Страница 141 из 154
Я отошел в сторону и дал профессионалам выполнять свои обязанности. Полицейские, видимо, сразу узнали — от официантов, а не от меня, — кто такой этот тяжелораненый. Теперь им предстояло решать, зажимать рану или оставить этого человека истекать кровью по дороге в госпиталь Святого Винцента. Это уже были не мои проблемы.
Теперь я мог отправляться домой, на этот вечер приключений было достаточно. Но наша машина умчалась с неизвестными людьми, в неизвестном направлении, а наш шофер Ленни-крыса сейчас, вероятно, уже сидит в самолете, летящем в Неаполь.
Пока я приходил в себя, приехала бригада следователей и сразу же вообразила, что я должен во что бы то ни стало отправиться вместе с ними в полицейский участок и подробно рассказать им о случившемся.
— Отложим до завтра, — предложил я. — Сейчас я в шоке.
Но они настаивали на своем, и тогда я заключил с ними сделку: они отвозят Сюзанну на Лонг-Айленд, а Анну — в госпиталь Святого Винцента. В обмен на это я еду с ними в полицейский участок. В этом городе ничего не следует делать задаром, особенно когда имеешь дело с полицейскими. Верно, Фрэнк?
Пока мы договаривались, Лючио, владелец злополучного заведения, принес мне горячее влажное полотенце, и я стер с лица и с рук то, что осталось от головы Винни, а также кровь Фрэнка.
— Извините, что все так вышло, — пробормотал я, обращаясь к Лючио, хотя в случившемся никакой моей вины не было. Но никто же вокруг не собирался извиняться за разбитое окно, за скандал и за бесплатный ужин. А мне, честно говоря, нравились Лючио и его жена. Он, однако, быстро утешится, ведь теперь его ресторан попадет в число тех знаменитых заведений, где вместе с ужином вас всегда попотчуют рассказом об имевших здесь место перестрелках.
Подумав об этом, я сразу вспомнил о прессе. Они наверняка уже мчались сюда на всех парах, а я вовсе не горел желанием встречаться с репортерами и выслушивать их глупейшие вопросы типа: «Видели ли вы лица убийц, стрелявших во Фрэнка Белларозу?» Возможно, я бы остался, если бы наверняка знал, что сюда приедет Дженни Альварес, но сейчас была ночь с пятницы на субботу, и она, скорее всего, сидит у себя дома с книжкой в руках.
Поэтому я сказал следователю:
— Забирайте меня отсюда.
— О'кей. Поехали.
— Минутку. — Все еще держа в руках полотенце, я подошел к стоявшей в стороне Анне. Ее поддерживали сразу трое полицейских. — С ним все будет в порядке, — произнес я. — Обещаю.
Она посмотрела так, словно не узнала меня, глаза ее застилали слезы. Но потом протянула руку и дотронулась до моей щеки.
— Джон… О Джон… — еле слышно проговорила она.
— Я постараюсь заехать в госпиталь, — сказал я.
Я отошел от Анны и направился к Сюзанне, все еще сидевшей на том же стуле.
— Тебя отвезет домой полиция. А мне надо ехать с ними в участок.
Она кивнула.
— У него есть шанс выкарабкаться, — сообщил я.
Она снова кивнула.
— С тобой все в порядке?
— Да.
Мне опять показалось, что она чем-то очень недовольна. То, что произошло, в самом деле почти никого не устраивало.
— О'кей. До встречи, — кивнул я.
— Джон?
— Да?
— Ты спас ему жизнь? Я правильно поняла?
— Да, я попытался это сделать.
— Но зачем?
— Он мой должник.
— На твоем месте я не стала бы этого делать, — проговорила она.
Любопытно.
— Увидимся дома. — Я повернулся и направился к следователю, который ждал меня, но снова услышал за спиной голос Сюзанны:
— Джон.
Я оглянулся. Она улыбнулась мне, затем сложила свои пухленькие губки в поцелуй. Мадонна, да она сумасшедшая. Но чем я лучше, если до сих пор люблю ее?
Я пошел вслед за следователем на улицу. Полиция к этому времени уже очистила и оцепила целый квартал на Мотт-стрит. Сине-красные вращающиеся «мигалки» бросали отсветы на окна домов, улица была совсем непохожа на ту Мотт-стрит, которую я наблюдал совсем недавно.
— Это ваша жена? — поинтересовался следователь.
