Тимереки

Этот шорох говорил о том, что в шатёр кто-то осторожно вошел.

– Это я, Кей, – прошептал Фанфарас, – Я зашел к тебе ненадолго. Знаю, ты держишь слово, ты молодец, но я пришел кое-что забрать.

– Здравствуй, пилигрим, давно не виделись. Пока ты не исчез, спасибо за колыбель. Мне так много хочется у тебя спросить, останься хотя бы ненадолго, прошу тебя! – настойчиво прошептала Кей, глядя на его силуэт в темноте.

– Нет, не могу. По ночам я обучаю Рагнара, а днём приходить к тебе мне нельзя, я не хочу лишний раз привлекать к тебе внимание духа. Мы готовимся, Кей, он уже стал намного сильнее, я начинаю верить, что его сил хватит. Только вы сделали маленькую глупость, отдай мне куклу, которую передал тебе Рагнар!

– Нет, а её зачем?! – взмолилась она. – Хоть что-то будет согревать мне душу и напоминать Рагнара, оставь её мне, это же просто игрушка.

– Игрушка, созданная его силой. Беря её в руки, ты вызываешь волны любви, и это мог заметить не только я, но и дух. Это опасно, отдай, так будет надежнее. Пусть напоминанием о Рагнаре тебе служат окружающие тебя тимереки. Я не раз тебе говорил, что ради вас, ради них и всех остальных племен нужно вынести все эти тяготы и решающий бой. – Фанфарас требовательно протянул к ней руку.

Кей нехотя отдала ему подарок Рагнара и произнесла упавшим голосом:

– Ты так суров, человек тень. В этой кукле нет нарушения его законов, он не может покарать меня без видимой причины, твои меры слушком уж предосторожны.

– Я суров, а зло беспощадно! Оно ненавидит любое проявление любви и будет выжидать, не спуская с тебя глаз, когда будет можно столкнуть тебя в пропасть. Я оберегаю вас, пока время не пришло, предосторожность не помешает. Живи надеждой, Кей, и помни – мы с  тобой. – Пилигрим скользнул во мрак и растворился в сумерках ночи.

Она и жила одной лишь надеждой! Кей даже стала делать зарубки на дереве, как Робинзон Крузо, считая, сколько дней она уже держит эту оборону и сколько приблизительно осталось до рождения ребёнка. Конечно, по сравнению с Робинзоном, её жизнь была куда более насыщенной! «Прелести» последних дней беременности, прибегающие за глиняными игрушками дети, Акай, таскающий ей, тайком от буйволов, сушеные фрукты, молчаливые укоры его матери, эта дурацкая промозглая погода и самое главное это невыносимое ожидание. А ещё Фанфарас, отобравший последнюю связь с Рагнаром! Племя тимереков было намного лучше необитаемого острова, но ощущения у неё были приблизительно, такие же, как у бедного Робинзона.

И день этот, наконец, настал. День, который выбрал её сын, чтобы появиться на свет.

Кей конечно, представляла себе как это происходит, ведь Анжела родила у неё на глазах, но знать и чувствовать оказалось совсем разные вещи. Эта сильная ноющая боль пришла внезапно, согнув её пополам. Она повторялась снова и снова. Сначала Кей терпела, тихо скуля, кусая себя за пальцы. Она достала рог, меч Алмира и приготовилась ждать.

Акай застал её утром, стоящую на коленях возле ложа, сжимающую рог и издающую громкие стоны.

– Кей, тебе сильно больно? – почему-то спросил он.

– Ты, к сожалению, этого никогда не узнаешь! – застонала Кей. – Оставь меня, Акай, уйди! Я сама рожу своего сына!

– Зачем тебе меч? Я заберу его и позову на помощь женщин.

– Нет, … он придаёт мне сил, … я хочу, чтобы меч Алмира лежал рядом. Понимаешь? – Кей дышала с трудом, обливаясь потом, она прижала руки к груди и прошептала. – Уходи, не надо никого звать. Будь поблизости, пожалуйста, если очень будет нужно, я позову … нашу бабушку.

Вождь волков сидел около её вигвама, прислушиваясь к происходящему внутри, нервно строгая палку острым ножом, когда перед ним возник силуэт жреца.

– Приветствую, Акай, – как-то тускло проговорил он.

– Что привело тебя в наш клан, жрец? – спросил Акай, но его голос заглушил протяжный стон Кей.

– Ты знаешь. – Бросил Рагнар. – Я должен помочь ей.

