Монах из Мохи

Обучение – последний и решающий фактор. Кофейный бизнес почти никому не приносил прибыли, поэтому четкие практики культивации и сбора кофе высших сортов давным-давно утеряны. Кофе собирали и хранили не пойми как, и считалось, что йеменский кофе – некогда первый культивируемый кофе в мире – хуже любого другого кофе из любого другого региона.

Глава 11

План

Часть 1

Мохтар был благодарен Мириам и в благодарность доводил до скучливой зевоты и ее, и Джастина, и Джереми, и своих родных на Острове Сокровищ, каждый день взахлеб оповещая их всех о том, как продвигаются его планы стать кофейным импортером. Он все записал на бумаге. И не просто на бумаге. Он взял большой рулон белой бумаги, какие обычно вешают на флипчарты, и таскал этот рулон с собой с утра до ночи не один месяц, писал заметки и планы, предъявлял это все друзьям, разъяснял им не только историю йеменского кофе, но и свою роль в его возрождении. Начал он со SWOT-таблицы[9] – в 2013 году все серьезные предприятия начинались со SWOT-таблицы.

В графе «Сильные стороны» он написал:

Огромное генетическое разнообразие кофе

Идеальный микроклимат

Высота над уровнем моря

Историческая значимость

В графе «Слабые стороны» он написал:

Нет инфраструктуры

Недостаток данных

Много дефектов

Невозможно отследить происхождение

«Возможности» он перечислил такие:

Историческая значимость

Никто больше не занимается specialty-кофе[10] в Йемене

Поиск и возрождение древних сортов

А «Риски» такие:

«Аль-Каида»

Коррупция во власти

Пираты Красного моря

Племенные раздоры

Эндрю Николсон (?)

Что еще за Эндрю Николсон? Всякий раз, читая про кофе в Йемене, Мохтар натыкался на это имя – Эндрю Николсон. По всему судя, этот американец из Луизианы неведомо почему переехал в Йемен, в столичную Сану, и начал экспортировать йеменский кофе под маркой «Райян», что по-арабски означает «райские врата». Похоже, Николсон занимал ту нишу, где надеялся обосноваться Мохтар. Но еще один американец в этом бизнесе, в Сане, может оказаться невероятным подспорьем. Экономия за счет масштаба, общие контакты, ресурсы, товарищество.

– Я все понял, – объявил Мохтар Мириам. – Я буду возрождать искусство йеменского кофе, и он опять воцарится по всему миру.

«Господи Иисусе», – подумала Мириам.

Но Мохтара она поддерживала. Его поддерживали все. Особенно увлекся его друг Джулиано. Познакомились они в первый год учебы в старших классах. Джулиано был единорог – подросток, который самостоятельно принял ислам. Вырос он в итальянской католической семье в Норт-Бич, родители развелись. С деньгами было туговато, но семья не жаловалась, и Джулиано рос счастливым и любопытным ребенком. Родители сильно растерялись – но, в общем, не удивились, – когда их единственный сын объявил, что принимает ислам. Ему исполнилось пятнадцать, и почти все сведения о вере он почерпнул в книжке «Ислам для чайников».

Религия заинтересовала его за несколько лет до того, когда люди стали принимать его за араба. «Ты на вид мусульманин, – говорили ему. – Ты араб?» Арабоязычные приветствовали его радушным или небрежным «салам алейкум». В конце концов Джулиано повнимательнее глянул в зеркало – хотел понять, что же они все видят. «Что-то в этом есть, – подумал он. – Я, пожалуй, и впрямь будто с Ближнего Востока». С этого и началось, таков был странный катализатор, обративший его в ислам, – получилось шиворот-навыворот, он стал мусульманином, потому что толпа людей предполагала, что он мусульманин. Джулиано взялся изучать ислам и принял религию. Ислам дозволяет самопровозглашенное принятие веры – можно стать мусульманином, просто взяв на себя личное обязательство, вообще без формальных церемоний, поэтому в один прекрасный день Джулиано объявил себя мусульманином и свой первый Рамадан провел в «Бургер Кинге».

