Великий Годден

– Никакой он не хорек, – крикнула Мэтти вслед уходящему Алексу. Она ждала ответа, но не получила его. Было необязательно находиться в комнате, чтобы увидеть, как она плюхнулась на софу и стала представлять себе лето с Китом Годденом – вот она плавает с Китом Годденом, катается на лодке с Китом Годденом, читает книги на софе, и ее ноги касаются ног Кита Годдена. После этого следует затемнение, а потом они вновь появляются на сцене уже как мистер и миссис Кит Годден и с прекрасными детьми – Коко, Майлзом и младенцем Вулфом.

Пройдет минут двадцать, прежде чем ей надоест фантазировать, и тогда она отправится на поиски публики. Мэтти – дерево, которому требуется лес.

Как я и думала, прошло пятнадцать минут, и она стала искать себе компанию.

– Где все? – крикнула она. – Мама? – Ее было хорошо слышно в башне. Ее, наверное, было слышно и за восемь миль от дома. – Алекс? Кто-нибудь?

Я выглянула из окна как раз вовремя – увидела, что Алекс высунул голову из-под крыльца.

– Ну что тебе еще надо?

– Как ты думаешь, он влюбится в меня?

Алекс критически оглядел ее и снова выпятил губы.

– Это ты о К-к-ките?

Мэтти казалась преисполненной надежды.

– Нет.

– Да, влюбится, я в этом уверена.

– О’кей. – Алекс снова залез под крыльцо, и его голос доносился оттуда.

Мэтти проследовала за ним до крыльца, наклонилась и вгляделась в темноту.

– Вот увидишь.

– Миссис К-к-к-к-кит.

Я закрыла окно.

Хоуп и Малколм куда-то увели будущего мужа Мэтти, а его брат отправился осматривать здешние достопримечательности – церковь четырнадцатого века, англосаксонское захоронение, букинистический магазин, руины замка, исторический паб. Трудно представить, что все это может что-то рассказать о нашей местной истории человеку, явившемуся из Лос-Анджелеса, где таковой вообще не имеется.

– Им неинтересна вся эта чушь, – проворчала Мэтти. – В такой день хорошо кататься на лодке. Кит мог бы поехать со мной. Поехали, Алекс.

– Не собираюсь замещать твоего будущего супруга. Мы уплывем на сто лет, а у меня дела.

– Пожалуйста, Алекс!

Иногда меня раздражала всесильность Мэтти. Когда она чего-то хотела, то выглядела такой надеющейся, такой уязвимой, такой жаждущей, хотя внутри она из стали. И потому у людей, не привыкших к ее огромным карим глазам и ужасающей воле, случались мозговые спазмы.

Алекс стоял на своем:

– Я очень занят.

– Ну поехали, Алекс… Может, мы увидим тюленей!

Решимость Алекса начала таять. Мне хотелось крикнуть ему: Держись, Алекс! Думай о крикетной статистике! Вспоминай таблицу умножения!

– Ладно, – сказал он, побежденный, и пошел за парусами.

Возвратились они далеко за полдень, мокрые, соленые и сердитые, потому что много часов проспорили, кто будет шкипером, почему никто из них не догадался взять с собой бутерброды, а потом о том, чья очередь спускать парус, и в результате никто не захотел озаботиться этим.

Папа приехал из города как раз перед тем, как они по отдельности вернулись домой.

Мэтти обняла его.

– Привет, Мэтти! Вы с Алексом катались на лодке? А спасательные жилеты взять не забыли?

– Не забыли. А что у нас на обед? Мы умираем с голоду.

– Ветчина и сыр. Но уже почти пять. Скоро ужин.

– Мэтти, сделай мне бутерброд, – попросил Алекс, рухнув на ближайшую софу.

– Сам сделай.

– Я же катался с тобой на лодке. – Он повернулся к папе: – Мэтти запала на нового мальчика.

– Она едва его знает.

– Это не имеет значения.

Мэтти выскочила из кухни со словами:

– Он гораздо милее, чем все остальные в этом доме.

– Ну еще бы, – буркнул Алекс.

Мэтти вихрем помчалась на кухню и через несколько минут шлепнула перед Алексом угрожающего вида бутерброд.

– Спасибо.

Папа сел на софу рядом с Алексом:

– Видели что-нибудь интересное?

Алекс встал и потянулся к ноутбуку.

