Ладья-UT

– Ну да. А во-вторых, – продолжил прерванную мысль Арсен. – действительно, какая разница-то? Или ты думаешь, что если это действительно РУМО, то они проникнутся к тебе нечеловеческой любовью как к армеуту, соответственно – коллеге, да и отпустят с миром? А потом догонят, и банку варенья с корзиной печенья добавят?

– Ты, горячий восточный человек, не кипятись и меня не запугивай. Я уже запугался, без твоей блин помощи. – прервал его Саша. – Лучше что-нибудь конструктивное подкинь. Я и сам ещё до встречи, за вчера да за сегодня много чего передумал, особенно как раз про варианты «по плохому» и «по очень плохому», про подставы всякие. И тоже пришёл к выводу, что если захотят надавить – то ничего не сделаешь. Сплющат.

– А я и конструктивно… – примирительно подмигнул Арсен – это я так «адвокатом дьявола» работаю. Ну, и параллельно мыслю вслух. У тебя было время подумать, а у меня – нет. Ты, Шурик, не расстраивайся раньше времени, никто ведь не умер, соответственно ничего непоправимого не произошло…

Арсен приглашающе показал глазами на Сашину рюмку, и та вновь заскользила по пластику в сторону хозяина дома.

– Давай, старина, излагай – чего ещё вчера надумал?

– Надумал что теоретически можно устроить западло и гораздо проще, не устраивая полноразмерную операцию и не посвещая в неё всяких там полицейских, которым придётся наркотики найти, или, скажем – ствол, из которого кого-то недавно мочканули.

– Ты, Сашок, намекаешь на то, что можно просто своих сотрудников в полицейскую форму переодеть?

– Можно, но так или иначе надо будет в участке объяснять откуда я взялся весь такой криминальный, так что кого-то стороннего посвещать в игру придётся. Нет, Арсенище, слишком сложно получается, я думаю что усложнить жизнь мне можно издаля, так сказать – бесконтактно…

– Секундочку, секундочку, придумчивый ты наш, товарищ леутёнант-командэр, – Арсен привстал с высокой табуретки, поднял рюмку, отставил локоть, и басом киношного генерала Иволгина добавил – Ну, за интелект!

– За интелект!

Саша впервые за вечер улыбнулся. Уровень алкоголя в крови гнал страхи-волнения прочь, и позволял посмотреть на возможные, но далёкие (и пока что чисто теоретические) неприятности как-бы со стороны. Ситуация уже не казалась безвыходной, и где-то в подсознании шустрой рыбкой мелькала мысль. Правильная, нужная мысль. Решение. Вот только никак не получалось эту мысль зафиксировать и как следует рассмотреть.

Выпив, и осадив заботливо предложенным Арсеном огурчиком, Саша протестующе замахал на протянутую бытылку пива, указывая на шкаф, где за стеклом выстроились стаканы. Пиво из горлышка Саша никогда не пил, утверждая что благородный напиток в глотку должен устремляться могучим потоком, а не цедиться хиленькой струйкой. Арсен в ответ Сашин жест повторил – указал на шкаф со стакакнами, напоминая Александру что он хотя тут и гость, но всё же человек не чужой, понадобится ему стакан – сам может встать, открыть шкаф, да и обзавестись ёмкостью для пива. Саша слезть за стаканом поленился – решил, что и огурчика хватит.

– На чём остановились? – Арсен хрустел братом-близнецом Сашиного огурчика. – Так что там про бесконтактность?

– Говорю, гадости можно делать не отрывая попы от стула. Например занести меня в «нот-ту-флай лист», знаешь, такой список личностей, коих на самолёты не пускают из-за их потенциально террористических наклонностей и прочих гнусностей характера… Клацнул парой кнопочек на клаве – и сидит Сашик, никуда не летает, а если захочется в отпуск домой , то только на кораблике, месяц – туда, месяц – обратно. Утешает только то, что я им если и нужен – то наверное в Москве. Нету им смысла меня к американской территории приковывать.

– Это – да. Будем надеяться что спецслужбы работают логично, и не найдётся злобненького дурака, который просто захочет насыпать тебе соли на хвост. Ты ведь, сеньор комдив, на днях в отпуск улетаешь? Вот и проверим… будем, как говориться, посмотреть…

– Ага, классика жанра, про «наиболее опасные эксперименты – на наименее ценных членах экипажа».

