Страница 7 из 12
Ирина Степановна бросила взгляд на дочь и осеклась, это было не совсем то, что хотела слышать Женя. Она и не услышала.
– Мам, ты не понимаешь? Какая страсть!? Мы же не подростки! Он идеально подходит мне как муж, у нас схожие взгляды, интересы, мы не раздражаем друг друга. Я к нему привыкла. Я всегда знаю, что он думает… ну, почти всегда. Мне с ним спокойно.
Женя, как по списку, обосновывала необходимость брака именно с Дмитрием. Не один день обдумывала.
– Мама, мне тридцать три, ты слышишь?! Да у меня просто нет времени искать мужа! Мне нужны муж и ребенок. А детей от первого встречного не рожают, это же не в магазин за сметаной сходить. И потом, чем я хуже этой женщины? Он пять лет не мог со мной до загса дойти, а тут за месяц заявление подал. Я себя чувствую униженной.
– Ты себя послушай, ты не мужа выбираешь, а на рынке коня со всех сторон рассматриваешь! Сама себе честно признайся – ты ведь Диму не любишь. Ты убедила себя, что он подходит тебе для семейной жизни по выдуманным тобой же критериям и идешь к намеченной цели.
Мама встала с кровати, прошлась по комнате, потом присела перед Женей на корточки, как перед маленькой, взяла ее руки в свои:
– Женька, ты пойми, мы ведь просто люди, со своими слабостями, комплексами, горестями, надеждами. Мы от этого ни плохие, ни хорошие. Даже ты можешь ошибаться. Ты решила, что тебе подходит только Дима, но ведь он не совершенен, в конце концов. Может быть миллион причин для вашего расставания, с которыми ты усилием своей воли никак справиться не сможешь. А вдруг у него какого-то мужского гормона не хватает и у него детей не будет? Ты же у него справку не брала. Раз уж столько преград становиться на пути ваших отношений, может быть, стоит отпустить эту ситуацию? Просто пусть все само собой происходит.
– Может быть ты и права, но я надеюсь, он одумается. Многие мужчины налево ходят, а жены прощают. А Дима, во всяком случае, всё мне честно рассказал.
Женя слышала только себя, а потом повторила заученную фразу:
– Я хочу, чтобы отношения в моей семье строились на любви, уважении и понимании, как у вас с папой.
Ирина Степановна тяжело вздохнула и ответила:
– Напрасно ты нас идеализируешь.
Женя усмехнулась:
– Уж мне ли вас не знать!
Ирина Степановна хотела было что-то сказать, нерешительно взглянула на дочь, но промолчала. Она чувствовала себя виноватой. Вырастила идеалистку! Слишком строга была к дочери в детстве.
***
11 февраля 2002 года
…Ненавижу, ненавижу! Обещали день рожденья! Я все сделала, как просили: не больше семи человек, квартиру вылизать, уроки заранее, тесто для медовика сама – пожалуйста! Я на все согласна, только разрешите. А они так загадочно улыбались: всё для тебя, только хорошо учись, только убери, только не разбрасывай, только пиши аккуратно, только, только, только! Всю неделю ломали голову, как от меня отделаться. Как я теперь в школе скажу, что все отменили! У папы сложная ситуация на работе! Можно подумать! Вот если бы он умер, тогда понятно! Лучше бы сразу сказали – обойдешься без праздника. Я бы ничего не ждала. Как теперь отменить! Я не пойду в школу.
***
12 февраля 2002 года
Мне 14 лет. Дня рождения не было. Писать не хочу!
***
15 февраля 2002 года
Папа подарил мне энциклопедию, двенадцатую по счету. Каждый год с двухлетнего возраста он дарит мне новую энциклопедию. Надо отдать ему должное – энциклопедия дорогая. Я думаю, когда мне исполнится восемнадцать, папа сложит мои шестнадцать энциклопедий в чемодан и скажет: «Вот твое приданное, любимая моя дочь. Бери его и иди в большой мир. С таким богатством тебе больше ничего не понадобится!» Лучше бы компьютер купил.
А я их продам, эти проклятые энциклопедии! Хоть какая-то польза от них будет. Ненавижу!
