Страница 12 из 45
– Ты говоришь это уже не в первый раз, – отозвался Харфагр глухо. Он был сильно пьян.
– Ты тоже много чего говоришь обычно. Но чаще всего отказываешься от своих слов, протрезвев!
– Я не упорствую в глупости, в отличие от тебя, – Харфагр выставил руку с кубком вперед, желая, чтобы раб налил ему еще пива. Но тот чуть зазевался. – Ты там уснул, песье отродье! – рявкнул Харфагр на раба. Тот, от страха расплескивая половину, торопливо принялся разливать дрожащими руками принцам напитки.
– Зато ты упорствуешь кое в чем другом, – парировал Хальвдан с довольной ухмылкой. – Содержимое твоего кубка волнует тебя больше, чем собственная жена!
В тот момент, когда два брата пререкались в шутку али взаправду, к ним подошел отец.
– Харфагр, – обратился Кетиль к сыну. – Тебе не следует дерзить старшему брату даже потехи для.
– Да он ничем не лучше меня, отец, – заплетающимся языком сердито отозвался Харфагр.
– Однажды он сделается твоим королем, – напомнил Кетиль.
– Отец! – тут же влез находчивый Хальвдан. – Харфагр уповает на то, что после твоей кончины правителем станет он. Вероятно, он полагает убить меня…
– Я не собирался убивать тебя. Я лишь заберу свою часть земель! – рявкнул Харфагр.
Спор, который разгорелся между пьяными братьями, был не только неуместен, но и дерзок. При живом короле вести разговоры подобного рода по меньшей мере было вызывающе.
– Я не разделю земель между вами, – ответил Кетиль просто. – Ведь это никому из вас не принесет добра. Карл Великий создал мощную империю. Он был коронован в Риме самим папой Львом III в качестве императора. После смерти Карла его империю унаследовал его сын Людовик, которого все звали Благочестивым. Империя не только не развалилась, но и укрепилась в своих границах. Однако после смерти Людовика три его сына – Лотарь, Людовик и Карл – раздробили ее. И не было с тех пор еще ни дня без козней и предательств между ними. Я не желаю такой участи для вас. А посему, как я уже не раз говорил, после моей смерти, которую вы приближаете своими спорами, место конунга займет Хальвдан. Попроси прощения у брата, Харфагр. И более не соперничай с ним ни в чем, – сурово прозвучал голос короля. Те гости, которые еще не задремали и не укатились под стол, смолки. Воцарилось безмолвие. Харфагр был крепкий муж, к тому же возраста не юного. Однако сейчас он смотрелся мальчишкой, отчитываемым у всех на виду.
– Прости, брат, – после некоторого промедления все же вымолвил Харфагр. Несмотря на все свои недостатки, он был самым послушным сыном Кетиля. И теперь не стал перечить отцу, омрачая тем самым праздник.
– Я прощу тебя, а в следующий раз все повторится снова, – самодовольно заметил Хальвдан.
Не успели гости и вздохнуть с облегчением, как Харфагр схватил огромный рог, оправленный в серебро, и ударил им брата по голове. Видимо, Харфагра разозлило, что Хальвдан, вместо того, чтоб принять извинения, стал выделываться, хотя сам подстрекал к ссоре. Забыв о том, что не хотел расстраивать отца, Харфагр уже молотил брата чем под руку попало. В свою очередь Хальвдан вскочил на ноги. Ему не понравилось обращение. И в ответ он с размаху ударил Харфагра бронзовым блюдом, на котором были остатки вяленной кобылятины. Блюдо отлетело, со звоном треснувшись о колонну. Кобылятина взмыла в воздух. А оба брата схватились, повалившись на стол, задевая миски, кубки и рога. Точно два диких волка, они были готовы загрызть друг друга.
В этих краях умели устраивать пиры, на которых никому не приходилось скучать. Тем не менее даже самое доброе празднество чаще всего ознаменовывалось кровопролитием или хотя бы дракой. Ведь гостеприимные и веселые урманы привыкли из-за пустяка выходить из себя. Чаще всего такому развитию событий способствовала их чрезмерная страсть к питью, известная повсеместно.
– Если вам неймется сломать друг другу носы, то пусть это будет хотя бы не просто так! – рявкнул Кетиль после того, как дружина разняла дерущихся братьев. – Настало время турнира. И каждый, кто желает того, покажет себя. Посмотрим, так ли вы хороши в ратных искусствах! – Кетиль неодобрительно оглядел сыновей, сдерживаемых дружиной. – Или горазды только махать кулаками, точно повздорившие землеробы!
