Краденое счастье

Он был прав – Тимоха, помогавший брату с организацией торжества, попросил Мишу забрать украшения для кафе. После этого нужно было успеть в ЗАГС на регистрацию и взять троих гостей на прогулку по традиционным в городе местам для фотосессии.

К счастью, утром от головной боли не осталось и следа, и Миша, облачившись в свой парадный костюм и уделив чуть больше обычного времени сушке волос, был готов к свершениям. Стрижка Вадима была короче и всегда лежала безупречно, а модную бородку он успел привести в порядок в барбершопе двумя днями ранее. Что до костюма… костюмы всегда сидели на нём как влитые, потому Миша невольно застыл, любуясь альфой в пробивающихся сквозь щель между тяжёлыми атласными шторами рассветных лучах.

– Поедем уже, – подмигнул ему Вадим и решительно направился к двери.

Казалось, этим субботним утром в городке только они и не спали, да ещё где-то ближе к окраине всё Мишино семейство заодно с семейством альфы-жениха.

В ЗАГСе сонные работники встречали гостей первой пары – Миша предпочёл ожидать молодожёнов на улице, в тени утилитарного здания, где утренняя свежесть ещё не уступила место летнему зною. Вадим с интересом разглядывал окрестности – каждый раз так делал, словно хотел показать, что ему не безразлична Мишина родина. А может, просто сохранял покерфейс, игнорируя взгляды прохожих – альфа явно смотрелся здесь чужеродным элементом, ярким и привлекательным. Впрочем, даже Миша спустя несколько лет жизни в большом городе выделялся – с каждым годом всё сильнее. Конечно, он не стеснялся, что родом из маленького городка, просто не разделял больше местные взгляды на жизнь.

Беременность никак не повлияла на худобу Викуси – выделялся только аккуратный, обтянутый белоснежным костюмом животик. Миша, забыв сомнения и свою природную зажатость, сорвался с места и заключил вышедшего из украшенной бумажными сердцами машины брата в объятия, только после этого обратил внимание на жениха. Егор был едва выше Миши и точно не шире в плечах. Щёки его были неравномерно покрыты румянцем волнения, а в глазах плескалось загнанное, совсем не альфье смятение. Сам ещё ребёнок.

Викуся с праздничным макияжем, добавившим ему как минимум лет пять, и кудряшками выглядел куда более уверенным – первым шагнул в предусмотрительно открытую Вадимом дверь ЗАГСа.

Череда событий продолжилась – и Миша безучастно наблюдал за суетой родни, волнением брачующихся и совсем не слушал возвышенную речь регистратора. Тема женитьбы никогда его не волновала: беты редко вступали в брак хотя бы потому, что не могли произвести на свет потомство. А для всего остального штамп в паспорте был не нужен, такие союзы, конечно, заключались, но не считались традиционными и долгосрочными. Даже сейчас у Викуси и Егора, несмотря ни на что, был шанс остаться вместе навеки. Беты всегда являлись временным, проходным вариантом.

Коснувшаяся его пальцев ладонь стоявшего рядом Вадима вывела из плотного омута забытья. Через тёплую сухую кожу чувствовалась энергия уверенности. Силы. И Миша, закусив губу, сжал руку в ответ. Не время для таких дум.

Дальше всё шло по сценарию, принятому много лет назад и неизменно утомительному. Двухдневная свадьба Сени в загородной резиденции пять лет назад была приятным исключением, хотя у друга и его будущего мужа не было желания сорить деньгами и кому-то что-то доказывать. Просто они сочли такой вариант наиболее комфортным и – что немаловажно – приемлемым по бюджету.

Увы, невзирая на очевидную общность интересов, Вадим и Сергей ни друзьями, ни даже приятелями не стали. Возможно, сказывалась немалая разница в возрасте. Зато альфы никак не мешали общению своих пар друг с другом – так что Миша частенько бывал у Сени в гостях и последние три года играл с его сыном Яриком. Правда, как оказалось, младенцы его пугали до икоты и тремора конечностей, и никаких инстинктов при виде пищащего существа не возникало. Бете просто не дано было в полной мере познать радость отцовства – в том числе и поэтому Миша так охотно согласился с предложением Вадима подождать пять лет. За это время слишком многое может измениться.

