Страница 2 из 4
Глава II, в которой на небе появилась Луна
Диана неловко переминалась с ноги на ногу перед светлой деревянной дверью. В руке она держала большую рыжую кружку, два пакетика черного чая с барбарисом и пакет со свежим кокосовым печеньем. Другая рука застыла на уровне дверной ручки и все никак не решалась коснуться блестящей металлической поверхности.
«Бред какой-то, – ругала себя Диана, закатив глаза после очередного вздоха. – Это, наверняка, у него юмор был такой. Или вежливость. А, может, он вообще сумасшедший? Ну, кто будет сидеть посреди ночи в кресле, как будто ожидая гостей?»
Чем дольше Диана размышляла над вчерашней неспокойной ночью, тем меньше у нее оставалось доводов, чтобы стучаться и предлагать барбарисовый чай с печеньем. Но любопытство буквально раздирало ее изнутри, к тому же у нового соседа был какой-то странный магнетизм и притягательная харизма, которая захватила внимание Дианы с первых же секунд общения. Но все равно она чувствовала себя глупо, поэтому продолжала молча дежурить у двери, изредка дергая себя за шнурки мягкой домашней кофты спортивного стиля. Наконец, стеснение и здравый смысл возобладали над беспечностью, и Диана развернулась, чтобы уйти к себе. Как вдруг из-за двери послышался знакомый голос с хрипотцой:
– Да заходи уже. Или измором меня решила взять?
Диана испугалась, но в следующую секунду с обиженной миной вошла и закрыла за собой дверь. В комнате ее соседа снова пахло каким-то благовонием, на этот раз с нотками цитруса. Сам же постоялец сидел на незаправленной постели и ювелирными движениями очищал потрепанный красновато-коричневый гобелен с изображением льва. Рядом с кроватью в углу комнаты уживались старинный деревянный лук без тетивы и какое-то странное, явно восточное оружие в виде стальной полосы около метра длиной, один конец которого был загнут в форме крюка, а второй заострен.
«Ничего себе сувенирчики», – с опаской подумала Диана, поневоле оглядываясь дальше.
Но в остальном обстановка комнаты почти не изменилась. Разве что на белоснежные полки из раскрытого чемодана перекочевали еще парочка книг, деревянная шкатулка и небольшой бронзовый скарабей.
– А я вот, – Диана замялась, снова оказавшись под гипнотическим взглядом, но быстро взяла себя в руки, – я чай принесла. Будете?
– Еще бы, – довольно промурлыкал он и поднялся, чтобы придвинуть к кровати белую тумбочку.
Диана поставила на этот импровизированный стол чашку. Вскоре закипел маленький электрический чайник, и мужчина с удовольствием наполнил свою широкую кружку кипятком. От брошенного пакетика в воде расплылись алые разводы. Упаковка печенья мигом оказалась раскрыта, и гость с удовольствием захрустел угощением. Диана, видя эту страсть к сладкому, даже несколько успокоилась. Такие простые слабости добавляли мистическому образу мужчины хоть немного человечности.
– Как дела? – непринужденно осведомился постоялец, сев на кровати в позу лотоса.
На плечи он накинул легкую оранжевую накидку с цветными геометрическими узорами. В ней он выглядел совсем как африканский колдун.
– Не жалуюсь, – неуверенно ответила Диана, все еще чувствуя себя неловко. – Сегодня на коллоквиуме я отвечала не очень резво. Надеюсь, этого хватит, чтобы меня допустили к зачёту…
Она хотела спросить о делах в ответ, но осеклась и слегка покраснела. Только сейчас Диана поняла, что так и не узнала его имени. Это показалось невежливым, поэтому она виновато взглянула на него и спросила извиняющимся тоном:
– А как вас зовут?
Банальный вопрос привел ее соседа в небольшой ступор, но он быстро совладал с собой и, сделав глоток чая, ответил самым непринужденным образом:
– У меня нет имени.
– Как это?
Диана подумала, что он так шутит или издевается над ней, но мужчина всем видом показывал, что его не особо заботит эта тема. Он продолжал наслаждаться печеньем, макая его в душистый чай.
– Но ведь паспорт у вас есть?
– Конечно.
– Так там же имя и написано…
– О, нет. Я его выдумал, оно не настоящее. Так, необходимая формальность.