Хальвдан и Харфагр злобно переглянулись, смиряемые братьями по оружию. А тем временем слуги уже несли все необходимое для того, чтобы устроить состязания.
Было решено, что сперва гости будут соревноваться в метании топоров. Желающих размять кости после долго застолья скопилось достаточно. На пиру и прежде было не тихо, а теперь и подавно. Все галдели и размахивали руками, кто-то даже ногами. Самые бойкие гости уже собирались выстроиться в очередь. Однако Кетиль вдруг постановил, что участвовать будут не все, а только трое.
– Харфагр, Ингвар и ты, Наддод! – Кетиль сам выбрал претендентов на звание победителя.
Рыжий Ингвар и коренастый Наддод по быстрому осушили кубки и, похватав топоры, бодро двинулись на позиции. Часть гостей лениво поплелась ближе к зрелищу, часть осталась дремать за столом. Харфагр тем временем тяжело встал со своего места. Он теперь был столь сильно пьян, что казалось, будто сейчас свалится.
– Зачем отец это делает? – Ефанда оглядела Олега вопросительно. – Ведь Харфагр еле на ногах стоит.
– Чтобы в следующий раз думал прежде, чем перечить ему…– ответил Олег, а после мрачно добавил, – и Хальвдану…
Первым метал оружие Ингвар. Рыжий не попал в цель, хотя куда-то все же попал. Лезвие воткнулось в вертикальный столп, стоящий позади мишени. Наддод, то есть следующий боец, в этот момент разминался, покручивая топорище в руке. Харфагр же смотрел перед собой притупленным взглядом, словно не понимая, зачем он здесь. А гости шумными возгласами и свистом подбодряли борцов, выкрикивая их имена. Соперники, выбранные Кетилем, принадлежали к разным дружинам, потому у каждого была своя поддержка.
После броска Ингвара послышался хохот. Многих позабавило то, что топор пролетел в шаге от прислуживающего раба. Тот шарахнулся в сторону. Будь Ингвар еще менее точен, несчастный невольник оказался бы испуган в последний раз.
– Лучше бы ты попал в грека, чем в столб, – рассмеялся Хальвдан горделиво. – Это было б хоть что-то…
Увидев, как «точен» первый противник, Ефанда воодушевилась, даже порозовев.
– Харфагр сможет? – спросила принцесса брата, который заложив руку за руку, молча наблюдал за происходящим.
– Не сможет, – мрачно ответил Олег.
Следующим топор метал Наддод. Словно корабль на волнах, он легко покачивался из стороны в сторону. Казалось, тяжелое оружие для него невесомо. Наконец он резко замахнулся и отпустил топор. Тот почти со звоном вонзился в цель. После некоторого затишья со всех сторон послышался одобрительный гул. Меткость Надодда была оценена по достоинству. Лишь Ефанда сложила губы в недовольную гримасу. Переплюнуть такого молодца будет непросто любому. Что уж говорить о хмельном принце, почти не владеющим собой.
– Харфагр! – позвал Кетиль сына. – Твой черед!
Шаткой походкой Харфагр двинулся к отцу, который протягивал ему топор. Запнувшись возле отметки, где нужно было остановиться, принц чуть было не упал. Кто-то даже отпустил шутку в его сторону.
– Ты готов? Или, может, тебе лучше пойти проспаться?! – Кетиль неодобрительно оглядел сына.
Харфагр ничего не сказал в ответ. Он молча забрал топор из рук отца и без раздумий метнул оружие в цель. Никто не ожидал от него особой меткости. Потому не было и удивленных, когда вместо того, чтоб вонзиться лезвием, топор ударился обухом о мишень и отскочил в сторону. Благо, рядом никого не было.
Ефанда с облегчением вздохнула. Она ожидала, что все окажется намного хуже и брат не попадет в цель вовсе. Однако талант его оставался при нем, хоть и временно дремал.
– Наддод! – Кетиль взял победителя за руку и поднял ее вверх, даже не глядя на сына, который также стоял рядом. – Ты победил в этом состязании троих. Однако я не сомневаюсь, что ты в силах одолеть еще сотню! Прими этот дар в награду за твое мастерство! – король наградил дружинника кинжалом, рукоять которого была инкрустирована изумрудами.