Мастеровой

– На которой славно отличились, – заметил генерал. – Изобретатель, храбрый офицер. У меня сомнений нет, – повернулся он к царю. – Родовая кровь. Только неизвестно чья.

– Значит, ты согласен? – спросил Георгий.

– Да, – ответил генерал.

– Господин штабс-капитан, – объявил император. – Обстоятельства сложились в вашу пользу. Я прощаю вас. Предлагаю поступить в гвардейский полк Осененных Благодатью. Чин вы сохраните, но уже по гвардии. Отличитесь в службе, обещаю титул. Ваш ответ?

– Для Атоса это слишком много, а для графа де Ла Фер – слишком мало, – хмыкнул в голове Друг.

– Для меня большая честь, – поклонился Федор. – Только я, пожалуй, откажусь. Если вы позволите.

– Не хотите стать гвардейцем? – удивился государь. – Интересно, почему?

– Осененных подле вас хватает, а оружие изобретаю только я. У меня задумки на сей счет. Разрешите их осуществить?

– Вот как? – сморщился Георгий. – Ну, как знаете. Была бы честь предложена.

– Штабс-капитан зря считает, что избежит службы в гвардии, – усмехнулся генерал, – В случае войны его мобилизуют и отправят под мое начало – как офицера с редким даром. Это вам понятно, Кошкин?

– Так точно, Ваше Императорское Высочество. Но могу я попросить?

– Попытайтесь.

– На войне не будет проку от моего дара. Защищаю лишь себя. Если уж мобилизация… Разрешите мне создать отряд. Вооружить и обучить его по собственному разумению.

– Ну-ка, ну-ка? – заинтересовался великий князь. – Поподробнее.

– Две сотни нижних чинов при трех офицерах. Батарея бомбометов, легкий пулемет в каждом отделении. А еще по винтовке особой выделки для меткого стрелка. У остальных солдат – пистолеты-пулеметы.

– Это еще что? – удивился генерал.

– Скорострельное оружие под пистолетный патрон Маузера. Эффективно в ближнем бою, на расстоянии до ста саженей. Мной придумано, но еще не сделано. Обязуюсь вооружить ими роту за свой счет.

– Для чего такой отряд? – спросил Георгий.

– Проведение диверсионных действий в тылу противника, – стал перечислять Федор. – Отражение его прорывов на критических участках фронта и еще многое другое. Отряд – мобильный, для чего следует посадить его на грузовики.

– Любопытно, – согласился генерал. – Напишите мне об этом. Я подумаю.

– Слушаюсь! – сказал Федор.

– Мы вас больше не задерживаем, – сообщил Георгий.

– Честь имею, Ваше Императорское Величество и Ваше Императорское Высочество!

Федор щелкнул каблуками, повернулся и вышел из кабинета. Царь с великим князем проводили его взглядами.

– Что скажешь, дядя? – спросил Георгий.

– Дерзок, но умен. Ловко вышел из-под вашего гнева, переведя разговор на иной предмет. Но полезен без сомнения. Пусть пребывает на заводе. Там посмотрим.

– Ладно, – согласился царь…

Поезд на Николаевский вокзал прибыл в середине дня. Кошкин с капитанами вышли на перрон и позвали носильщиков. Офицеры не таскают чемоданы, да еще в таком количестве. В Петербурге Рогов с Куликовым накупили подарков для родных, да и Федор не отстал. Пусть он без семьи, но есть кого порадовать. Ту же Оболенскую, к примеру. Помогла ее наука в Петербурге. Откровенно говоря, сохранила ему жизнь. Будет не по совести ее не отблагодарить.

Трое офицеров в сопровождении носильщиков направились к извозчикам. Только не дошли. Немолодой лакей в ливрее вырос перед ними.

– День добрый ваши высокоблагородия, – поклонился офицерам. – Я ищу штабс-капитана Кошкина.

– Слушаю, – ответил Федор.

– Его сиятельство желает с вами говорить. Пожалуйте со мной.

– Мы спешим, любезный, – буркнул Федор. – Нам в Тулу ехать.

– Это не займет много времени, ваше благородие. Князь ждет в автомобиле у вокзала. Он велел вам передать, что задержит ненадолго.

– Что ж сходи, Федор, – пожал плечами Куликов. – Неприлично отказать князю. Мы пока наймем извозчика и будем ждать в коляске.

