Зависть. Книга 2

Зависть (Книга 2)

Юлия Бровинская

Глава 30

Физическое влечение к мужчине. Не эмоциональное, не духовное, а плотское, низменное и порочное. Вот, значит, какое оно. Это, когда твои глаза скользят взглядом по лицу любимого человека, а потом спускаются ниже на его шею, отмечая для себя место, куда хочется прижаться губами, одновременно вдыхая его дурманящий разум запах. Когда смотришь на его сильные руки, которые держат руль, а твоя грудь наливается от желания ощутить их на себе, и ты чувствуешь, насколько чувствительными стали твои соски, трущиеся о раздражающий кружевной бюстгальтер. Когда, кусая губы, незаметно сжимаешь бедра, чтобы скрыть охватившую тебя дрожь желания и твои трусики, влажные от того, что тело полностью готово к соитию. Вот, что ощущают другие женщины, когда также смотрят на него, изнывая от неудовлетворенного желания. Такие порочные, как Лариса и как, оказывается, я.

— О чем задумалась? — спросил Радим, — с тех пор, как от универа отъехали, сидишь, странно притихшая, словно испуганный зайчик.

Если скажу ему правду, то думаю, до магазина, куда сейчас ехали, мы не доберемся. Искушение поддаться своему плотскому желанию, а не просто уступить ему в его потребности, как это раньше бывало со мной, гораздо сильнее и вдвойне невыносимей. Если он поймет, как я хочу его, то сказать ему слово нет, у меня точно сил не хватит. А потом я стану для него очередной слабой на передок девушкой. Как он таких женщин называл? Похотливой самкой? Девушкой определенного сорта, которых он притягивает своей мужественно красивой и сексуальной внешностью? Он знаком со мной всего неделю, считает меня сдержанной нравственно чистой девушкой, которая видит в нем любимого человека, а не средство для получения чувственного наслаждения. Только Радим всегда являлся главным инициатором наших постельных, любовных игр, а не я. Я позволяла ему ласкать себя, мое тело получало удовольствие от этого, но такого животного влечения к нему, я не испытывала. Я чувствовала его желание, его страсть и это меня радовало, делало счастливой, но сама я всегда была по большей части пассивной. Целовала в ответ, только по его просьбе. В тот раз, когда я ласкала его, я делала приятное ему, а не себе. Теперь же мне хотелось отмотать время, чтобы почувствовать его жар и твердость в своих руках еще раз. До этого сумасшедшего дня, до эмоциональной встряски, которую я пережила по вине Валентина, я чувствовала себя абсолютно счастливой уже оттого, что Радим просто обнимает меня, а совместные ласки и поцелуи в моем понимании, нужны были только ему, так как он мужчина, испытывающий потребность в физической близости с любимой женщиной. А для меня они не главное в жизни. Как мне тогда, в лифте говорил Валентин? Без секса Радим может замкнуться в себе и начать страдать. Я же хотела, чтобы он чувствовал себя счастливым рядом со мной. Это и есть основная причина, почему я тогда согласилась на добрачные ласки с ним. Все остальное — желание проверить его на выдержку, на то, сдержит ли он свое обещание или нет, просто отговорки. Слово, данное себе, быть умной и не такой доступной, как другие девушки, я давно нарушила. Как только села к Радиму на колени в машине, я лишилась своего целомудрия. Не Валентин его у меня отнял, а я сама. Я наивно полагала, что мое либидо, если и проснется, когда нибудь, то уже после, того, как на мой палец наденут обручальное кольцо, а в паспорте будет стоять штамп и другая фамилия. Теперь я понимаю, насколько была глупа и высокомерна, когда мысленно осуждала Нину или других девушек из общежития за их потребность в сексе с мужчиной. Терпеть и не уступить своему желанию, когда рядом с тобой тот, кто в тебе его вызывает, оказывается чертовски сложно! Когда в голове крутится вопрос: А зачем так мучить себя, когда у вас все решено и для него ты уже жена? Но следом сразу же приходят другие вопросы. Если я открою ему свои тайные желания, то не стану ли я похожей, в его глазах, на тех, кто был у него до меня? Сможет ли он, потом в будущем доверять мне? Если не устояла и отдалась ему вопреки своему же решению, хранить себя до брака, то какую он получит от меня гарантию, что я так же не поддамся искушению и не уступлю другому мужчине, будучи уже замужем? Не разочаруется ли он во мне? Или возможно, я все слишком усложняю? Неожиданно накатившая похоть отключила мне мозг, и я раздуваю несуществующую проблему? И когда Радим узнает, что я уже готова к полноценному сексу, то не станет меня презирать, за слабость, а наоборот, обрадуется этому? Но проверять какая из моих версий его отношения к проснувшемуся во мне сексуальному голоду более точная, я не стану. На такой риск я не готова пойти, как бы сильно мне не хотелось его. Слишком страшно. Страх потерять его любовь никуда не ушел. Наоборот — усилился. Лучше оставить все как есть. От неудовлетворенного желания еще никто не умер.

