Зависть. Книга 2

— В суде доказать изнасилование у меня не получится, — согласилась я, — но выяснить кто был настоящий насильник я смогу. Полиция найдет всех участников вечеринки и по тесту ДНК легко вычислит того, кто это сделал со мной.

— Для этого нужно иметь исходный биоматериал, — угроза на его лице сменяется насмешливой высокомерной улыбкой, — все постельное белье на той кровати уже давно уничтожено без следа. Где ты возьмешь сперму насильника недельной давности? Свежая в этом случае не прокатит.

В своем стремлении защитить друга, он не сразу сообразил, что только что мне сказал. Потом до него дошло, и он резко остановился, прекратив вести меня в танце. Мы стояли и смотрели друг на друга в то время, как вокруг нас двигались танцующие пары.

— У меня есть исходный материал, — сильно побледнев от того, что я оказалась права в своих подозрениях, произнесла я, — мои трусики, которые я одела сразу после того, как встала с постели, — говорю ему это а, саму трясет от шока, — я их сохранила…

Валентин убрал руки с моей талии и схватив за плечи, встряхнул в бессильной ярости.

— Дура! — вскрикнул он, — какая же ты только дура! На хрена тебе это?! Такая гордая, что готова уничтожить того, кто тебя, как сумасшедший любит? Ради чего, скажи мне, а?!

— Потому, что я сомневаюсь, что его любовь ко мне настоящая? — почти шепчу бескровными губами, — дай мне доказательство. Что все было, как я надеюсь, а не так как может быть на самом деле! Я уверена, ты сохранил запись с видеокамеры. Ты с нее скриншот для меня делал.

— Я сам тебе расскажу, как все было!

— Ты его адвокат! Скажешь все, что нужно, чтобы выгородить своего клиента! Я тебе не верю! Предлагаю равноценный обмен. Ты мне запись, а я расскажу тебе главный секрет твоей Саши. Я узнаю правду, как все произошло, а ты без моральных проблем сможешь быть со своей любимой.

— Думаешь я идиот! — рявкнул он, сжимая до боли мои плечи, — на ходу эту ложь про Сашу выдумала, да?! Сперма плюс видео с камер и можно смело заводить уголовное дело. А потом с наслаждением рвать сердце человеку, который тебя любит. Мстительная сука! Ни хрена ты не получишь! Сейчас мы вернемся назад, и ты даже не пикнешь о содержании нашего разговора. Будешь, дрянь, дальше изображать, что любишь его… — тут его руки безвольно упали с моих плеч, так как он случайно глянул на кого-то за моей спиной.

— Радим… — растерялся Валентин, резко шагнув от меня назад, — ты слышал? Это совсем не то…

— Что слышал? — раздался невозмутимый голос Валевского, и его руки сзади обняли меня за талию, — смена партнера в танце, — слишком бодро и непринужденно звучал его голос, — я забираю у тебя свою девушку.

Глава 38

Он видел, как я разговариваю во время танца с Валентином. Стоял на галерее и смотрел на нас. А потом, когда мы резко остановились, и уставились друг на друга, спустился вниз. Даже пробираясь сквозь толпу он не мог не заметить с его то ростом, как Валентин встряхивал меня за плечи. Мое поведение выглядело куда более подозрительным, чем в тот раз, когда меня насильно прижали к стене и якобы поцеловали. Сейчас же все указывало на то, что между нами что-то есть. Четко видна причина, по которой можно бросить меня, сохранив при этом лицо. А, зная, что я думаю, что на том фото запечатлена вместе с Валентином, то уничтожать его в этом случае не имело смысла. Показал бы мне снимок, и я бы еще осталась виноватой в разрыве наших отношений. Так, как лгала ему. Но Радим ничего этого не сделал. Ни слова не сказал по этому поводу. Делал вид, что ничего не произошло. Даже не спросил, о чем был наш с Валентином разговор. Хотя последние его слова он точно слышал. О том, что я изображаю к нему любовь…

— Завтра поедем выбирать тебе свадебное платье, — прижимая меня к себе в танце, так что трудно дышать, говорил мне Радим, склонив голову к моему уху, — а в понедельник подадим заявление.

