Флэшбэк

Проснувшись, я обнаружил, что лежу с крепко сжатыми кулаками. Динамик откашлялся голосом Вермильи:

— Можно? — Судя по интонации, он повторял свой вопрос не первый раз.

— Можно, можно… — пробормотал я.

Идя в ванную, я взял с собой пустую бутылку и выбросил ее в утилизатор, затем сполоснул лицо под тонкой холодной струйкой, забрызгав одежду и почти всю ванную. Расшатанная нервная система никак не желала приходить в норму. Вермилья окинул меня оценивающим взглядом, явно размышляя, в состоянии ли я предстать перед очами Хейруда.

— Йолан тебя ждет, — медленно сказал он. — Хочешь пообщаться с ним один на один?

— А что? — рявкнул я. — Может укусить?

Вермилья не обратил на мои слова никакого внимания, так, как это умеют лишь некоторые женщины с долгим супружеским стажем. Он провел пальцами левой руки по тыльной стороне правой и сказал куда-то в пространство:

— Поговори с Энн Мидмент. Сама она к тебе не обратится. — Он повернулся и направился к двери, бросив через плечо: — Хейруда найдешь в комнате номер девять. На первом перекрестке свернешь налево, на следующем еще раз.

Он двигался весьма ловко, и шаги его отличались от земных, пожалуй, только некоторой плавностью. У меня же дело обстояло совершенно иначе. Если я шел нормально, меня подбрасывало высоко в воздух, а затем я раздражающе медленно опускался, то и дело заваливаясь вбок, вперед или назад. Приходилось идти медленно и осторожно, словно, цитируя слова поэта, «ступая по лезвию ножа». Он, правда, имел в виду свою ситуацию. А я что, черт возьми? Стиснув зубы, я добрался до перекрестка, не наткнувшись ни на кого, преодолел отрезок пути до следующего и свернул в левое ответвление. Схватившись за ручку двери с девяткой на табличке, я вдавил кнопку звонка. Дверь дернулась, едва не свалив меня с ног. Иногда бывают такие дни, когда даже простейшее движение может быть опасным. Я шагнул в комнату.

Йолан Хейруд сидел в кресле с высокой, расположенной на уровне колен подножкой. Он тотчас же продемонстрировал мне его в действии — оперся культями о подножку и, вытянув правую руку и держа левую на подлокотнике, подъехал ко мне.

— Добрый день. — Он крепко, словно клещами, стиснул мою ладонь. Кресло, управляемое едва заметными движениями левой руки, совершило разворот, одновременно откатившись на четверть метра назад. Хейруд показал правой рукой на обычное кресло: — Прошу… Выпьете чего-нибудь?

— Определенно! — Я сел и подождал, когда хозяин подъедет ко мне, катя рядом с собой небольшой бар. — Результаты моего расследования, — пояснил я, — столь ничтожны, что я охотно надрался бы и забыл обо всем.

Хейруд посмотрел на меня исподлобья, продолжая наливать в стаканчики с забавными носиками ароматное виски. Он протянул один мне и, щадя мою гордость, быстро продемонстрировал, как пользоваться этими сосудами.

— У меня слишком часто все выливалось на подбородок, чтобы я мог это терпеть, — сказал он, слегка приподнимая свой стакан. У него было открытое розовое лицо ребенка или дебила, ярко-голубые глаза смотрели на мир, или по крайней мере на меня, доверчиво и беззаботно. Руки, хотя и лишенные атрибута мужественности — волос, были крепкими и мускулистыми, я не сомневался, что в состязании по армрестлингу он одержал бы надо мной победу, хотя уже несколько лет провел на Луне. — А что касается аварии… Что ж… Несчастные случаи случаются и в земных лабораториях, даже чаще, чем здесь. Ежедневно гибнет сколько-то там человек в дорожных происшествиях, несмотря на компьютеризацию автострад. Здесь же это была первая серьезная тревога с момента основания нашей базы. Так что, как мне кажется, говорить просто не о чем.

Я поднял свой стаканчик и быстро выпил.

— У меня несколько иной взгляд на случившееся. А кроме того, такова черта любого полицейского или детектива — я до боли терпеть не могу необъяснимых загадок. Они действуют на меня, как заячья задница на гончую, как кровь на акул и так далее и тому подобное.

