Страница 6 из 12
Ненцы. Начало мировой реки на юге в «семиямном болоте», устье на севере у холодного «моря мертвых». В верховьях находятся «море с кровавой водой» и дерево, соединяющее землю, небо и подземный мир[109].
Нганасаны. Умирающим умывают только лицо. Так как в прошлом умерло много людей, вода, которой умывали лицо покойных, образовала глубокое море, через которое, превратившись в белого медведя, переплывает шаман, а вместе с ним — души мертвых, скапливаясь на кистях костюма[110].
Селькупы. В описаниях шаманских путешествий упоминается море с кровавой водой[111].
Баргузинские эвенки. Отец, затем старший, средний сын уходят искать жену, пропадают. Младшему старик помогает найти доброго коня. Старуха говорит, что его отца убили дочери Чаган-кана. На пути к ним река крови с берегами из человеческих костей[112].
Юкагиры. В нижнем мире течет река крови[113].
Нанайцы. 1) Хадо родился из березы, на качелях, кормили его птицы. Xa рубит дерево, чтобы достать качели, но все топоры ломаются. Во сне Хадо велит ему идти к речке крови и к речке гноя, взять из них кровь и гной, смазать ствол. После этого дерево срубили[114]. 2) Душу в загробный мир ведет собака [115].
Удэгейцы. 1) В худшем месте загробного мира протекает река красного цвета, есть черное болото и черные скалы (архив Арсеньева в[116]). 2) К дыре на западе шаманы приводят души мертвых, передают их хозяйке загробного мира. Ее собака охраняет вход и не выпускает души обратно [117].
Орочи. 1) Собака защищала душу охотника на ее пути в загробный мир[118]. 2) Загробный мир собак расположен перед отверстием, ведущим в загробный мир людей [119].
Нивхи. Существует загробный мир собак, но неизвестно, где именно он расположен[120].
Айну. Душа приходит к развилке дорог в мире мертвых, одна ведет к селению богов, другая в Мокрую Преисподнюю. Собака ведет душу по одной из дорог[121].
Чукчи. Умерший проходит через собачий мир. Собаки бросаются на него и кусают, если человек при жизни плохо обращался с ними[122].
Коряки. Одна душа поднимается к Высшему Существу, другая спускается к первопредкам. Вход в нижний мир охраняют собаки, не пуская тех, кто при жизни бил собак. Чтобы подкупить стражей, покойнику в рукавицы суют рыбьи плавники. Подойдя к собакам нижнего мира, он дает им эту еду[123][124].
Ингалик (атапаски[125]). Человек умирает, его душа следует по широкой дороге, от которой ответвляются узкие, ведущие в селения душ различных животных. Он проходит селение душ людей, затем селение душ собак. Там две собачьи души охраняют его, это место опасно. Он переправляется в лодке сперва через черную реку из пота мертвецов, затем через светлую из слез, пролитых при оплакивании. Его отправляют назад, он возвращается в свое тело и рассказывает об увиденном[126].
Центральные юпик. Молодая женщина умерла. Ее покойный дед ведет ее в страну мертвых. Они приходят в селение, старуха пытается ударить женщину палкой и гонит. Дед объясняет, что это селение собак. Женщина понимает, как страдают собаки, если их бьют. Подходит к реке слез, пролитых на земле по умершим. Сухая трава и мусор плывут по течению, останавливаются перед женщиной. По этому мосту она переходит на другой берег в селение мертвых[127].
Коксоагмиут (эскимосы Лабрадора). Путь в нижний мир лежит по длинному темному ходу, охраняемому существом (вероятно, собакой), следящим за душами[128].
Тлинкиты. 1) Умерший и воскресший шаман рассказывает об увиденном. У реки он долго кричал, никто не слышал. Когда зевнул, мертвые выслали за ним лодку. Вода в реке горькая — это пролитые женами слезы[129]. 2) В реке на пути в мир мертвых вода горька, как желчь [130]. 3) Когда родственники умершего много плачут, душе приходится идти в таканку по воде, по тундре [131]. 4) Погибшие в войнах или от несчастного случая попадают на небо в мир Сполохов. Ближе к земле в облаках есть Небо Собак. Туда попадают души колдунов, самоубийц и тех, кто убивал животных бесцельно. Они живут там вместе с душами умерших собак. Мужчины ходят там на руках вверх ногами, женщины — на четвереньках [132]. 4) Тело выносили, разобрав заднюю стену дома, следом бросали мертвую собаку, призванную защищать душу от нападающих на нее по пути животных. Согласно другому информанту, бросали живую собаку, чтобы в нее, а не в живую душу человека, вселился повстречавшийся на тропе (злой) дух. Если он вселится в человеческую душу, та умрет [133][134].
Меномини (алгонкины). Душа умершего подходит к реке, за нею селение мертвых. Через реку перекинуто скользкое бревно. Огромный пес, вождь всех земных собак, не пускает на мост тех, кто при жизни совершал преступления или плохо обращался с собаками и волками[135].
Виннебаго (сиу). Старик живет один с четырьмя собаками, они охотятся для него. Он дает священную силу троим. Четвертая получает способность охотиться ночью и днем, становится Серым Волком, покровителем людей. Ее братья Зеленый, Черный и Белый Волки становятся покровителями нижнего мира[136].
Оджибва (алгонкины). 1) Умерший идет в страну удачной охоты. У развилки его стережет большой пес, пропускающий тех, кто был добр к собакам[137]. 2) Умерший подходит к бурной реке, через нее положено бревно. С обеих сторон этот мост стерегут собаки. Они лают и сталкивают в реку тех, кто при жизни плохо относился к собакам [138].
Массачусет, или другие алгонкины Новой Англии (XVII в.). «У дверей Элизиума большой пес встречaет умерших угрожающим рычаньем. Чтобы отбиться от него, в могилы кладут лук и стрелы»[139].
Делавары (алгонкины). Собаки стерегут мост-бревно на развилке Млечного Пути, где лежит путь в загробный мир. Души тех, кто при жизни плохо обращался с собаками, они сталкивают с бревна в воду[140].
109
Хелимский 1982: 400
110
Попов 1936: 76
111
Прокофьева 1961: 58
112
Воскобойников 1973, № 18: 80-89
113
Николаева и др. 1989: 155
114
Штернберг 1933: 492—493
115
Смоляк 1980: 228
116
Березницкий 2003: 78
117
Подмаскин 1991: 45, 120
118
Березницкий 1999: 104
119
Крейнович 1930: 52
120
Крейнович 1930: 52
121
Batchelor 1927: 161
122
Богораз 1939: 45; Bogoras 1902: 636
123
Jochelson 1908: 103
124
Среди этносов, знакомых с мотивом «загробной собаки», Иохельсон упоминает также ительменов и юкагиров, но подробностей не приводит[202]. См. также [203].
125
Если язык индейцев, у которых записан текст, относится к крупной семье, эта принадлежность указывается в скобках курсивом.
126
Vanstone 1978: 55-56
127
Nelson 1899: 488—490
128
Hawkes 1916: 153
129
Boas 1895, № XXV/3: 321—322
130
Krause 1989: 192
131
Каменский 1906: 98; Kamenskii 1985: 72
132
De Laguna 1972: 771
133
Swanton 1908: 430
134
Без объяснения смысла обряда о том же сообщает А. Каменский[204].
135
Ski
136
Smith1997: 158—160
137
Beck, Walters 1977: 206—207
138
Jones 1919, № 1: 3-23
139
Schwartz 1997: 93; Ski
140
Bierhorst 1995, № 151, 194: 65, 73