Когда все пункты маршрута были посещены, а Мишина машина наконец поставлена на охраняемую стоянку, Вадим позволил себе выпить. «Непростительно быть трезвым на свадьбе брата», – припечатал он, когда Миша утром хотел сесть за руль. Так что он каждый раз давился шампанским в одиночку, то ли от волнения, то ли от жары совершенно не пьянея, но теряя с каждым пластиковым стаканчиком минимум пять процентов запаса своей бодрости.

Кафе было небольшим и вполне уютным, ровно половина гостей Мише была абсолютно незнакома, но окончательно волновать его это перестало уже через пару часов, когда пафосные лозунги ведущего стали заглушаться зажигательными хитами, а стерильно-белые люминесцентные лампы сменились разноцветьем светомузыки.

Вадим после некоторой заминки стал налегать на простые, без изысков, салаты и шампанское, а Миша – продолжил наблюдать за братом. Викуся к этому моменту уже изрядно утомился и сидел, ссутулив тонкие плечики, попивал сок, пока новоиспечённый муж и отец его ребёнка со стайкой не менее юных альф вышел покурить на улицу. Возле стола молодожёнов вились Тимоха с дружками – высказывали восхищение и перенимали «опыт» у первого вышедшего замуж омеги, поэтому Миша посчитал своё приближение лишним: что ему, бете, говорить в качестве напутствия? Он всегда рос особняком и ни тогда, ни теперь не имел права делиться своими радостями и тревогами.

– Пригласи Вика, – шепнул ему Вадим, когда очередной бойкий мотив перешёл в мелодичную композицию.

Возможно, выпитое побудило к действию даже больше, чем слова, – Миша поднялся и уверенной походкой направился к Викусе, моментально выхватив его из сутолоки. Омежка был счастлив в это самое конкретное мгновение и не думал о будущем. А может, думал, но совсем не в том ключе, что Миша – Викуся беспечно улыбнулся и ласково, по-родственному, прижался к нему, положив голову на грудь.

– Вадя у тебя тако-о-ой… – оживившись, с придыханием сказал он, когда они проплывали по залу мимо альфы.

– Я знаю, – Миша склонился к брату, не хотел, чтобы их разговор услышали.

– Круче, чем у Кравцова альфа, да? – не унимался Викуся, невольно повысив голос.

– Нет, не думаю… – смутился Миша.

– Как Павлуша родится, мы с Гориком тоже поедем к вам в город, я учиться буду, а Горик работу найдёт… – Брат продолжал, но Миша уже его не слушал: потерял из вида Вадима, чтобы найти его на танцполе с одним из молоденьких омег.

Сердце кольнуло острой иглой, но Миша справился с собой, глубоко вздохнув и вернувшись мыслями к щебетанию Викуси, который торопливо облизывал пересохшие губы и делился даже не планами, скорее, мечтами, поскольку не имел ни малейшего представления о том, как воплотить их в жизнь.

Танцпол вновь оживился бодрыми басами, но Вадим на место не вернулся – с беззаботным видом зажигал, показывая, насколько хорошо он двигается. Миша, как оказалось, тоже пользовался успехом – и потому, что выглядел брутальнее альфьей молодёжи, и потому, что был слишком хорошо одет. Вадим, ловя его взгляды, игриво подмигивал и улыбался, пока вновь не начался медленный танец. У каждого из них было по партнёру, но именно сейчас Миша отдал бы всё, чтобы танцевать не с вызывающе одетым омегой, а с Вадимом. Своим альфой, к которому совсем не невинно прижимался ещё один одноклассник Викуси. Руки Вадима так непринуждённо и естественно лежали на соблазнительных изгибах, что аж в глазах потемнело.

Лёгкое настроение мгновенно улетучилось, и Миша увлёк своего омегу в другой угол зала, чтобы Вадим не попадался на глаза. Не дожидаясь последних аккордов, он вышел на улицу, в дверях столкнувшись с пьяно гогочущими дружками Егора.

Внезапный приступ собственной абсолютной ничтожности был немного погашен прохладным вечерним воздухом. Нависшее над городом синеющее небо на фоне чёрной графики пятиэтажек безразлично приняло Мишу в свои объятия – и он, скрываясь от огней и музыки кафе, прямо по затоптанному газону пошёл к виднеющейся в кустах сирени металлической лавочке.