Страница 13 из 45
Ефанда придвинулась поближе к Олегу, взяв его под руку. Она хотела спросить у него что-то, но он слушал разговор за столом и сам время от времени высказывался, то есть был занят.
– Олег, – прошептала Ефанда, когда брат ненадолго оказался вне очередной застольной беседы.
– Да, – Олег продолжал смотреть на одного из гостей, который что-то повествовал.
– Я хотела спросить…– готовясь к своему вопросу, Ефанда была даже рада, что брат смотрит не на нее. – Хотела узнать…Когда твой друг покинет наши земли?
– Как быстро ты от него устала! – пошутил Олег, переведя взгляд на сестру. – Отдохнет несколько дней и уйдет. Но…
– Что? – всколыхнулась Ефанда в нетерпении.
– Я и говорю, но…Но прежде того отец хочет предложить тебя ему в жены, – доверительно сообщил Олег. – Однако тут и твое желание важно…– Олег с улыбкой разглядывал смущенную сестру, которая с одной стороны интересовалась видным гостем, а с другой – всячески пыталась это скрыть. – Ну так и что мне передать отцу? Да или нет? – уточнил Олег чуть шутливо.
– Мне нет разницы, – пожала плечами Ефанда, как можно равнодушнее.
– Нет разницы? Жаль…Впрочем, там и другие женихи для тебя имеются…– деланно зевнул Олег.
– Хорошо. Хочу этого, – сдалась Ефанда, издали глядя на Рёрика. Он как раз смеялся над какой-то шуткой и оттого выглядел добрее.
– Любое желание может сбыться, если правильно попросить богов, – слова брата прозвучали как совет.
– Как следует правильно просить богов? – простодушно полюбопытствовала Ефанда, не замечая, что брат играет с ней.
– Ладно, я скажу, что нужно делать, – Олег с всезнающим видом склонился к Ефанде. – Смотри, все мужчины за столом дают какие-то зароки…Скрепляют их кубком вина и торжественными клятвами…
– Не все…
– До всех очередь дойдет, отец никого отсюда не выпустит без обета…Так вот…Обет – это не просто обещание. И не просто желание. Это уверенность и намерение достичь своей цели, даже если весь мир окажется против. Это и есть просьба к богам. Боги любят посещать подобные пиры…– размышлял Олег так, словно боги лично поведали ему о своих привычках. – Они запоминают данные тут присяги, а потом помогают тем, кто им понравился, достичь желаемого. Поняла?
– Нет. То есть да. А делать что нужно?
– Я же объясняю, дать обет. Ты, точно, понравишься богам. И они помогут тебе его исполнить…Так и скажи, что помышляешь замуж за него, – Олег кивнул в направлении Рёрика, как раз что-то повествующего и даже не смотрящего в эту сторону. – И боги все устроят. Со временем. Не сразу.
– Я не могу сказать о таком желании при всех, – Ефанда только одному брату могла доверить свои мысли. – Если я прилюдно выступлю с подобным обетом, то…
– Ледяные великаны, о нет! – Олег рассмеялся. – Не надо прилюдно выступать с таким обетом, – принц снова захохотал, не сдержавшись. Но увидев обиженный взгляд сестры, прекратил смеяться. – Я имею в виду, что в твоем случае достаточно прошептать…У богов чуткий слух…
– Это правда? – уточнила Ефанда, сделавшись еще серьезнее, чем обычно.
– Что? Что у богов чуткий слух? – подтрунивал Олег. – Конечно!
– Я дам обет, когда поднимется шум, – решила Ефанда, взяв в руки кубок Олега. Водрузив тяжелый сосуд себе на коленки, принцесса решила выждать подходящего момента.
Пиршество продолжилось, а Кетиль по-прежнему даже не смотрел в сторону Харфагра. Ефанда заметила, что Олег все еще угрюм. Возможно, дело было в том, что король всегда выделял Хальвдана из всех своих сыновей, независимо от того, имел ли тот какие-то заслуги, был ли прав или оказывался достоин похвалы больше других. Что бы ни делали все остальные, Хальвдану было позволено больше. Что до наказаний, для него они всегда оказывались мягче. Вот и теперь Харфагр оказался унижен на глазах у всего честного народа сначала словами самого Хальвдана, а затем состязанием.