«Он точно сумасшедший», – подумала Диана, опасливо покосившись на мужчину. Идея прийти на чаепитие с каждой секундой теряла свою привлекательность.
Диана взяла кружку и уже набрала в грудь воздуха, чтобы под каким-нибудь предлогом улизнуть назад к себе, к безопасности, как вдруг ее собеседник заговорил:
– Знаешь ли ты, что в древности имя имело сакральное значение?
Диана замерла, затаив дыхание. Она не слишком увлекалась мифологией и религией, ее интересовали более материальные, «земные» дисциплины. Но кое-что о старинных обычаях она, и правда, слышала. А мужчина уже без прежней наглой ухмылки продолжал:
– Каждому человеку при рождении давалось два имени. Одним пользовались люди, другое было отдано богам. Но если второе, тайное имя становилось известно кому-нибудь, то дух человека попадал под полное подчинение. Это очень древняя магия.
– Магия? – саркастично уточнила Диана.
Увидев ее реакцию, мужчина изменился в лице и вновь снисходительно улыбнулся, слегка прикрыв веки. Он начал говорить не сразу, наслаждаясь чаем, так что на какое-то время в комнате воцарилась тишина. Не доносились даже звуки из холла, хотя в это время обычно в хостеле появляются постояльцы. Вдруг мужчина заговорил снова, на этот раз уже не так загадочно.
– Один датский философ как-то сказал: «Называя меня, вы отрицаете меня. Давая мне имя или ярлык, вы отрицаете все остальное, чем я потенциально могу быть». Твое сознание, как и сознание других людей, стремится все вместить в рамки понимания. Для этого вы навешиваете ярлыки на всех и вся, грубо и неумело пришиваете названия в тщетной попытке постичь все разумом. Оставить в стороне сознание.
Диана не ожидала таких размышлений в самом начале непринужденной беседы, поэтому застыла с поднятой кружкой, так и не донеся ее до губ. Слова гостя захватили ее внимание и рассеяли все мысли, осталось только удивление. Интуитивно она соглашалась со словами своего собеседника, но обыденность, прочно захватившая ее ум, изо всех сил сопротивлялась:
– Но не могу же я разговаривать с вами без имени. Ведь нужно как-то обращаться… этикет, правила…
Услышав эти слова, мужчина только хохотнул и слегка покачал косматой головой. Судя по всему, он не надеялся на понимание и уже давно свыкся с этой мыслью. Диана все еще раздумывала над сказанным, как вдруг ее сознание выхватило из обстановки портрет: сидящего в позе лотоса мудреца, попивающего барбарисовый чай. Широкие плечи скрывались под узорчатой накидкой, которая, словно королевская мантия, шлейфом была разбросана на кровати. На шее у него висели вперемешку на разноцветных шнурках волчий клык, разные бусины и красивый, переливающийся кулон из янтаря. Такой образ живо напомнил Диане картинки из учебников по этнографии, и чудное имя пришло само собой:
– Шаман.
– Что? – не понял мужчина, приподняв одну бровь от удивления.
– Я буду вас так называть, – пояснила Диана, довольная своей идеей, собеседник действительно чем-то походил на мистического посланника духов. – Вам не нравится?
Мужчина хмыкнул и пожал плечами:
– Хоть оленем зови.
Но Диана видела, как он довольно ухмыльнулся в черную с проседью бороду, и расплылась в улыбке. Они немного помолчали, неспешно выпивая чай, но Диане почему-то казалось, что беседа не прекращается. Она происходит у них в головах и разворачивается в обширную дискуссию по поводу сказанных Шаманом слов. Все-таки Диана считала, что в имянаречении есть и созидательный момент, а не только ограничение по признаку.
«Называя что-то, – размышляла она, – мы создаем это и утверждаем ему место в пространстве. Если бы не было имен, началась бы путаница и хаос. Подумать только, такое незначительное явление, но какое сложное».
– Вы живете один? – спросила Диана и, не дожидаясь ответа, продолжила, – У вас есть семья? Жена?
Шаман многозначительно молчал. Диана уже отметила, что он не торопится отвечать на ее вопросы. Иногда создавалось впечатление, что она отвлекала его от какого-то другого, недоступного ее слуху разговора. Когда пауза затянулась, Диана начала размышлять вслух, уставившись в потолок: