Страница 14 из 17
– А теперь отвернись, я надену юбку! – и сама засмеялась первой. – Интересно, что сказала бы твоя мама, если бы она сейчас вошла?
– Что сказала бы моя мама, я знаю. А вот что сказала бы твоя!
– У-у!.. Даже представить страшно! А что бы сказала твоя мама?
– Она бы извинилась.
Катя с любопытством разглядывала книги.
– А это тоже твое? – с удивлением спросила она, указывая на полки с техническими справочниками и модными журналами.
– Нет, это папины и мамины. Это комната – кабинет, который мне уступают на время … Или моя комната, которую я уступаю им – как придется …
– А почему нет учебников? Ты в каком классе?
– Я сдал экзамены экстерном … Теперь надо думать о том, что делать дальше …
– А почему экстерном?
– Так получилось … Родители долго были в командировке, я с ними, а школы там не было … Нас, нескольких мальчишек учили … знакомые …
– А теперь куда? Будешь поступать?
– Пока думаю. Я уже учусь у одного художника, а там посмотрим …
Катя перебирала альбомы с картинами великих художников, книги по искусству.
– А твои рисунки где? Ты обещал …
– Ты можешь замереть на пару минут? Только совсем, как будто тебя здесь нет?
– Ну, я попробую. А зачем?
– Замри!
Гриша положил перед собой чистый лист бумаги и взял карандаш. Потом провел линию. Посидел и провел еще две линии. Кате не терпелось полюбопытствовать, что он делает, но она сдержалась. А Гриша провел еще линию, еще … И вдруг стало видно, что на бумаге образуется лицо. Потом стало видно, что лицо улыбается, потом появились косички … Еще несколько линий, появлявшихся постепенно и с паузами, и Гриша отложил карандаш.
– Отомри!
– Ой, что это? Кто это? Гришка, неужели это … я? Но как ты это делаешь? – она подошла к нему, заглядывая на рисунок.
– Я это делаю карандашом.
– Но ты … ты не стер ни одной линии … И не смотрел на меня … Гриша!?
– Ты знаешь, я обычно не рисую при людях … Не люблю, когда смотрят … Я рисую из памяти. Вот помню и рисую. А с натуры у меня получается хуже.
– Подари мне. Ну, пожалуйста!
– Нет, этот рисунок я оставлю себе … Он не очень получился, я тебе нарисую другой …
Тоня позвала их помочь накрыть на стол и к проблеме оплаты подарка больше не возвращались. Обед прошел в спокойной дружественной обстановке за неспешным разговором, перескакивающим с одной темы на другую.
Несколько раз разговор переходил на проблемы воспитания детей, но тут кто-нибудь обращал внимание на этих детей, переглядывающихся и посмеивающихся, и разговор переводили на более безопасную тему.
Взрослые пили легкое вино, а дети – безумно вкусные соки.
Вера Николаевна очень волновалась – а как Катя сдаст экзамены, но Свиридов ее успокоил.
– Да не волнуйся так, Верочка! – взрослые уже перешли на ты. – Сдаст наша Катенька эти экзамены! Правда, сдашь? Не подводи меня.
– Конечно, сдам. Не вижу проблемы … – с некоторым сомнением в голосе ответила Катя.
В конце обеда Сторнас ушел к старику. Женщины стали убирать посуду, мужчины вышли на балкон, а Гриша с Катей пошли за Сторнасом.
– Деда Вася, это мы с Катей! Вам что-нибудь еще принести? Тогда мы сейчас приберем посуду.
– Катенька? Посиди со мной. От тебя лошадью пахнет … Гриша тебя покатал на лошади? Сядь, расскажи, как это было …
Катя присела около старой слепой женщины и стала рассказывать о том, что сегодня было. Оказалось, что за сегодняшний день уже так много всего произошло и рассказывать оказалось так интересно. Катя рассказала почти все – ну, чуть-чуть не все. Она не рассказала, как Гриша ей смазывал ноги кремом, и как она переодевалась при нем, и про то, что ей казалось, что они с Гришей знакомы много-много лет …
– Ты только не влюбись в Гришку, слышишь? – прошептал ей на ухо подошедший дед Вася. – У него уже есть девушка, и очень хорошая.
Гости засобирались домой.
