Страница 23 из 38
— Здорово, дядя, — просипел самый старший и рослый, закинув на плечо кривую трость с тяжелым ржавым набалдашником. — Далеко собрался?
— А ты, собственно, кто? — решил немного подыграть. — И с какой целью интересуешься?
— Мы — сборщики налогов, — верзила сплюнул через наполовину сколотый передний зуб. — Хочешь пройти — плати рубль. Хочешь уйти — гони два.
Дореволюционные гопники осклабились и захихикали в предвкушении скорой поживы.
— Справедливые расценки, — усмехнулся, нацелившись на латаные-перелатаные штаны главаря. — Но я не собираюсь платить тому, кто ссытся от одного моего вида.
— Ч-что?
Парнишка изменился в лице, чувствуя теплую влагу между ног.
Я поддал напора, и ручеек зажурчал по брусчатке. Разбойник вытаращил глаза и схватился за пах в тщетных попытках перекрыть струю.
Запрыгал, затопал на месте со столь изумленной физиономией, что подельники не удержались и схватились за животы.
— Это не я! — вожак чуть не плакал. — Оно само!
— Конечно, само! — дверь ближайшего подъезда с грохотом распахнулась, и на крыльце показался Марк.
Застегивая на ходу ширинку, брат подошел к нам и отвесил «ссыкуну» звонкую затрещину.
— Ты че, Петруха, своих не узнаешь? Это же Гектор!
— Д-дядя Гек? — пролепетал юнец.
— Ага. Он в твоем возрасте на войну ушел и только сейчас вернулся. Его и впрямь хрен узнаешь, так что на первый раз косяк прощаю. Но если оплошаешь снова, в трусах будет уже не вода — с колдунами шутки плохи.
— П-простите! Больше не повторится — зуб даю!
— Брысь отсюда!
Ребятки разбежались по подворотням, а мы с Марком направились к дому.
— А где Афина? — брат повертел головой. — Она же пошла за тобой в участок.
— Афину… — вздохнул, собираясь с мыслями, — похитили.
— Что?! — Марк распахнул рот и выпучил глаза, что тот гопник минуту назад. — Как?!
Хотел ответить то же, что и отцу, как вдруг нас окликнули:
— Капитан! Капитан!
Оглянувшись, увидел на границе проулка мальчишку лет десяти — грязного и чумазого настолько, что под слоем копоти терялись черты лица. Мальчик сжимал в кулачке конверт.
— Капитан, вам письмо!
Он бросил ношу и со всех босых ног припустил прочь. Я же взял послание и осторожно прощупал — ничего подозрительного, просто лист бумаги. И на листе корявыми печатными буквами красовались всего два слова:
А в правом нижнем углу будто гербовая печать алела сургучовая клякса, к которой приклеили тонкую рыжеватую прядь.