Падение Левиафана (ЛП)

Это также означало, что их обращение к артефакту заставило его ответить. Ее эксперимент работал.

Она ожидала, что успех будет меньше похож на страх.

Когда Эльви начала работать на Лаконскую империю, она находилась в тяжелом положении. Уинстон Дуарте захватил все человечество со скоростью и тщательностью чумы. Когда он пригласил ее на руководящую должность в Директорат по науке, ответ был положительным. Это была бы работа мечты, если бы не последствия отказа.

Тогда план Дуарте по противостоянию силам, погубившим цивилизации, построившие кольцевые врата, пошел не по плану. Дуарте был искалечен. А непосредственный начальник Элви, Паоло Кортазар, превратился в тонкий, вонючий туман. Эльви, которая хотела получить работу, но не работодателя, получила повышение в должности главы Лаконского научного директората с пониманием того, что ее главной задачей будет выяснение того, как остановить атаки, выбивающие сознание, иногда в отдельных системах, иногда по всей империи. Если только ее главной задачей не было найти способ починить искалеченный разум Дуарте. Или, может быть, предотвратить исчезновение еще нескольких кораблей во время транзита между нормальной вселенной и странным узлом кольцевого пространства.

За ее спиной были почти бесконечные ресурсы империи, на ее плечах лежало выживание человечества, а протокол исследования был настолько упрощен, что не прошел бы этическую комиссию даже по оглавлению.

Ей предстояло разобраться в двух уровнях. Сначала была цивилизация, создавшая протомолекулу и врата, а затем силы, которые их уничтожили. В свои лучшие дни она думала о себе как о средневековом монахе, пытающемся понять святых, чтобы лучше увидеть лицо Бога. Чаще она чувствовала себя термитом, пытающимся объяснить своим собратьям-изоптерам, что такое собаки, чтобы все они могли рассуждать о фьюжн-джазе.

Она понимала инженеров протомолекул и то, что их убило, лучше, чем кто-либо другой во всем человечестве. Кроме, если все получится, Кары. И Ксана.

"Это было как во сне, - сказала Кара, - только больше. Я не помню, чтобы я пробовала что-то во сне, понимаете? А здесь я чувствовала вкус и слышала что-то, и форма моего тела как будто менялась. Это было... все".

"Я ничего не чувствовал", - сказал Ксан. В его голосе звучало разочарование.

Изначально Элви проводила дебрифинги с двумя братьями и сестрами по отдельности: сначала говорила с Карой, а потом с Ксаном. Идея заключалась в том, что, не давая им слышать отчеты друг друга, она не позволит им влиять на эти отчеты, но это напрягало их обоих.

Теперь она привела их в свою личную лабораторию вместе, вдвоем на поплавке, пока она сидела за своим столом и делала записи. Убранство кабинета психиатра было богатым: светло-травянистая обивка на стенах, растения-пауки в нишах с капиллярным питанием, низкий пульс специального рециркулятора воздуха. Все в нем говорило о том, что женщина, которая им пользовалась, была очень важной персоной. Ей это более чем не нравилось, но она не стала тратить силы на выяснение причин.

"Это отличалось от того, что было в прошлый раз?" спросила Эльви.

"Было... заикание? Как в тот момент, когда все рассыпалось, а когда снова собралось, все было ярче и непосредственнее? Это не то слово. Возможно, нет правильного слова".

"Как это сравнить с вашим опытом "библиотеки"?" спросила Эльви.

Кара на мгновение замерла, как это иногда случалось с Ксаном. Эльви подождала, пока она отдышится, и затем Кара вернулась. "Библиотека - это вовсе не сенсорика. Это просто знание вещей. А это? Это не библиотека, но именно оттуда приходит вся информация. Я в этом уверена".

Ксан издал тихий звук. Кара положила руку на его руку и притянула его к себе. Инстинкт примата утешать, обнимая его, не изменился после того, как он перенесся через световые годы вакуума в пузырь из керамики, стали и углеродного кружева.

"Вы вообще смогли с ним взаимодействовать?"

"Думаю, да", - сказала Кара. "То есть, я не понимала, что я делаю, но думаю, что смогу разобраться. Я чувствую себя хорошо. Я готова вернуться обратно".

