Страница 11 из 16
Про то, кто я такая, Грэгор не спрашивал, что во время войны и неудивительно. Люди кочевали, уходили из разграбленных деревень. Он и не такого, наверное, навидался. Но я не ошиблась в нем: хоть он и хотел казаться строгим, грубым, как корка черствого хлеба, но если разломать хлеб, добраться до сердцевины, там окажется душистая вкусная мякоть.
Ночи стояли довольно холодные, и на чердаке поддувало, так он мне одеяло стеганное принес. Я тогда подумала, приставать станет, напряглась вся, схватилась за башмак, а он бросил одеяло возле меня, строго приказал спать и ушел. Мне даже стыдно за свои мысли стало, и я упрекнула себя.
Но я уже с таким столкнулась…
Постояльцы пытались задирать, предлагая за ночь деньги, но Грэгор и тут помог. Если находился желающий затащить меня в постель, то слово хозяина действовало безоговорочно. Как ни ругай себя, а понимала, почему так отреагировала.
Но мир не без добрых людей. Это доказал мне Грэгор. Наряду с подлостью и безразличием можно встретить и тех, кто протянет руку помощи. Но и самой бездействовать не стоит. Глядишь, как та известная лягушка, из молока сделаю масло и выберусь из кувшина.
Каждый новый день начинался с того, что я вместе с Рут готовила завтрак. С Динейром мы дружно ходили за водой, которую брали из ближайшего колодца, наполняли ею две бочки. Конечно, никакого водопровода здесь не имелось. И вообще, все удобства были на улице. Но тот, кто хочет выжить, и не к такому привыкает. Жили же как-то мои предки без всяких удобств!
Потом просыпались постояльцы, лица которых я не запоминала – они часто менялись. Я помогала на кухне толстяку Фебу. Грэгору и его гостям нравились приготовленные мной блюда, и меня постоянно просили сотворить что-то новенькое. О моем внезапно проснувшемся кулинарном таланте шли слухи и по соседним деревням.
Пришлось вспомнить, что я знала о кулинарии. Повар беспрестанно ворчал на меня. А после того, как хозяин намекнул, что от меня пользы больше, и вовсе стал смотреть косо. И я опасалась, что он может подставить перед хозяином. Но пока все шло неплохо. После готовки на кухне я помогала Рут с уборкой и стиркой.
Из-за всей этой работы я не успевала думать о своем безвыходном положении, а вечером валилась с ног, особенно в первое время.
С новой зарплаты, которую тут получали раз в десять дней (или десницу), мы с Рут отправились на ближайший базар, где я смогла прикупить себе еще одно платье, сорочку и удобные туфли. Остальные деньги приберегла. Вернувшись, примерила обновки и посмотрелась в начищенную до блеска пластину, что заменяла зеркало.
Ну и ну… Выглядела я, откровенно говоря, не очень.
Под глазами синева, лицо похудело. Ведь ела я в последнее время совсем мало. И вовсе не из-за того, что нечего было. Просто вся местная еда казалась пресной, противной. Непривычной. Однажды меня даже вывернуло – едва успела забежать за угол. Тогда я подумала, что отравилась – мало ли, что из продуктов оказалось испорченным. Все же тут никаких условий, холодильника как такового нет, только погреб, где хранили скоропортящиеся мясо, молоко, яйца…
Вот и сколько я тут пробуду? Я ведь собиралась попасть в столицу, а вместо этого застряла в деревне. И ничего не делаю для возвращения. Месяц точно прошел, я уже трижды деньги получала, но отложить удалось совсем немного. А мне нужно накопить хотя бы триста ландов, чтобы и на дорогу хватило и на первые дни, пока не найду какую-то работу.
В общем, пришлось задержаться.
Я думала, самое плохое, что могло случиться, уже позади. Но ошиблась.
Через несколько дней я снова почувствовала недомогание. С самого утра в рот еда не лезла, слабость охватила тело. Я пыталась делать что-то на кухне, но все валилось из рук. А потом и вовсе голова закружилась, и я присела на стул.
Мое состояние заметил хозяин.
– Иди-ка в свою комнату. Сегодня нет особых заказов, Феб и сам справится, – сердито сказал Грэгор. Хотя я знала, что за этим ворчанием скрыта забота.
– Не надо, мне уже лучше, – попыталась возразить.
Неохота все же терять жалование за целый день.
