Заговор в Империи

Собственно, найти ее удалось буквально через пару минут.

Вынырнув из чемодана под удивленный взгляд профессора, не преминувшего внимательно осмотреть чемодан, который явно прикидывал, что нужно будет изучить за время моего отсутствия, я вытащила наружу склянку, в которой был он. Горел, переливался, излучал свет и поражал своей красотой и силой.

Мы с профессором завораженно замерли.

— Это то, о чем я думаю? — с трепетом вопросил Панфил, практически перейдя на шепот. — Цветок папоротника?

Я кивнула, продолжая разглядывать лепестки, сияющие не то всеми цветами радуги, не то пропускающие через себя блеск самой Вселенной. В любом случае, зрелище было удивительное.

— Но как?! — воскликнул профессор. — Разве цветок папоротника — это не миф? Папоротники же даже не цветут!

Я, пожав плечами, опустила склянку в сумку, которую планировала взять с собой и которую уже ждал Томас, чтобы перенаправить ее в императорский дворец.

— Согласно поверьям славян, — произнесла я, обернувшись к профессору. — папоротник цветет лишь раз в год, в ночь на Ивано Купало. Праздник во всех отношениях крайне примечательный, доложу я вам. Дело там не только в цветке, но и в разгуле нечисти, самом ожидаемом шабаше и прочих аспектах пробуждающихся в эту ночь духов. Чем-то похоже на ночь всех святых, но имеет исключительно славянские корни, а потому представляет большую ценность для нечисти и славянских ведьм. Так вот, возвращаясь к цветению папоротника. По поверьям тот, кто сорвет этот цветок, получит особые способности — станет видеть все запрятанные клады, научится принимать любой облик, станет невидимым и начнет обладать всеми прочими волшебными способностями. Найти этот цветок не так уж и просто, говорят, что злые силы всячески препятствуют нахождению, что не вызывает большого удивления. Магический баланс — не шутки, не должно ни одно существо обладать такими силами, тем более не рожденное для этого. Потому каждый, кто ищет этот цветок, по пути на заветную поляну с папоротником может заблудиться, потеряться или вовсе потерять голову в схватке с хитрой нечистью.

— Владиславушка, а как же так получилось, что этот цветок оказался у вас? — с благоговейным восторгом вопросил Панфил, горящими глазами уставившись на меня.

— А, это, — отмахнулась я, упаковывая в сумку свой полупустой гримуар, впрочем, сильно пополнившийся за время этого дела. — леший один принес, говорит, растет, всяких духов привлекает, а те ходют, культуры топчут. Вот и отдал мне.

— А как же?… — растерявшись, развел руками Панфил. — Как же могущество и все эти способности, и?…

— Ну что вы, это все поверья да легенды. — пожала я плечами, подхватив сумку за лямку. — Магией цветок обладает, конечно, да только никакой власти над миром не дает. Говорю же, магический баланс — наше все, нельзя его нарушать цветением одного лишь растения.

Неожиданно дверь в мой кабинет распахнулась и на пороге замер Игнат, хмуро глядящий на меня и демонстративно постукивающий по запястью, конечно, освобожденному от часов. Объяснил бы ему кто содержание этого жеста, честное слово.

— Давай быстрее, Томас нас уже ждет. — произнес напарник и, шустро подхватив мою сумку-портфель, устремился к выходу, согнувшись на одну сторону чуть сильнее. — Что ты туда положила, ведьма? Почему она такая тяжелая?

— А ты вопросов лишних не задавай и спать спокойнее будешь, — хмыкнула я и устремилась следом за ним, оглянувшись на поспешившего за нами Панфила.

Такой не стройной толпой мы добрались до гостиной на первом этаже, где действительно уже сидел Томас, закинув ногу на ногу и читая какие-то документы с нахмуренными бровями. Заметив нас, спускающихся по лестнице едва ли не кувырком, он поднялся с места и красивым жестом развеяв документы, широко улыбнулся.

— Господа, — поприветствовал он.

— Дико извиняюсь за опоздание, — произнесла я, смахивая прядь светлых волос с загоревшего за время работы на такой-то природе и с таким-то солнцем лба. — сборы затянулись.