***
21 марта 2002 года
Отпраздновать мой день рождения мне не разрешили. И к Карасевой не пустили. Ну что ему стоило отпустить меня на этот день рождения! Сегодня воскресенье! Я почти все уроки на завтра сделала. Я бы ночью доучила историю и английский. Все бы успела. Весь класс ходил в кафе и меня в первый раз пригласили к Карасевой! Может, что-то бы изменилось…
Перед ней все девчонки заискивают. Одна я знаю чего она стоит на самом деле – тупая, безмозглая дура. Всегда списывает. Дура, дура, корова! Если бы не ее родители, так никто бы с ней не дружил. Все с ней дружат только потому, что у нее всегда деньги есть, она и в магазине может что угодно купить и в парке прокатить и в кафе сводить. Ну и что! Ну и пусть из-за денег! Я бы тоже унижалась, когда все, то не обидно. Зато я всю жизнь в гордом одиночестве. Меня уже вообще перестали замечать, как приведение! Отцу денег на подарок Карасевой жалко, наверное, стало!
***
А может быть все правильно? Я же знаю, что меня она пригласила только заодно со всем классом. Лично ко мне она не обращалась. Ну и не надо!
***
9 сентября 2002 года
Все плохо. Не так как всегда, а очень-очень плохо! Чтобы я ни делала, все получается ужасно. Я раскрыла Карасевой секрет, самый большой свой секрет. Я думала, это нас сблизит. И она была такая внимательная, разговаривала только со мной, оставила всех своих подружек, сказала, что у нас с ней столько общего, я особенная, не такая как все, со мной интересно говорить, я могу сопереживать и умею хранить тайны. И мы поделились самыми главными своими секретами, она мне рассказала, что любит Андрея Т. из 8 класса, а я ей сказала, что люблю Славу. А оказалось, что девчонки поспорили, в кого я влюблена, и подслушивали наш разговор в раздевалке. Они смеялись и называли меня – сексигел. А Слава сказал, что такой подлости от меня не ожидал, я его подставила, потому что пацаны над ним теперь прикалываются, а моя влюбленность для него «западло». Как мне теперь в школу ходить? Я больше не пойду в школу никогда!!!
***
19 октября 2002 года
Ну почему я такая тупая! Может быть, я болею какой-нибудь серьезной болезнью, которая проявляется очень медленно, но не излечима. Так бывает: человек мучается, сильно устает, плохо выглядит, ничего не успевает, а на него все только орут, что он идиот и лентяй, а он потом раз – и умирает и все сразу: «Ах, как мы были несправедливы и жестоки». Но уже ничего нельзя вернуть назад. Если бы так со мной случилось, то папа до конца своей жизни мучился бы. А может быть нет. Может, я им на самом деле не родная, и они раскаиваются, что в детдоме взяли худшего ребенка, чем могли? Там выбор большой, а они опростоволосились.
Ну что он так на меня орет? Ну не могу я запомнить этих Людовиков и Генрихов. Что за имена дурацкие – Урбан – это же не имя, а издевательство! Пока читаю историю все понятно, а как только на отца глаза подниму, так сразу все забываю. Я плачу, а он орет: «Пока все не выучишь спать не ляжешь!» Даже в воскресенье выспаться не дает – учи-учи!!!
***
20 декабря 2002 года
В школу больше не пойду. Случилось ужасное – как я могла так расслабиться и заснуть на литературе. Яна Семеновна – Язва Семеновна сказала, что очень рада, что сумела своими сказками меня усыпить и чем это я занимаюсь по ночам. А Славка на весь класс крикнул: «Он…змом!» Даже Язва улыбнулась.
По истории в четверти будет четверка. Тест я так и не написала. Отец сказал, что четыре по математике – это еще можно понять – у меня не математический склад ума. Но по истории четыре может быть только у полного ничтожества.
***
25 декабря 2002 года
Папа со мной не разговаривает, уж лучше бы накричал и все, но нет – он меня будет душить своим молчанием все каникулы. Он маме сказал так, чтобы я слышала, что при полном отсутствии способностей можно учиться только усердием. Я же и этого не могу. Ему стыдно иметь такую дочь, и он удивляется, как у него могло родиться такое бесполезное и бесталанное существо. Придется учить. Мама сказала, что я расстроила папу, и она по-дружески советует мне почитать дополнительную литературу, и потрясти папу глубиной знаний. Опять ни погулять, ни поспать.