– Ну а ещё, например, можно – с демонстративно-мечтательным видом сказал Арсен. – попросить какой-нибудь прикормленный банк, или прочий финансовый институт тебе кредитную историю испортить. Чтоб жизнь мёдом не казалась.

– Экий вы, ротмистр, креативный сделались. Браво! Однако – мимо, у меня уже кредитная история такая, что банки скоро не только чеки мои принимать не будут, но и кэш, э… простите – наличность из моих рук брать забоятся. Но ход ваших мыслей мне нравится.

– А с другой стороны, может быть это как раз то что тебе нужно, а, Саша? Сделают они твою жизнь в Америке невыносимой, и ты перестанешь копить деньги на, как ты говоришь «безболезненный переезд», поднимешь руку, разко опустишь её с соответствующими словами, да и уедешь домой?

– Тоже верно… А ты знаешь, Арсенище, я бы с удовольствием бы сел в тюрьму, только чтоб ненадолго. Суток на пятнадцать. В одиночку, и чтоб не было в камере ни компьютера, ни телевизора, ни книг. Отоспался бы за всю эту дурацкую взрослую жизнь. – сказал Саша, мечтательно подняв глаза. А потом решительно продолжил: – Да и вообще, чего сидеть и думать с какой стороны гадости ожидать, и какой именно эта гадость будет? Если что-то случится, то будет это самое «что-то» внезапным и неотвратимым. И не собираюсь я на эту тему париться. Что будет – то будет, по-любому надо жить дальше.

Опять наполнив рюмки, Арсен выудил из банки два следующих огурчика. Приятель казался ему повеселевшими. Уже не напряжённым, не взволнованным, и уж конечно не испуганным, а скорее пьяненько-умиротворённым. Да и умонастроения высказывал правильные. Можно считать что цель вечера была условно достигнута.

– У вас кто машину-то ведёт? А, ваше полупьяное высокородие? – запоздало спросил Арсен вдогонку очередной рюмке, опять скользнувшей по пластику стола в Сашином направлении.

– Лариска! – мгновенно отреагировал Саша. Потом смерил взглядом уровень водки в ёмкости подле Арсена, и понял что ответил совершенно правильно. Эко они вдвоём совершенно между делом бутылку приговорили – буквально на донышке осталось. – А помнишь, старина, я тебе рассказывал про своего любимого одноклассника Мишку?

– Ну да, у которого дача в Козельске. – ответил Арсен, наслушавшийся уже историй про Сашины отпускные приключения.

– Не в Козельске, а в Калязине. Ну так вот, ты знаешь как они с супружницей решают, кому с этой самой дачи до Москвы рулячить? Они воскресным утром просыпаются, и наперегонки мчаться на кухню. Кто первый добежал, а потом себе пол-стакана водки налил и выпил – тот машину не ведёт, потому что пьяным за руль нельзя. Так что остаток воскресенья пьёт что хочет, наслаждается жизнью, и едет себе потом спокойненько пассажиром.

– Ну, да, ты что-то вроде этого только что и проделал. – сощурился в улыбке Арсен, и для убедительности потряс практически пустой водочной тарой. – Ничего, Саня, пей-пей, сегодня – надо. Я и сам, когда тяжёлый день выпадает, бывалыча напьюсь буквально до зелёных соплей. После такого утром встаёшь, физическое самочувствие – просто жуть. Зато всю дрянь с души водка смыла.

– А и напьюсь. – браво ответил Александр, а потом пригорюнился, глядя как собутыльник выцеживает в рюмки последние капельки огненной воды. – Тоже мне, «»Козельск«». Эх ты, горе-топограф! А ведь записной службист, семь пар железных сапог износивший, кирзу вдыхавший обеими ноздрями.

– Так мне, Саша, за знание географии родной страны не доплачивали, мне исключительно географию супостата знать надо было. Хочешь, назову все населённые пункты Западной Германии в зоне ответственности нашей дивизии, в которых американские или бундесверовские части расквартированны?

– Да назовёшь наверное. Только части эти небось давно уже не в Германии, а в Чехословакии, на месте вашей дивизии и сидят. Да и не в Чехословакии уже, а в Чехии или в Словакии.

– Угу, была нормальная страна, участник европейской политики. Не прима конечно, но какой-никакой, а игрок. А получилось два бессильных карлика. – погрустнел Арсен. – Жалко, хорошая была страна Чехословакия.