Страница 6 из 120
"Я понимаю", - сказал он. И она знала, что понимает. Ей нравилось, когда ее игрушки были гораздо моложе и гораздо ниже рангом. Так все было проще. Но она не тратила свое время на глупых мужчин.
Жажда прошла, тепло в легких распространялось вниз по животу очень приятным образом. Она потянулась и положила руку на бедро Тристана. "Я думаю, мы должны..."
КПК на тумбочке зазвонил. Она перевела его в режим "не беспокоить", что означало, что устройство считало входящий звонок достаточно важным, чтобы игнорировать его. Он был у нее уже давно, и она хорошо его натренировала, так что, вероятно, он был прав. Она подняла трубку, чтобы проверить запрос на соединение. Звонок шел из Стейт Билдинг. Она приняла соединение без визуального контакта. "Полковник Танака слушает". Тристан соскользнул с кровати и потянулся за брюками.
"Добрый день, полковник. Это лейтенант Санчес из отдела планирования и логистики. У вас дебрифинг в Стейт Билдинг через два часа".
"Впервые слышу об этом", - сказала она, потянувшись к приставному столику и своим лекарствам от трезвости. "Вы можете сказать мне повестку дня?"
"Мне жаль, полковник. У меня нет к ней доступа. Вас добавил в список участников адмирал Милан".
Вечеринка была окончена.
Когда она дошла до Стейт Билдинг, шел мелкий дождь. Мелкие капли делали мостовую темной и блестящей одновременно. Невысокая гора на краю территории выглядела как что-то со старинной гравюры укиё-э. Ёситоси или Хиросигэ. Атташе из Директората по науке ждал ее с чашкой кофе и зонтиком. Она отмахнулась от них.
Танака хорошо знала дорогу к зданию Госстроя. Большинство ее заданий было на местах, но она завела достаточно друзей и профессиональных связей в высших эшелонах власти, поэтому, когда она была на Лаконии, она часто бывала здесь. Она не возвращалась сюда со времени осады Лаконии, разрушения строительной платформы и, возможно, похищения, возможно, автоэмансипации Терезы Дуарте. В здании не произошло никаких физических изменений. Залитый бетон был таким же прочным, как всегда, срезанные цветы в вазах - такими же свежими. Охранники в отутюженных мундирах были так же неподвижны и спокойны. И все вокруг казалось хрупким.
Атташе провел ее в кабинет, в котором она уже бывала. Желтые стены из отечественного дерева с синей печатью Лаконии и два строгих дивана. Адмирал Милан - исполняющий обязанности главнокомандующего, пока верховный консул был в уединении, а адмирал Трехо находился в системе Сол, - сидел за широким столом. Это был широкий человек с тяжелым лицом и солено-персиковыми волосами, гладко выбритыми. Это был старый моряк с Марса, нетерпеливый к ерунде и вспыльчивый, как барсук. Танаке он очень нравился.
У одного из диванов стоял лейтенант со знаками различия сигнальной разведки на стандартной лаконской синей военно-морской форме. Рядом с ним сидел доктор Очида из Научного директората, положив руки на колени и сцепив пальцы. Тишина была неловкой, как будто ее прервали.
Адмирал Милан заговорил первым. "Мы тут немного задерживаемся, полковник. Присаживайтесь. Мы скоро закончим".
"Да, сэр", - сказал Танака и занял другой диван. Адмирал Милан посмотрел на стоящего лейтенанта - Россифа, судя по бейджику, - и кончиком пальца нарисовал в воздухе круг. Приступайте.
"Система Гедара. Население чуть меньше двухсот тысяч. Высокая концентрация расщепляющихся веществ в верхней части коры, поэтому последние несколько лет они пытаются наладить добычу полезных ископаемых в глубине коры. Сельское хозяйство существует, но до самообеспечения еще десятилетие".
"А вторжение?" спросил адмирал Милан.
"Двадцать три минуты, одиннадцать секунд", - ответил Россиф. "Полная потеря сознания. Несколько случайных смертей, несколько повреждений инфраструктуры. В основном, люди разбивают транспортные средства или падают с вещей. И записи показывают, что всего за несколько секунд до вторжения два незапланированных тяжелых грузовых корабля прошли через кольцо и ушли на голландца."