Элви напечатала "СУБЪЕКТ ПОКАЗЫВАЕТ СИЛЬНОЕ ЖЕЛАНИЕ ВОЗВРАЩАТЬСЯ В ИНТЕРФЕЙС, СОВПАДАЮЩЕЕ С УМЕНЬШЕНИЕМ УРОВНЯ ДОПАМИНА И СЕРО-ТОНИНА ПОСЛЕ ЭКСПЕРИМЕНТА. СДВИЖЕНИЕ?

"Это хорошо", - сказала она вслух. "Есть пара перекалибровок, которые нам нужно сделать, но мы должны быть готовы к новому запуску через пару смен. И я хочу провести пару сканирований, пока мы будем это делать. Проверить базовую линию".

"Хорошо", - сказала Кара, почти скрывая свое нетерпение. "Как хочешь".

Ксан оперся о руку сестры, заставив их обоих немного повернуться. "Я голоден."

"Давай", - сказала Эльви. "Мне нужно все записать, но вам двоим следует поесть и отдохнуть. Я скоро подойду".

Кара кивнула и прижала Ксана к себе. "Спасибо, доктор". Она оттолкнулась от стола Элви одной длинной изящной ногой. Дети, или подопытные, или гибриды человека и инопланетянина, или как бы Эльви ни думала о них в данный момент, закрыли за собой дверь. Эльви прижала ладони к глазам, пока в них не расцвели краски, и вздохнула. Ее тело трещало от усталости, волнения и тревоги. Ощущение было такое, будто она выпила слишком много кофе, а ведь она его совсем не пила.

Она записала остальные наблюдения за Карой и Ксаном и приложила исходные данные к отчету. Оставалось только сделать резюме. Она переключила интерфейс на диктовку и позволила себе оторваться от стола. Нога хотела размяться, но в то же время ее сводило судорогой. С тех пор как она заново заделала дыру в бедре, она иногда делала это.

"Мы наблюдаем определенный прогресс", - сказала она, и слова сами собой появились на ее экране. "Триадическая связь между протомолекулой-катализатором, сознательным субъектом и BFE..." Элви нахмурилась и издала щелкающий звук языком, отбросив последние два слова. "- Предполагаемое инопланетное ядро данных, похоже, заканчивает то, что мы называем протоколом рукопожатия. Я обеспокоена тем, что основной объект и интерфейс не были предназначены друг для друга, и взаимодействие между ними может быть..." Она снова дважды щелкнула языком. "- имеет потенциал быть разрушительным для одного или обоих".

Дверь ее кабинета открылась, и вошел Файез. Она подняла руку, прося тишины, но он остановился на пороге. Она подождала, пока дверь закроется, и продолжила.

"Следующим этапом будет попытка подтвердить информацию, которая у нас уже есть. В частности, я собираюсь задать субъекту ряд простых вопросов о деталях исследования артефактов и археологии из нескольких систем, к которым у нее не было доступа. Если она сможет подтвердить уже имеющуюся у нас информацию, это позволит нам двигаться дальше с некоторой уверенностью в том, что то, что мы получим от нее в дальнейшем, будет заслуживать доверия. Но поскольку она присутствовала в частной лаборатории Кортасара, и мы не знаем, какова была его информационная гигиена с испытуемыми, мне приходится быть очень осторожным в выборе тестовых вопросов".

"Ни один из испытуемых, похоже, не пострадал от событий в системе Гедара. У персонала здесь, включая меня, не было никаких отключений или потерь сознания после атаки всех систем несколько месяцев назад. Не зная, в каких условиях работает противник, я могу интерпретировать ограниченный масштаб атаки на Гедару как признак того, что он все еще находится в экспериментальной фазе, ищет взаимодействия, которые будут эффективны для выведения нас из строя. Или что новые атаки требуют больше усилий, и враг не хочет их расширять. Или у нас просто пока недостаточно информации, чтобы понять, что мы видим, и я просто болтаю без умолку".

Она щелкнула языком, чтобы убрать саркастическую редакционную фразу в конце, а затем закончила отчет. Она начала просматривать текст, чтобы найти ошибки и опечатки. Файез переместился на ее сторону, наблюдая за экраном через ее плечо.