Впрочем, Джулиано и Мохтара связывал не только ислам. В старших классах оба были на мели и обнаружили друг в друге талант отыскивать в городе бесплатные развлечения. Ходили на Пристань донимать туристов; искали оброненные доллары. Но в основном болтали про книжки и еду. Джулиано, воспитанный итальянскими родителями, в еде понимал и водил Мохтара к себе на домашнее ризотто. Они обсуждали Геродота и Эдварда Саида[11] и делали вид, будто понимают «Государство» Платона. Оба они были самоучками и через кухню познавали неведомые страны и истории. Они приходили в ресторан отца Джулиано – одно время тот владел рестораном, кафе «Микеланджело», но прогорел и снова пошел работать официантом, – читали в меню «вяленые на солнце сливы», и это давало толчок исследовательской работе. Где выросли эти сливы? В Тоскане? Это во Франции или в Италии?

Они сами изучали историю, философию, а поскольку их надолго оставляли без присмотра, оба повзрослели быстро. В девятнадцать лет Джулиано влюбился в американскую пакистанку Бениш. Та была кареглаза и прекрасна, тоже уроженка Сан-Франциско, – познакомились они сразу после школы, – и хотя оба понимали, что хотят пожениться, Джулиано сознавал, что его родители, да и ее тоже, сочтут, что они слишком торопятся. А то и что похуже: Джулиано боялся, что им помешает некая непреодолимая межкультурная пропасть. Вдруг пакистанский отец не разрешит ей выйти за девятнадцатилетнего итальянского неофита? Вдруг предстоят серьезные проблемы, какие-нибудь разговоры об убийствах чести? (Разум Джулиано, купаясь в любви, порой навещал странные пределы.) Но родители Джулиано с готовностью согласились, а когда он попросил руки Бениш у ее отца, тот тоже дал согласие и попросил родить ему внуков. Джулиано и Бениш поженились у нее дома – Мохтар принес ладан и мирр – и переехали в квартиру в Норт-Бич. Их первый ребенок, Сауда, родилась спустя три года.

К тому времени Мохтар работал в «Инфинити», а Джулиано водил такси в «Убере». После работы они расслаблялись, тягая веса в «Фитнес 24 часа», а перед тренировкой пили кофе. Джулиано был знаком с кофе с детства и обучал Мохтара, как пьют кофе итальянцы – на ногах у стойки, потягивают эспрессо, чуточку сахара, ни капли молока. Джулиано отвел Мохтара в новую кофейню «Голубая бутылка» в Паромном порту.

– Ничего более похожего на настоящий итальянский эспрессо ты не найдешь, – сказал ему Джулиано, и они стояли, изо всех сил изображая итальянцев, и глотали по два-три эспрессо подряд, накачивались кофеином перед тяжелой атлетикой.

Эта «Голубая бутылка» располагалась в двух шагах от здания «Братьев Хиллз», куда импортировали кофе, где его обжаривали, а потом отправляли по всему американскому западу. Многовато совпадений, решил Мохтар, – все яснее и неопровержимее, что такова его судьба, что он нашел свое призвание. Нет. Не просто призвание. В те первые дни Мохтар называл это миссией и старался не проговориться, что им руководит Аллах. Но сам в это верил.

Он воображал, как мотается по йеменской глубинке, приносит фермерам знания и благосостояние, а с собой увозит чудесные красные ягоды на экспорт. В его новой жизни будут самолеты, и лошади, и пароходы, со своей историей он войдет в пантеон кофейных изыскателей, благодаря которым кофе теперь растет по всему миру и популярен во всех уголках земного шара. Повсюду таская с собой SWOT-рулон, Мохтар видел себя частью исторического кофейного континуума, четкой временно́й шкалы, которую оживляла череда странствующих авантюристов – почти сплошь, так уж вышло, нечистых на руку.

9

SWOT-таблица – наглядное отражение результатов SWOT-анализа, метода стратегического планирования, в ходе которого выделяются внешние и внутренние факторы, играющие роль в решении задачи: внутренние сильные (Strengths) и слабые (Weaknesses) стороны объекта анализа, а также возможности (Opportunities) и угрозы (Threats), способные повлиять на этот объект извне.

10

Specialty coffee, спешелти-кофе, – буквально «особый кофе», т. е. кофе высочайшего качества, выращенный в специфическом микроклимате с повышенными требованиями к качеству культивации, отбора, обработки и хранения; термин впервые появился в 1974 г. и широко распространился в кофейной индустрии с 1990-х.

11

Эдвард Вади Саид (1935–2003) – американо-палестинский литературовед, критик, философ и культуролог, основатель направления постколониальных исследований, автор ключевой работы Orientalism (1978), посвященной восприятию Востока Западом.