– Вот последние результаты на Мышь-ТВ. Пока пять видов. – Он показал на изображения на мониторе. – Эта новая, кажется, ночница Добантона. – Он поставил размытое видео на паузу. – Посмотри только. Прекрасное лицо, согласен? Обычно они живут под землей. Понятия не имею, как этот обнаружил мою коробку.

Мэтти наклонилась к компьютеру взглянуть на фотографию и вздрогнула:

– Какой кошмар!

– Их численность этим летом падает. Это особенно заметно по вечерам. Им не хватает еды – мало комаров.

– Но для нас это хорошо, – потянулся папа. – Мы с мамой пойдем прогуляемся, пока не стемнело, дети, хотите присоединиться?

Алекс состроил рожицу:

– Возьмите Мэтти, может, ей полегчает.

Мэтти пнула его:

– Я в этом не нуждаюсь.

– Эй!

– Ладно, хватит.

Папа повернулся ко мне:

– Пойдешь с нами?

Я помотала головой.

Мэтти осталась дома. Сделала вид, что хочет посмотреть фильм, но на самом деле мечтала о Ките. Никто, кроме него, понятия не имел, что она чувствует.

И не беспокоился по этому поводу.

Я гадала, а не собирается ли Мэтти разыграть какую-нибудь драму, нарушив тем самым царящий у нас мир. Было очень похоже на то. Ей отчаянно хотелось расстаться с девственностью, ну а кто способен отказать Мэтти? Только не ребенок кинозвезды, новичок на нашей сцене.

Между тем скоро будут свадебные цветы, и платья, и угощение, даже если Хоуп не станет устраивать чего-то грандиозного, эта атмосфера окажется заразительной, и помолвка Хоуп и Мэла основательно вскружит Мэтти голову.

Но все же каждое лето нуждается в своей теме, и я считала, что Любовь и Брак куда предпочтительнее Смерти и Отчаяния.

9

Папа всегда просыпался первым. Он плавал, пробегал две мили до магазина, возвращался с газетой, варил кофе, а затем полчаса выискивал какого-нибудь соню, чтобы покомандовать им. Мама, если не спала, присоединялась к нему и тоже плавала, а потом Малколм и Хоуп приходили к ним пить кофе. Все, кому еще не было двадцати, просыпались медленно, один за другим. Сначала те, кто помоложе, а потом старшие. Все это повторялось каждое утро.

С той только разницей, что теперь Мэтти выбиралась из кровати раньше обычного, в плохом настроении и с тяжелой головой, и, вместо того чтобы ложиться на большую софу в ожидании того, кто принесет ей чай, совала ноги в шлепанцы и шла в направлении дома Мэла и Хоуп.

Роман Мэтти и Кита начался с притворства. Мэтти появлялась в доме Хоуп, делая вид, что ищет ее, хотя только что видела, как та идет в противоположном направлении.

Она усаживалась ждать завтрака в обществе Кита, но вместо того нарывалась на Хьюго. Ей не было нужды демонстрировать свою неприязнь к нему, тот едва замечал ее. Обратите внимание, что она никогда не преследовала Кита, а просто выходила на сцену. Если ты выглядишь как Мэтти, то легко прийти к кому-то на завтрак без приглашения, и это будет скорее очаровательно, чем неуместно. Больше всего меня раздражало, что она ничего не сделала для того, чтобы родиться прекрасной, – никаких тебе стараний, умственной работы, силы воли. Просто тупая везучесть. А это такая валюта, которую часто путают с моральным превосходством.

Если Кит стремился к бездумной летней интрижке, то Мэтти, в своем бледно-желтом, с оборками купальнике, прекрасно подходила для этого. Но поначалу трудно было понять, чего хочет Кит. И потому все было так интересно. По крайней мере, для меня.

Однажды утром я услышала под башней чьи-то голоса и выглянула в окно выяснить, что происходит.

– Скажи ты. – Это был голос Мэтти.

– Нет, ты, – ответил Кит. Он шел рядом, но не прикасался к ней.

– Хорошо. Разумеется, он будет стоять на берегу моря, и у него будут круглые окна и лестница, по которой я смогу подниматься, когда устану от компании… Например, твоей, – сказала она, взглянув вверх и увидев меня.

Кит проследил за ее взглядом и встретился со мной глазами. У парня был талант – смотреть в упор. Я поспешила отступить в глубь комнаты.