Его тон будничный, а выражение лица странно спокойное. Только глаза блестят почти сумасшедшим лихорадочным блеском. На губах мелькает при разговоре натянутая счастливая улыбка. Точно маску надел, стараясь скрыть от меня свои чувства. Но бешеный стук сердца, который слышно под моей ладонью, что лежит на его груди, никак не скрыть. Неконтролируемый предательский орган показывает, что ему не все равно на то, что он услышал от Валентина. Я поднимаю глаза и смотрю на красивое мужское лицо, которое еще вчера, представляла над собой вместо того другого, что я по какой-то непонятной причине нарисовала в своих воспоминаниях. О чем мечтала, то и получила! Но, как же я зла, на себя за свою нелепую ошибку! На него дико злюсь. За то, что скрыл все от меня, выставил дурочкой, которой знать правду не обязательно. Не способной понять и простить любимого человека, сделал. Интриганкой и лгуньей.

— Ты очень великодушный и добрый, — заговорила я, виновато глядя на него, — я тебя не достойна. Ты все с самого начала знал. Знал, что сплетни обо мне, правда, но закрыл на это глаза…

— Во вторник познакомишься с моим отцом, — делая вид, что не слышал меня, продолжил говорить Радим о своих планах, — а на следующих выходных съездим к твоим родителям. Ты ведь еще им ничего не рассказала, да? — тихо рассмеялся он, — лучше я это дело возьму на себя. Ты немного рассеяна, волнуешься за свое будущее, вот и забываешь матери позвонить. Поедем к ней с тобой вместе и сделаем женщине сюрприз. Дочь выходит замуж, а она до сих пор не в курсе. Вот удивлена будет…

— Я так старалась забыть, то, что произошло между нами, — продолжила я говорить, когда он сделал паузу, — но он постоянно в моей голове. Все время думаю, что он мой первый мужчина. Чувствую себя виноватой перед тобой, ведь я выдвинула тебе условие подождать с сексом до брака, а сама всего неделю назад отдалась ему…

— Ты растеряна это нормально, — не слушая меня, отвечает Радим, и от переполнявших, сдерживаемых через силу эмоций, он тяжело дышит, — я тоже растерялся, не зная куда лучше поехать с тобой на медовый месяц… Ты ведь никогда не была за границей… В понедельник нужно еще и загранпаспорт тебе организовать…время так чертовски медленно тянется, когда чего то очень сильно хочешь, правда ведь?

Он остановился и я тоже. Его руки взяли мое лицо в ладони, а губы стали осыпать быстрыми короткими поцелуями, при этом в перерывах между поцелуями Радим, продолжал говорить: — Я знаю, что меня тяжело любить…а тем более мне доверять, особенно после спектакля перед Яной. Чертов, Захар! Будь он не ладен с его дурацкими стратегиями!.. — голос его зазвучал умоляюще, — поэтому я согласен и на меньшее…только не оставляй меня…

— Без любви секс превращается в простое траханье, ты сам мне это говорил… — с трудом, выдавливала я из себя слова, так как я уже вся ослабла в его руках, полностью простив ему все свои обиды и сгорая от страсти к нему. Смотрю в его несчастные глаза и чувствую, как лицо пылает, а внутри все трепещет от того, что я сейчас скажу. Он же замер в ожидании своего приговора.

— Слов, что я только хочу тебя, тебе будет достаточно?

— Я давно понял, что быть слишком жадным плохо, — он закрыл глаза и прижался лбом к моему лбу, — моей любви хватит на двоих. На нас обоих, на всю жизнь хватит.

— Тогда начни ею делиться прямо сейчас. Потому что, я очень расстроена…тем, что мой первый раз, был таким неудачным.

Он отстранился и удивленно посмотрел на меня, а я сложила губы уточкой, так, как обычно это делаю, когда хочу его поцелуя, и подняла лицо вверх ему навстречу. А еще говорил, что он не жадный! Его поцелуй был таким ненасытным, что после него я идти самостоятельно уже не смогла. Ноги всегда были моим слабым местом. Чуть, какие сильные эмоции, так и все идти нормально не могу. Радим подхватил меня на руки, и в вип зону мы больше не вернулись.

Куда мы ехали, я не спрашивала. Его телефон звонил не умокая. Но Радим, раздраженно, сбрасывал звонки Валентина, а потом, когда позвонил Захар, просто отключил телефон. Мы молчим, так как сексуальное напряжение между нами, грозит взорваться чем-то неконтролируемым от любого случайного слова. А заниматься с ним этим в машине мне как-то не очень хочется. Все же это будет полноценный секс, а не прелюдия к нему.