— Да.
— Красивая.
— Спасибо за комплимент.
Мы прошли к обычной машине, на которой не было даже «мигалки».
— Вы, случайно, не его адвокат? Не Саттер? Адвокат Белларозы? — спросил он меня.
— Точно, он самый.
— Наверное, поэтому они и не стали стрелять в вас. Адвокатов они не трогают.
— Значит, мне повезло.
— Ваш костюм пропал, мистер Саттер, — заметил следователь, открывая для меня дверцу машины.
— Ерунда, он все равно был старым. — А вот галстук я надел сегодня в первый раз.
Следующие несколько часов я провел в полицейском участке Южного Мидтауна в компании двух следователей, рассказывая им о событиях, которые произошли у выхода из ресторана и заняли в общей сложности не более десяти минут. Я отвечал на все вопросы, несмотря на то что в качестве адвоката, а тем более адвоката потерпевшего, я имел полное право в любой момент развернуться и уйти. Тем не менее, когда они попытались узнать мою точку зрения по поводу того, кто мог быть организатором преступления, я попросил их задавать вопросы только фактического плана. Однако один из следователей никак не унимался и время от времени продолжал расспрашивать меня о Салли Да-Да. Пришлось послать его к самому Салли Да-Да, чтобы он у него выведывал все, что ему нужно. Но мистер Да-Да, как выяснилось, в настоящий момент находился во Флориде. Ах, как кстати!
Мы вновь и вновь ходили по одному и тому же кругу вопросов, и тот из полицейских, который играл роль «плохого» следователя, спросил меня:
— Зачем вы спасли ему жизнь?
— Он был моим должником, — ответил я.
— Теперь он обязан вам своей спасенной жизнью, — заметил «добрый» следователь. — Так что сумма долга увеличивается.
— Как он сейчас? — поинтересовался я.
— Все еще жив, — ответил «добрый».
Я рассказал им анекдот о мафиозо, который очень хотел, чтобы полицейская машина взлетела в воздух. Но, видно, они были очень утомлены и среагировали довольно вяло. Я и сам уже весь иззевался, однако меня усердно поили кофе.
Полицейский участок Южного Мидтауна — необычный: это как бы штаб-квартира полиции, контролирующей эту часть Манхэттена. На втором этаже, где мы сидели, было полно следователей. Рядом находилась большая комната, в которой хранился архив с фотографиями, — здесь я провел целый час, просматривая одну за другой папки с надписью: «Нахалы». Забавное название.
За этот час я увидел больше итальянских рож, чем в своем Лэттингтоне за десять лет, но ни на одной из фотографий не опознал тех двух стрелков с дробовиками. Я вспомнил фразу, которую слышал в каком-то фильме про гангстеров, и произнес:
— Возможно, они использовали гастролеров. Вы сами знаете — из Чикаго приехать сюда ничего не стоит. Проверьте вокзалы.
— Вокзалы?
— Ну да. И еще аэропорты.
Потом мы перешли от фотографий в анфас и в профиль к слайдам. Скрытая камера сделала снимки нескольких дюжин мафиози в самых непринужденных позах.
— Этих людей никогда не арестовывали, поэтому у нас нет их фотографий из досье, но они тоже могли пойти на это убийство.
Я смотрел слайды до тех пор, пока глаза у меня не начали слезиться. Я опять стал зевать, у меня разболелась голова.
— Мы очень ценим вашу помощь следствию, — попытался ободрить меня следователь.
— Нет проблем, — сказал я. Но неужели я собирался указывать пальцем на снимки убийц, если бы мне показались знакомыми их лица? Неужели я намеревался быть свидетелем в суде на уголовном процессе? Нет, этого я не стал бы делать, а вот убийц на снимках опознал бы. Несмотря на все мои метания последних месяцев, я продолжал оставаться добропорядочным гражданином, и, доведись мне увидеть лица убийц, я без сомнения сказал бы: «Стоп! Вот один из них». — Но никто из изображенных на слайдах не показался мне знакомым.
Правда, в какой-то момент знакомые лица все же появились, и я даже заморгал от неожиданности. Очередная серия снимков явно была сделана из поместья Депоу: на заднем плане виднелась «Альгамбра». Съемка производилась в пасхальное воскресенье — на слайдах, отснятых с помощью телескопического объектива, множество важных людей вылезали из своих черных машин.