Страница 23 из 23
— Надеюсь, так и будет. Мне уже семьдесят лет исполнилось, тебе вдвое меньше, государь, так что замыслы свои претворишь и дела свои совершишь. На Дунай выходить надо — там православных народов много, молдаване, валахи да болгары. Вот только сильна Оттоманская Порта, в такой войне без союзников никак не обойтись. А господари Молдавские шельмы изрядные, на них надежду держать нельзя.
— Да оно и понятно. Стефан Петричейку, что шесть лет тому назад правил, то у ляхов помощи просил, то руку Москвы держал, а потом окончательно в Варшаву сбежал вместе с митрополитом Дософтеем. Грек Думитрашку Кантакузино фанариот, паскуда — до голода всех жителей довел, там людоедство процветало. На татарах да турках его власть только и держалась, всех недовольных подчистую вырезали. Теперь там другой грек правит — Георгий Дука, руку султана держит твердо. Но хвостом виляет — боится, что мы от Буга на Днестр пойдем.
— А русская рать пойдет, государь?
— Нет, московиты мне лишь пятнадцать тысяч войска на Буге оставили, все остальные полки князь Голицын в Белгород и Киев повел. Самойлович только пять тысяч казаков оставил, и также ушел.
— Вот сучий сын! Пока я в походе был — сбежал…
— Мне резервистов отправить на уборку урожая надобно было, не мог я их отмобилизованными держать. Однако всех православных пленников вместо них по слободам распределим, пусть трудятся на жатве, да в мастерских. В рабочих руках нужды не будет, а к следующему лету из сербов и болгар пять новых стрелецких полков сформируем.
— Идти большими силами на Днестр нужно без промедления, государь — нельзя давать ворогу опомнится, сил у турок мало в тех краях. Я со своими казаками не удержусь там без стрельцов твоих. Пушки нужны — если Бендеры возьмем, то на Днестре новое османское войско встретим — они его не раньше осени соберут, а там и зима близко. Да и молдаван на восстание поднять можно — к моим запорожцам несколько тысяч присоединилось, драться желают. Решайся!
Юрий задумался — после выхода к южному Бугу ситуация резко изменилась, спутав все планы и расчеты. Князь Голицын увел большую часть армии, хотя проку от нее было немного, только напрасно припасы прожирали. С гетманцами та же петрушка — остались только те, кто хотел воевать с татарами и турками дальше, — Юрий захотел сплюнуть и выругаться, но он все же удержался от столь неприличного действа.
Злости на Голицына и на царственного шурина он не держал, прекрасно понимая, что тут навязанное им решение Боярской Думы. Москва показала свой нрав и попросту решила проучить союзника, оставив того без значительной поддержки, на которую уговор был. В спину не ударят — и то ладно, но численность объединенной рати резко уменьшилась.
Полки «иноземного строя» генералов Косогова и Гордона остались — а это самая лучшая часть войск царя Федора, хорошо вооруженная и обученная. Там двенадцать тысяч солдат, да три тысячи слободских казаков. Да еще пять тысяч малороссийских казаков Самойловича — вот и вся помощь, половину которой нужно оставить для охраны коммуникаций.
Так что для похода на Днестр остается восемнадцать тысяч «новорусских» войск, из Крыма еще пять-шесть подойдет пехоты и конницы — они уже на марше у Днепра. Да запорожцы Сирко собрались силой изрядной — Сечь почти обезлюдела.
«Может, мне стоит рискнуть?! Припасы ведь большие скопили, на стотысячное воинство».
Юрий произвел мысленный подсчет — выходила огромная армия в сорок тысяч, плюс тысяч десять в резерве на Буге. Столь огромным войском он еще не командовал, если не брать недавнее сражение под Бериславом. Да, с Голицыным войска было бы вдвое больше, но то мнимое усиление, без которого обойтись лучше.
— Хорошо! Идем на Днестр — будем брать Бендеры!
Конец ознакомительного фрагмента.