Федор мысленно выругался и отправился за лакеем. Пройдя через здание вокзала, они выбрались на площадь. Здесь лакей подвел его к большому черному автомобилю и открыл дверцу.

– Пожалуйте, ваше благородие.

Федор снял фуражку и залез на задний диван. Осмотрелся. На диване у другой дверцы восседал незнакомый пожилой господин в черной шерстяной тройке и галстуке над крахмальным воротничком. Рядом с ним покоился такого же цвета цилиндр. Лицо вытянутое, с нездоровой краснотой и резкими чертами. Что-то в нем показалось Федору знакомым.

– Здравия желаю, ваше сиятельство, – поприветствовал он князя. – Вы хотели меня видеть? Для чего?

– Здравствуйте, господин штабс-капитан, – откликнулся собеседник. – Благодарю, что уважили старика. У меня к вам важный разговор. Для начала я представлюсь: князь Юсупов.

На мгновение у Федора похолодело в груди. Но он тут же взял себя в руки.

– Приятно познакомиться.

– Не могу сказать того же, – произнес Юсупов. – Только вам не стоит опасаться. Я не собираюсь вас преследовать, хотя точно знаю: это вы убили Феликса.

Федор промолчал.

– Хорошо, что не возражаете, – продолжал князь. – Вы ждете доказательств? Я представлю. Не могу не похвалить: вы изящно спутали следы. Переслать досье на родовых в газету… Ловкий ход. О судьбе Хоффмана не спрашиваю – с этим ясно. Мне он показался умным человеком, но, похоже, я ошибся. Хоффман посчитал вас простецом, потому и сгинул. Не учел, что подселенная душа может наделить хозяина небывалыми способностями. А теперь о том, как вас нашел. Вы поднялись высоко и тем самым привлекли внимание. Я прочел о вас в газетах. Показалось, что фамилия знакома, где-то ее видел. Я поднял отчеты Хоффмана, чтоб удостовериться. Затем нанял частных сыщиков. Они быстро подтвердили, что мастеровой с завода Мальцева и изобретатель в Туле – один и тот же человек. За которым год назад ничего особенного не замечали. Простец из простецов. Ни знаний никаких, ни, тем более, дара.

Федор продолжал молчать.

– Объясню, почему не буду вас преследовать. Вы убили молодого Вяземского. А его отец был самым ярым и последовательным моим врагом.

– Был? – спросил Федор.

– Скончался от сердечного приступа. Не перенес гибели сына. Мне прислали телеграмму. За вами там присматривали. Сообщили, что вы едете в Москву, и когда прибудете. Так что квиты. А теперь послушайте меня. Вы забрали у меня наследника, потому замените его.

– Что?! – изумился Федор.

– Я выразился ясно. Понимаю, что удивлены. Вы из простецов и не знаете родовых обычаев. Такое практикуется. Отказа не приму! Царю вы отказали, мне нельзя. За вами долг крови.

– Пусть так, – кивнул Федор, – только я безмерно удивлен – принять в род и объявить наследником убийцу сына? Не понимаю.

– Потому что вы не аристократ, – сказал Юсупов. – Ничего, привыкнете. Для нас главное сохранение рода, его влияния и положения в обществе. Без наследника он становится выморочным, с ним перестают считаться. Я это ощутил. Пришло время удивить, – князь хищно улыбнулся. – Как их всех перекосит! Как поменяются расклады! Как взвоют те, кто потирал руки в расчете на состояние Юсуповых!

Глаза князя вспыхнули фанатическим блеском.

– Неадекват, – прокомментировал Друг. – Не перечь ему. Не то ледышкой зафигачит. Придется загасить, а нам второго князя не простят. Попытайся соскочить.

– Меня нельзя кем-то заменить? – поинтересовался Федор. – Взять наследника из другого рода?

– Нет! – отрезал князь. – Вы идеальная кандидатура. Офицер, Георгиевский кавалер с уникальным даром. Такого нет ни у кого! Вас невозможно вызвать на дуэль и лишить меня наследника. Любой, кто попытается, ответит пред царем. Да просто побоится. Зеркальный щит не оставляет шансов.

– Я хочу остаться в Туле. У меня там дело и друзья.

– Оставайтесь, – согласился князь. – Роль наследника не накладывает особых обязательств. Два-три раза в год мы будем появляться вместе – только и всего. Я не жду от вас сыновних чувств и не буду проявлять отцовских. Это деловое соглашение. Принимаете его?