– Может быть останетесь? Завтра воскресенье. Спешить некуда … Погуляли бы еще, сегодня вечером сходили бы в кафе …
– Да как-то неудобно … Мы стесним вас …
– Не стесните! У них тут такие гостевые квартиры есть – прелесть. Сам бы остался, да дела ждут. – Сторнас поймал за руку Гришу. – Что-то я не вижу племянников и твою девушку?
– Они все дружно уехали в Новгород на экскурсию, дядя Володя. Десять «Икарусов», полгорода поехало … И приедут завтра к вечеру. Правда, оставайтесь! У нас в кафе весело!
Сторнас ушел прощаться к старику, затем туда забежали Гриша с Катей.
– Гриша, ты ее особенно не мучай! А то я тебя знаю – поведешь гулять по лесу … Не мучай ребенка!
– Ничего себе ребенок – почти с меня! Такую замучаешь, как же!
– Толя, проводи меня до машины.
БЕСЕДА со СТОРНАСОМ
Свиридов и Сторнас медленно шли по тихой зеленой дорожке.
– … Ты меня удивил, Анатолий. Я думал, что ты пойдешь по цепочке – президент, его заместитель, и дальше. А ты сразу вышел на девочку. Как ты это делаешь?
– Я и сам толком не знаю. В разговоре с Верной Николаевной мне удалось поймать сознание Кати и зацепиться за квартиру, ну, а потом … Через этих отморозков я вышел на Латунного …
– Что было самым трудным?
– Пожалуй, заставить Анциферова отпереть мне дверь. Дальше было уже проще.
– Я ведь никогда тебя не спрашивал, что и как ты делаешь … Хотя и подозревал, особенно когда прочел все материалы по наркотикам. Ты правильно раскидал их по разным местам … Ты умеешь читать мысли?
– В некоторой степени.
– Всегда или в определенных условиях?
– При непосредственном контакте с человеком, пожалуй, почти в ста процентах случаев … и даже у недавно умерших. Ну, а дистанционно – только у хорошо знакомых мне людей … Но это не чтение мыслей, это что-то другое … Иногда я могу узнать то, о чем человек и не думает … Например, почти все данные о похитителях Кати …
– Значит ли это, что ты можешь установить факт измены, шпионажа, предполагаемого террористического акта?
– Иногда. Но для этого, как правило, нужно вывести человека на мысли по этому кругу проблем … или воспоминаний.
– Ты мог бы выступить в роли такого эксперта?
– Только если это нужно лично вам, Владимир Альбертович. Ведь засветится в этом деле смертельно опасно, да еще в нашей конторе.
– Наши эксперты так и не смогли ни загипнотизировать тебя, ни прочесть твои мысли. Говорили, что могут понять только самые простейшие мысли, на уровне физических восприятий – жесткость стула, температуру стакана с чаем … И все. Ты умеешь закрываться?
– Естественно.
– Твоя статья наделала шуму. В газету звонят, хотят поговорить с автором, спрашивают о продолжении …
– Через пару дней будет готово.
– Ты не думал, что тебе надо развивать эти свои способности и работать там, где бы ты мог их использовать с наибольшей отдачей? В прокуратуре, например, на таможне …
– Нет. При отсутствии законов и системы, их исполняющих, это бесперспективно. При таком уровне взяточников … Да и доказывать, что все узнанное и записанное мною соответствует действительности довольно утомительно и трудоемко … Я могу выносить приговор сам … если это возможно … и сразу, на месте …
– И тебе не страшно быть таким судьей?
– Бывает страшно, Владимир Альбертович, и часто. И это меня мучает – насколько я прав …
– Я тебя никогда не расспрашивал об этих твоих способностях и не очень представляю, что ты реально можешь. Например, этот Анциферов. Как ты это делаешь?
– Это объяснить трудно … Но есть приемы различных восточных систем борьбы, приводящие к остановке сердца или еще чему-нибудь смертельному при прямом контакте … Это просто, хотя и немного сложнее, чем просто снятие информации. Частенько я могу каким-то образом узнавать, что хранится в памяти этого человека … Например, как Вера Николаевна «создала» своего мужа, как она пытается «создать» дочку …
– А ко мне в голову ты лазил?
– Нет, Владимир Альбертович, и вообще это дело весьма утомительное … и я бы сказал малоприятное.