– Слух о твоей силе, Наддод, не преувеличен, – уже за столом продолжал король. – Однако даже у такого сильного воина, как ты, должна быть своя слабость! Раскрой нам ее имя…– предложил Кетиль. – А лучше прикажи твоей женщине предстать теперь пред нами! Мы все хотим знать, что за прекрасница поразила твое сердце так же, как ты только что поразил выставленную цель!
Наддод, за которого было выпито по три больших кубка, теперь оказался почти также невменяем, как Харфагр. От радости либо от того, что добрые други буквально споили его.
– Покамест ни одна не поразила моего сердца…– признался Наддод приглушенным голосом, словно вспоминая слова. – Однако один купец рассказал мне…что за морем – если плыть на запад – есть чудный остров, – Наддод говорил медленно, но с чувством. Приходилось напрягать слух, чтобы получше расслышать его речь. Однако, как ни странно, гости стихли, внимая рассказчику. – Там вулканы и ледники, речки и водопады. Укрытые зеленым покрывалом дерна дома, разбросанные по равнине, упираются окошками в землю. Правит там мудрая королева, гордая и прекрасная…Повелевает она снегами и ветрами…– пока Наддод говорил, пирующие даже перестали уплетать яства. Речь о какой-то красотке, да еще и королеве с землями вдобавок, всех заинтриговала. – Я сяду на корабль и пойду на закат. Буду плыть много дней. Разыщу королеву. И женюсь на ней! – заключил Наддод.
– Это твой обет, Наддод?! – усмехнулся Лютвич едко.
– Это мой обет, – подтвердил Наддод, не чувствуя издевки.
– Ох, Наддод! – рассмеялся Кетиль. Наколов на острие кинжала кусок мяса, король отправил закуску в рот и, прожевав, продолжил. – Все же знают, что на западе рождается лишь море. И нет там суши. Верно, тот купец задолжал тебе немало! Раз решил услать тебя на поиски несуществующей королевы в пучину океана! И все же мы выпьем за твой обет! Как говорится, а вдруг…
Когда были осушены еще несколько заздравных кубков, речь взял один из ярлов. Он рассказывал историю, которая произошла с ним, когда он разорял набегами земли своего соседа.
– Упал я тогда с коня…– вспоминал ярл. Звали его Хакон. – Ударился головой оземь и забылся. И увидел я тогда дивный сон…Снился мне прекрасный светлый город. В нем было множество построек, не похожих друг на друга, но одинаково крепких и красивых. Высокие кружевные дома выглядели как игрушечные. «Что за люди могли построить такую красоту?», – спросил я себя тогда во сне. Храмы их милостивых солнечных богов возвышались на зеленых холмах. И не нужно было этим божествам кровавых жертв. В тихих речках плескалась рыба, а на лугах паслись стада скотины. Ярмарки пестрили заморским товарами и местными поделками, изготовленными умелыми ремесленниками. Были там и кузнецы, и литейщики, и горшечники, и косторезы, и оружейники, и кожемяки. Точно всех мастеров в мире собрали и привели в тот чудный град, чтоб нарядили они его. Даже одеяния простых жителей были украшены изумительными вышивками нитей и бисера, будто каждый из них какой-то князь или король. А женщины…Русоволосые кудесницы с глазами голубыми, словно небо. Скромны и терпеливы, как ангелы. Но смелы и прекрасны, как богини…– вздохнул рассказчик. – И не было в том городе ни злобы, ни лиха. Ни рабов, ни угнетателей. На площади собирались люди дружной толпою и говорили о городе своем прекрасном и все решали вместе, сообща…
– О чем задумался, мой ясмен сокол! – король обратился к Рёрику, когда Хакон завершил речь.
– Заслушался я о прекрасном граде…Этот кубок в честь тебя, Кетиль, – Рёрик поднялся со своего места. – Стало быть, моя очередь обет давать, – Рёрик угадал, зачем старик обратился к нему. – Восхитил меня рассказ Хакона…Пожалуй…Я найду этот город. И сделаю его своим…
– Ахаха, хитрец…– Кетиль одобрительно покачал головой. Ему нравилась в Рёрике смекалка. Тот не стал бы сковывать себя более реальными обязательствами. – Твой обет выполнить непросто, ведь город сей сказочный. Померещился он Хакону, когда тот с коня повалился вниз макушкой…– напомнил король, посмеиваясь. – Не может быть на свете града такого. А как я узнал? Не бывает, мой мальчик, женщин одновременно прекрасных и терпеливых! – захохотал король. – И все же мы выпьем за то, чтоб боги обратили сон Хакона в явь!