— Что вы, госпожа Залесская! — отмахнулся маг. — Дамы имеют привычку собираться крайне долго, я был готов ждать значительно дольше, можете не беспокоиться. Итак, давайте ваш чемодан. Ого, тяжеловат!

Игнат, передавший мой портфель, только хмыкнул неоднозначно, а я вот от комментариев воздержалась. Нормальный вес, учитывая, что внутри лежит гораздо больше вещей, чем они могут себе представить.

— Хорошего вам пути, господа. — произнес профессор, сняв очки с переносицы и начав их нервно протирать кусочком голубой тряпочки, носить которую имел привычку в правом кармане брюк.

В ответ я успела только улыбнуться, как пространство вокруг нас подделось тонкой дымкой и вышвырнуло уже в просторном зале, предварительно подернувшись золотой вязью паутинок и разлетевшись вокруг, как миллиарды осколков стекла. Я догадалась, что столь странное явление возникло в следствии системы безопасности дворца, с трудом пропускающей даже Томаса, у которого наверняка был пропуск. Боюсь представить, что оно сделало бы с нами! Вот, почему нас сопровождали.

Томас, в свою очередь брезгливо стряхнув с пальцев остатки магии, судя по всему, также являющейся частью системы безопасности, отошел от нас на несколько шагов и распахнул неприметную дверцу в этом просторном помещении, выполненном целиком и полностью из мрамора без какого-либо намека на окна, мебель или любой другой декор.

Мы, переглянувшись, вышли из зала для телепортации и оказались, судя по оживленному движению, в холле дворца. Здесь, в центре просторного помещения, высокие арки которого уходили в другие комнаты, располагалась широкая лестница, устланная в лучших традициях монархии алой ковровой дорожкой. Белоснежная лестница, мраморные ступени которой с двух сторон поднимались к средней площадке, откуда четырьмя маршами расходились к парадным залам, освещалась с двух сторон окнами расположенными в три яруса. По ней, спуская или поднимаясь, шустро носились существа. То были и люди, и тролли, и даже парочка циклопов. Выделяло их всех то, что одеты они были в строгие костюмы-тройки черных цветов с вкраплением деталей красного оттенка и с элементами декора, выполненными из платины. И, что самое поразительное, сколько бы я не искала взглядом, я не нашла ни одной женщины.

— Вы находитесь в рабочем крыле дворца, — произнес Томас, направившись вверх по лестнице, ловко избегая столкновений с потоками работников империи. Прямо скажу, трафик здесь был диковатый, прямо как в бизнес-районах Земли во время часа пик. — жилое и торжественное крыло располагаются чуть дальше. Ваши апартаменты там уже готовы, вещи также направлены к горничным.

Поднявшись по лестнице, мы оказались у высоких окон, выходящих в сад, который, казалось, был и вовсе бесконечным. Окна были занавешанны тяжелыми портьерами в цвет ковровой дорожке, но, признаться, привлекали внимание вовсе не они, а лепнина у распахнутых белоснежных дверей. То были искусно выполненные силуэты женщин, чьи конечности сплетались и уходили вниз тонкой вязью растительных элементов.

— К сожалению, наше государство погрязло в бюрократии и это влияет даже на тех, кто этим государством управляет. — крайне недовольно заявил Томас, распахивая двери магией и проходя в помещение, от одного вида которого мои ножки решили подогнуться. — К несчастью, Ланфорд отбыл с Дергом для урегулирования внутренней проблемы, а потому решать данную ситуацию придется самостоятельно.

Оказались мы в парадном зале, площадь которого по моим скромным прикидкам составляла едва ли не восемьсот квадратных метров. Этот огромный зал, пустующий сейчас, а потому кажущийся нездорово огромным, освещался с двух сторон окнами. Здесь присутствовали ярко выраженные элементы пышного барочного стиля, но иллюзия безграничного пространства создавалась также за счет чередования окон и зеркал. Я, вскинув голову, на секунду потеряла дар речи от плафона, окруженного живописной колоннадой с изображением неких существ, крайне похожих на легендарных земных ангелов, которые сражались среди облаков. В глаза, как и во всем оформлении дворца, бросались кричащая позолота, скульптурная и орнаментальная резьба, сплошь покрывающая стены, наборный паркет или заменяющий его мрамор, тяжелая мебель из дорогого черного дерева.