Доктор Очида прочистил горло. "На этот раз было что-то странное".
"Что-то более странное, чем отключение мозга у всех на двадцать минут?" спросил адмирал Милан.
"Да, адмирал", - ответил Очида. "Обзор приборов, установленных во время события, показывает, что потеря времени была и другого рода".
"Объясните."
"Краткая версия", - сказал Очида, - "свет шел быстрее".
Адмирал Милан почесал шею. "Слово "объяснить" изменило значение, а мне никто не сказал?" Танака подавил улыбку.
"Проще говоря, скорость света - это функция основных свойств Вселенной. Назовите это ... самой быстрой причинностью, которая может распространяться в вакууме", - сказал Отида. "В течение двадцати с небольшим минут в системе Гедары природа пространства-времени изменилась таким образом, что изменилась скорость света. Она стала быстрее. Задержка света от кораблей в кольце Гедары до планеты в то время составляла чуть меньше сорока минут. Журналы событий показывают, что во время вторжения она уменьшилась почти на четыре тысячи наносекунд".
"Четыре тысячи наносекунд", - сказал Милан.
"Природа пространства-времени изменилась в этой системе на двадцать минут", - произнес Очида, а затем стал ждать реакции, которой не последовало. Он выглядел подавленным.
"Что ж", - сказал Милан. "Мне определенно придется подумать об этом. Спасибо за брифинг, лейтенант. Доктор. Вы оба свободны. Вы остаетесь, полковник".
"Да, сэр", - ответил Танака.
Как только комната опустела, Милан откинулся на спинку кресла. "Выпить? У меня есть вода, кофе, бурбон и какой-то травяной чай, который пьют оба моих мужа, на вкус как скошенная трава".
"Я на действительной службе?"
"Я не думаю, что вам нужно беспокоиться о нарушении протокола, если вы это имеете в виду".
"Тогда бурбон звучит отлично, сэр", - ответил Танака. Адмирал Милан минуту возился за своим столом, затем вернулся с граненым хрустальным стаканом, в котором на два пальца плескалась дымчато-коричневая жидкость.
"За ваше здоровье", - сказал Танака и сделал глоток.
"Итак", - сказал Милан и сел с бессознательным ворчанием старика с больными суставами. "Что, по-твоему, означает это дерьмо со скоростью света?"
"Ни малейшего понятия, сэр. Я стрелок, а не яйцеголовый".
"Вот почему ты мне всегда нравился", - сказал он, затем откинулся в кресле, сцепив пальцы. На этот раз молчание было другим, и она не была уверена, что оно означает. "Итак, между нами двумя - один старый моряк другому - есть ли что-нибудь, что вы хотите мне сказать?"
Она почувствовала, как адреналин ворвался в ее кровь. Но она не подала виду. Она была слишком опытна в обмане для этого. "Я не знаю, что вы имеете в виду".
Он наклонил голову и вздохнул. "Я тоже не понимаю. Я нахожу все это чертовски загадочным. И я уже не так хорошо умею подавлять свое любопытство, как в молодости".
"Все еще искренне не понимаю, о чем мы говорим. Кто-то должен был сказать мне, почему ты хочешь, чтобы я был здесь?"
"Это не я тебя хотел. Трехо сделал запрос, и он попросил меня сделать небольшую бумажную работу от твоего имени". Он достал физическую папку из красной бумаги с серебряным шнурком, закрывающим ее, и протянул ей. Она казалась такой неуместной, словно ей вручили каменную скрижаль. Она выпила остатки своего бурбона одним залпом, прежде чем взять его. Он оказался легче, чем она ожидала, и шнурок легко развязался. Внутри лежал один лист трехслойного пергамента безопасности, контуры проверки документов были четкими, как кружево. На нем была ее фотография, ее биометрический профиль, имя, звание и идентификационные номера. И короткий отрывок о предоставлении ей статуса Омега от Лаконского разведывательного управления по личной просьбе канцелярии Верховного консула.