— Понимаю, — серьезно ответил он, и я ему поверил. — Может быть, я тоже вцепился бы в эту тайну, если бы не было других, куда более увлекательных… — Он поднял бровь и задумчиво пожевал губами.

— Гайлорд говорил мне, что он вывозит отсюда целые тонны всевозможных чудес.

— Гайлорд!.. — весело фыркнул он. — Он всегда отличался склонностью к преувеличениям. Что доказал хотя бы тем, что послал на Луну частного детектива… — рассмеялся он, качая головой.

— Преувеличениям? А вас не беспокоит, что кто-то приходит вам на помощь и никак не дает о себе знать?

— А почему это должно меня беспокоить?

— А я знаю?.. Мне было бы не по себе от ощущения, будто моя жизнь от кого-то зависит. А если этот кто-то однажды не соизволит пошевелить пальцем? А вы, уже привыкнув к его опеке, сами не успеете ничего предпринять?

— Интересно… — задумчиво проговорил он. — Никогда о подобном не думал…

Я допил последний глоток, к сожалению, мне не удалось сделать это бесшумно.

— Возможно, это профессиональный подход. Я всегда исходил из предположения, что никто мне не поможет. Если же и пользовался чьими-то услугами, то всегда как бы сверх плана… Понимаете, если я стою перед кем-то, кто собирается воткнуть нож мне в брюхо, я не могу предполагать, что именно в этот момент ему свалится на голову кирпич. Если свалится — что ж, прекрасно, но если нет, то я готов защищаться самостоятельно.

— Драматический пример… — Он потянулся к бутылке и заменил воздух в стаканчиках высококачественным алкоголем. — Но если это действительно аргумент… — Не ожидая меня, он отпил немного виски. — Возвращаясь к нашим делам — я ничего не знаю. В самом деле… Я заснул в спальне… — он показал головой, — здесь, рядом. Проснулся несколько часов спустя, среди толпы взволнованных коллег… Может, я лунатик? — Он на мгновение задумался. — Лунатик на Луне? Возможно ли такое?

Я не ответил. Достав сигареты, я показал пачку Йолану. Он несколько секунд смотрел на нее непонимающим взглядом, а затем покачал головой. Я затянулся и выпустил под потолок струю дыма.

— А так, вообще… — небрежно бросил я, — над чем вы работаете?

Он отвлекся от занимавшей его мысли проблемы и задумчиво посмотрел на меня.

— Я спрашиваю не из праздного любопытства, — пояснил я. — Можете не сообщать мне никаких деталей. Только… Гм… Мне пришло в голову, что раз вы для кого-то настолько ценны, что он решается на негласную опеку, рискуя быть раскрытым в здешнем, что ни говори, ограниченном кругу… Может быть, сведения о вашей работе могли бы мне чем-то помочь?

Он долго смотрел на меня, а потом откинулся на спинку кресла и причмокнул сквозь зубы.

— Ложный след… — медленно проговорил он. — Это исключено. — Он неожиданно наклонился ко мне: — А знаете почему? — Я, естественно, покачал головой. — Потому что никто, кроме меня, не знает, над чем я на самом деле работаю.

— Гайлорд? — быстро спросил я.

Он поморщился и отрицательно покачал головой.

— Гайлорд меня содержит, а я даю ему за это кое-что, отрываясь от настоящей работы… — Он прищурился и в очередной раз уставился на меня.

Меня осенило. Я спокойно протянул руку к стаканчику и, хотя он и так казался неестественно легким, слегка облегчил его.

— Я не человек Гайлорда. Я лишь работаю на него, с большей или меньшей охотой. А вообще, мой главный девиз — хранить тайну. Если я смогу выполнить порученную мне задачу, не раскрывая каких-либо подробностей, то именно так я и поступлю, и всегда так поступал. Другое дело, если вы скрываете нечто, что могло бы объяснить, — на этот раз уже я впился взглядом в глаза Хейруда, — почему кто-то хочет его убрать. А кто-то другой его от этого оберегает…

— Гайлорда? — Он поднес руку к лицу и как будто забыл, что собирался сделать, — просто держал ее возле щеки и смотрел на меня. — Э-э… с этим я уж точно не имею ничего общего.

— Но может быть, общий знакомый оберегает вас от непредвиденных случайностей… — вздохнул я. — Я знаю, что удар метеороида предвидеть невозможно…