— Как там продвижение с ремонтом? — выбрала я для разговора удобную отвлеченную тему. Не поднимая глаз на него, разглядываю свои руки, вцепившиеся в коленки.

— На следующей неделе съездим вместе, посмотришь, — с готовностью ответил Радим, — цвет краски для оставшихся комнат подберешь. Кровать я уже сам купил, а остальную мебель вместе выберем.

— Значит, первым предметом мебели в квартире стала кровать? — улыбнулась я, а сама ужаснулась, возникшей в голове сексуальной фантазии о себе и Радиме на той кровати. Такой реалистичной она была, что у меня внутри все мгновенно вспыхнуло. Не удачная тема. Нужно срочно сменить ее на другую.

— Да, — со смешком ответил мой парень, — когда ее заносили, прораб окончательно убедился, что я озабоченный сексуальный маньяк. Спросил, на фига, мне такой аэродром. Мол, я точно с одной на ней собираюсь спать, а не с тремя? Сказал, что если моя девушка захочет мне отказать, то ей достаточно для этого под одеялом спрятаться. Я ее всю ночь буду на такой кровати искать и не найду.

— А я так смотрю, у тебя со строительной бригадой, уже тесные дружеские отношения завязались, — посмеялась я, быстро, глянув на него, но мои глаза, как непослушные предатели, с его лица тут же пропутешествовали вниз по торсу парня и уперлись в ширинку брюк. Блин! Точно, как потаскуха себя веду!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- За год родными стали, — отшутился Радим, — даже жаль расставаться с ними.

Решив, что лучше не смотреть в сторону того, от желания близости с которым голова кружиться в прямом смысле этого слова, я отвернула лицо к окну, сделав вид, что меня заинтересовал городской пейзаж за стеклом.

— А куда мы едем? — задала я вопрос, хотя мне было безразлично, в каком именно месте он собирался организовать наш совместный шопинг. Говорила бездумно, только бы отвлечь себя от пошлых мыслей. А мысли роились в голове все более странные и порочные. В моих воспоминаниях о произошедшем на квартире у Сиротина, мне раньше четко виделось, как Валентин стоя на коленях, дрожащими руками расстегивал ремень на джинсах, как он толкнул меня на спину и навис надо мной, а потом…потом страшное воспоминание заменяется на новую сексуальную фантазию и я уже вижу склоненного надо мной Радима, чувствую как мощно и сильно двигается он внутри меня. И в мечтах, мне тоже больно, но уже не страшно, так как я знаю, что он любит меня. Вот такой бред в голове рождает моя похоть. И самой за себя так стыдно, что хоть волком вой. Хорошо, что мой любимый не умеет читать мысли.

— Сначала немного приоденем тебя. Обувь подходящую подберем, а то, отец начнет надо мной стебаться за твой внешний вид. Настоящий мужчина по его словам, за то, что раздевает женщину в постели, должен ее потом одевать. И насколько дорого он ее наряжает, настолько все вокруг видят, как она дорога тебе. Мама, когда выходит, на какую-нибудь светскую тусовку, сияет, словно новогодняя елка, увешанная бриллиантами, — услышала, как усмехнулся на последних словах Радим, — два раза одно и то же платье никогда не наденет. Дома в ее гардеробной экскурсии запускать можно, и желательно с планом местности, а то реально легко заблудиться, если экскурсовода рядом нет.