– Послушай, Рагнар, она сказала никого не впускать кроме … моей матери, что конечно странно. Она уже с ней, они же женщины, а эта боль природна, Кей справится. По нашим обычаям рождение происходит по воле духов и ничья сила не должна вмешиваться в этот процесс. Если им суждено – они выживут.

– А теперь подумай вождь, насколько глупы твои слова! – со злостью проговорил Рагнар. – Это же чудовищно, бросать умирать в муках женщину, когда ей можно помочь! Я могу это сделать! Ты хочешь винить себя в том, что не уберег сына своего брата?!! Одним своим решением ты можешь перечеркнуть две судьбы, а ведь они оба тебе дороги! Что ты выбираешь Акай, обычай или жизнь Кей? К чему прислушивается твоё сердце, тимерек?

– Но нас так учили жить, Рагнар. Все женщины проходят через муки, производя на свет будущих воинов, – слабо возразил вождь.

– Я ведь вижу, что ты тоже переживаешь, Акай, этот страх виден в твоих глазах. Кей другая, она сложена не так крепко как наши женщины, этот ребёнок слишком крупный для неё. Посмотри на меня, Акай, я могу применить к тебе свою силу и войти в вигвам, я по любому спасу женщину, которую люблю, но я хочу, чтобы ты сам это понял, без моего насилия, – прошептал Рагнар, не спуская с него требовательных глаз.

– Иди! – хлопнул его по спине Акай, – Я уже давно молил, чтобы кто-то прекратил эти муки. Моё сердце, жрец, прислушивается к вольному волку внутри меня.

С порога, он окинул взглядом старую женщину и Маара была уже полностью в его власти, спорить с ней не было времени, тем более что убедить её, и скрыть свои чувства к Кей было бы сложно.

Рагнар приподнял любимую за плечи, убирая с лица мокрые волосы. Она была так слаба и измучена болью, но при его появлении что-то огромное светлое и теплое всколыхнулось в её душе, заставляя бороться дальше. Кей обвила его руками за шею, прижимая его к своей груди. И на долю секунды он забыл, зачем пришел, а она о своей боли. Три месяца! Три месяца по её подсчетам она не видела его, не слышала и не обнимала. И теперь в этот тяжелый час он вдруг оказался рядом,  и сразу же захотелось жить дальше. Кей уже не сомневалась, что переживет этот день.

– Ну, что ты, моя хорошая, не плачь, – поцеловал её Рагнар. – Я пришел, я помогу тебе, все будет хорошо. Сейчас, боль утихнет и страх пройдет, мы родим его, твоего маленького волка.

Он крепко сжал её за плечи, другой рукой чуть надавив на живот, шепча непонятные слова и проникая взглядом внутрь, направляя своей силой измученного ребёнка. Кей собралась с силами и Маара приняла её малыша. Через минуту Акай услышал его громкий крик и просветлел, стирая с лица напряжение.

– Поздравляю, – вышел из вигвама Рагнар, – У тебя в клане появился ещё один воин, – он устало вздохнул и посмотрел на вождя волков.

– Ты понимаешь, что полностью забыть о наших обычаях и законах я не могу. Я сделал ради Кей и малыша отступление. Ты спас им жизни, я благодарен тебе, но с этого часа все снова будет идти по-старому.

– Я и не собираюсь спорить с тобой, волк, ты прав. Я ухожу, заботься о ней, у тебя это хорошо получается.

– Постой, раз уж ты здесь, – заколебался Акай, подбирая слова. – Я хотел спросить тебя, ты не будешь противиться моему союзу с твоей сестрой? … Рагнар, ты слышишь меня? – проговорил он, с нетерпением глядя на задумчивого жреца.

– А? Что ты сказал? – встряхнулся Рагнар, окинув вождя непонимающим взглядом. Акай разочаровано закатил глаза и повторил вопрос уже с меньшим энтузиазмом.

– Я хочу взять твою сестру в жёны. Ты не будешь против этого?

– Нет, если этого захочет Зои. – Рагнар нетерпеливо кивнул ему и поспешил удалиться.

За вигвамами волков его поджидал Фанфарас.

– Чудесно, ты потерял все силы, помогая ей и ограждая то место от проникновения духа. Если бы не моё вмешательство – вся его чёрная магия уже сползлась бы к вигваму Кей, – проворчал он.

– Ты же не хочешь сказать, что мне не следовало ей помогать? Смог бы я защититься или не смог, я все равно бы пошёл, потому что чувствовал её боль, её мучения, я не смог допустить их гибели. Без неё мне эта жизнь не нужна! А силы мы восстановим! – отрезал Рагнар.