– И не спорь. Считай, сегодня у тебя выходной, – строго заявил Грэгор, и я больше не стала сопротивляться. Встала и кое-как поднялась в свою каморку, легла в постель и задумалась, что со мной.
Возможно, это такая адаптация к новому миру?
Через несколько минут в комнату постучались. Рут заглянула, решив справиться о моем самочувствии.
– Пройдет. У меня уже неделю такое, – пояснила я, чтобы она не волновалась.
– Видала я таких, еще в своей деревне, – сказала подруга и вдруг спросила в лоб: – А ты, Лисса, случайно не тяжелая?
– Чего? – не поняла я.
– Ну, беременна, в смысле.
– Нет, конечно, ты что! – Я даже поднялась и села, свесив ноги с кровати.
– Ну не беременна, так не беременна, – хитро улыбнулась она, – тебе лучше знать. Если все в порядке, то я побежала. У нас два новых постояльца, надо перестелить белье. Послезавтра они едут в столицу.
Рут ушла. А я задумалась.
Почему она такое сказала? С чего взяла, что я беременна? У меня и мужчин не было…
Или…
Черт, я совсем забыла про маньяка из пещеры! Точнее, не забыла, периодически я вспоминала подробности нашего секса. И чувство стыда за свое поведение терзало. Но больше испытывала страх, что рано или поздно мужчина меня найдет и добьет. Не зря же этот ненормальный гнался за мной! Хотя я плохо помнила, как убегала от него.
Так, у меня до сих пор не было менструальных дней. Я даже и не думала о них. От стресса все напрочь вылетело из головы. А ведь должны были уже давно начаться.
Ну и дела…
А вдруг это правда? Вдруг я на самом деле жду ребенка? Что тогда? И провериться же негде. Никакой медицины. Нет аппаратов УЗИ и прочих благ цивилизации. И если Рут права, то все очень и очень плохо.
Нет, избавляться от ребенка я даже не думала. Хотя, возможно, что в этом мире и есть аборты. Все же магия тут, говорят, действительно существует и не всегда служит благим целям. Но убить своего ребенка…
В первую очередь это мое дитя, а уже потом того незнакомца.
Господи! Я же не только его имени не знаю, но даже того, как он выглядит. Узнаю лишь в том случае, если ребенок не будет похож на меня.
Я всегда мечтала о детях, о большой семье, о любимом, а жизнь дает совсем не то, на что надеялась. Но я твердо решила не избавляться от ребенка.
Мне все еще хотелось прибить виновника моего беспокойства. Попадись этот «демон» под руку, я бы точно огрела его чугунной сковородой Феба.
Надеюсь, что задержка лишь от стресса. День-два – и все встанет на свои места.
Той ночью мне долго не удавалось уснуть. Чем больше я думала о возможном развитии событий, тем больше себя накручивала. Что делать, если я действительно жду ребенка? Я попала в чужой неприветливый мир, у меня почти нет средств на существование, и я здесь совсем одна. Да меня с животом даже на работу не возьмут. Я останусь без пропитания и крыши над головой. Умру в какой канаве – и никто не узнает.
Я даже немного поплакала. Кажется, моя поездка в столицу отменяется. Все же здесь какая-то работа и кров. И хозяин не такой уж плохой. Может, не выгонит, если узнает. Да и вообще, все еще образуется. Но пока не выясню наверняка, точно не стоит срываться с места.
С этой мыслью я все же уснула, решив не торопиться с отъездом.
А утро преподнесло новые сюрпризы. Хозяин потребовал к себе.
– Сядь, Лисса, нам нужно поговорить.
Я внимательно посмотрела на мужчину. Он вел себя необычно, и я заметила, что он собирается с духом. Уж не прогнать ли решил? Понял, что беременна?
Ему уже стукнуло сорок лет, виски посеребрились, а щеки всегда покрывала щетина недельной давности. Вдовец, как я уже знала, жена и сыновья погибли от рук илирайнцев пару лет назад. Он не обращал внимания на свой внешний вид, а сегодня оделся в чистое, побрился и выглядел посвежевшим.
– Прости, что не доглядел. Я не знаю, кто он, но теперь чувствую ответственность за тебя, девочка. Я еще не так стар и знаю, тебе некуда идти, иначе не осталась бы здесь, в такой дыре. Я готов вырастить твое дитя, дать тебе все, что у меня есть, хоть этого и не так много. Дай Боги, у нас будут еще свои дети. Обещаю, что не подниму на тебя руку, буду заботиться. Ты ни в чем не будешь нуждаться.