела очередной вопрос репликанта Миа.

— Агрессивная форма жизни, — ответил пустотник. — Подробности позже, сейчас к делу.

Арес кивнул и вновь уткнулся в карту.

— Итак, — пустотник кашлянул. — После того, как о диверсии узнают в городе, Ульфа обязательно поднимут по тревоге и он немедленно выедет лично оценить ущерб.

Арес, не отрываясь от карты, задал вопрос.

— Откуда такая уверенность? — перевела эльфийка.

— Агентурные данные, — объяснил Стриж.

В принципе, так оно и было — данные Аланису доставляла его агентурная сеть, не уступающая профессиональной государственной конторе.

Репликант кивнул.

— Я же, переодевшись стражником, вотрусь в сопровождение Ульфа.

Эта идея вызвала открытое недоверие Ареса.

— В эскорт старшего офицера случайного человека не возьмут, — перевела Миа. — У них своя личная охрана. Тебя мгновенно заметят и обезвредят.

Разговор вывел их на тонкий, очень тонкий лёд. Рассказывать репликанту о демоне не хотелось — всё же это был козырь на случай удара в спину, но скрывать столь важный фактор было слишком опасно. Кто знает, как отреагирует солдат будущего, увидев как на соратнике отрастает чешуя, или как из его руки растёт костяное лезвие? Времени для разъяснений посреди заварухи у них не будет.

— Может, лучше я поясню? — пришла на помощь Миа. — В понятных ему образах.

Стриж кивнул, готовясь к любой реакции Ареса.

— Если очень коротко, то у Алекса есть симбиот, способный к ограниченным трансформациям его тела, — из уст эльфийки одержимость демоном звучала очень наукообразно и весьма привлекательно. — Питается симбиот чем-то неустановленным в телах магов, так что для поддержания жизни и функциональности Алекс вынужден вводить в их тела особую костную ткань, которую отращивает специально для этого.

На лице репликанта появилась тень недоверчивой заинтересованности.

— Покажи ему, — попросила Миа и Стриж, уже без всяких мысленных просьб, просто отрастил костяной клинок.