Страница 8 из 45
- Добрый день!
Мария обернулась. Перед ней стоял импозантный молодой человек в белом медицинском халате, роста выше среднего, очень подтянутый, гладко выбритый и коротко подстриженный. Девушка, которая открывала дверь, стояла поодаль.
- Арсений Арнольдович Журбицкий! – представился он и протянул руку. – А это моя супруга Анастасия.
- Очень приятно, - на автомате откликнулась Мария и пожала ему руку. – Маша.
- Так уж и Маша? – улыбнулся он.
- Маша, - улыбнулась она в ответ. – Или просто Мария!
- Мне нравится и то, и другое, - галантно заметил Арсений. – Пройдёмте в мой кабинет. Сумки можете оставить здесь.
…
Кабинет Арсения Арнольдовича находился впритык с гостиной. Когда Мария только дотронулась до двери, в её голове машинально пронеслось: «Из натурального дуба».
Кабинет был просторный и по-деловому обставленный: массивный длинный стол, ряд кожаных вращающихся кресел, кожаный диван у стены. Но мебельная стенка из красного дерева заслуживала отдельного разговора, так как не совсем вписывалась в общий аскетичный тон. Представьте, великолепные полки были застеклены витражами, да с такими необычными картинами, что можно было только сидеть за столом, слушать в полуха этого джентльмена и рассматривать удивительные узоры. «Че Гевара», - ахнула про себя Мария, расшифровав одну из картинок. Другие кубинские мотивы на витражах её мало занимали, но портрет борца за свободу привёл в замешательство и восторг. Портрет словно говорил, знайте, люди здесь живут серьёзные и свободолюбивые и шутки с ними плохи. Другие картинки, словно вынырнувшие из книг Хэмингуэя, с сигарами, со стариком и большой рыбой, не особо впечатляли. (Мария знала, что любовь к свободе для Хэмингуэя плохо закончилась - застрелился он на Кубе).
- Присаживайтесь! – показал Арсений на кожаное вращающееся кресло.
Мария присела, выпрямив спину и запихнув свои сумищи под стол. Потом спохватилась и полезла за документами.
- Вот паспорт, медицинская книжка.
- И медицинская книжка имеется? Это хорошо, - заметил Арсений.
- Мне же уже приходилось в хосписе работать. Без медицинской комиссии не допустят. У меня и все прививки поставлены, - забеспокоилась Мария.
- Ну, и чудненько, - улыбнулся Арсений, взял в руки документы и включил свой компьютер. – Расскажите о себе.
Мария пожала плечами.
- Сорок лет. Из Сибири.
- Это я знаю, - по-доброму перебил её он. – И что санитаркой в больнице работали, и что в монастыре что-то там такое делали. А до монастыря?
- Работала в обители милосердия, здесь в Москве - растерялась Мария, понимая куда клонит Арсений, стараясь обойти тему о прежней жизни..
- Понял. А до обители? Где вы учились? Кем хотели стать? Где работали до того момента, как переехали в столицу? Ну, не всегда же вы поклоны били?
- Что значит, поклоны? Что значит, били? – Мария сделала робкую попытку прикинуться обиженной и отвертеться от последующих расспросов, понимая, что врать нехорошо, а правда для неё слишком болезненна и неприятна (на поверхности лежит – её жизнь не устроена, и она, по сути, «сбитый лётчик»).
- Не стоит придираться к словам, - примирительно сказал Арсений. – Поймите, я же должен хотя бы приблизительно знать, с каким человеком имею дело.
- А вы не боитесь, я вас обману? – вскинулась вдруг Мария и потрогала ногой сумки, почувствовав, что разговор не клеится, и её сейчас попросят отсюда, если не дадут пинком под зад.
- А это уж путь будет на вашей совести. Видите ли, вы не из тех людей, которые привыкли к чёрной работе. Это видно невооружённым глазом. Тяжёлый физический труд не для вас. А в хосписе – работа чёрная. Здесь за постояльцами нужно убирать мочу, кал. Если бы вы были столь убеждённой верующей – приняли бы постриг и ходили бы сейчас в апостольнике, а не сидели бы со мной за одним столом, - Арсений вальяжно откинулся на спинку стула. - Закономерно, что много вопросов возникает. Так расскажите! Рассказывайте, как считаете нужным. Мы не в прокуратуре.
Мария покраснела.
- Росла в Сибири, в квартире по месту прописки, что в паспорте. После школы – в институт.
- Какой?
- Педагогический, - с заминкой произнесла она. - Работала в школе.
- Какой предмет?
- Педагог по воспитательной работе. Вожатая, значит.
- Муж, дети? - тут Арсений замахал руками. – Не допрашиваю, но хотя бы в общих чертах.
- Холостая, - гордо сказала Мария и вызовом посмотрела в лицо Арсению.
- Факультет какой у вас был? – не унимался он.
- Социальная работа, - скороговоркой выпалила Мария.
- Так и назывался?
- Да.
- А почему из школы ушли?
- Так сложились обстоятельства, - почти прошептала Мария и вновь потрогала ногой сумки.
Арсений отсканировал страницы паспорта, потом занялся её медицинской книжкой, и в воздухе повисла «качаловская пауза».
Мария молчала, размышляя, куда ей теперь идти, как доволочь сумки до остановки и хватит ли денег на проезд до метро. Она упёрлась глазами в угол кабинета и тут увидела вверху прямо на неё направленную видеокамеру, которую она пропустила из виду, рассматривая витражи, потом непроизвольно оглянулась назад и узрела в другом углу видеокамеру, направленную на шкафы и на Арсения. «Не хоспис, а контрразведка», - подумала Мария и усмехнулась.
- Это что?! – воскликнул Арсений, уткнувшись чуть ли не носом в её медицинскую книжку. – Указан московский адрес. Ваше фактическое место проживания. Вот, Каширское шоссе, дом двадцать восемь…
- Квартира пятьдесят пять, - закончила Мария. – Моя регистрация. Я по этому адресу не один год прожила, и заплатила немало за неё. Я в Москве давно.
Арсений, нахмурившись, отсканировал все страницы и энергичным жестом вернул книжку и паспорт Марии.
- Почему в резюме не указали, что регистрация в Москве?
- А зачем? – удивилась Мария. – Да и срок уже истёк.
- Я, когда ваше резюме читал, думал, вы несколько месяцев здесь.
- А если десять лет, это плохо, что ли? – недоумевала Мария.
- Да, нет. Просто не был готов, - сказал Арсений и вновь ослепительно улыбнулся.
«Красивый парень», - подумала Мария.
Она поднялась с кресла и нагнулась под стол, чтобы разобраться с челночными сумками и уже двигать в сторону остановки. Но вдруг Арсений рукой остановил её, указав на кресло. Она послушно присела. Идти ей было некуда, поэтому, что особо торопиться?
- К обязанностям готовы приступить с сегодняшнего дня? – спросил он.
- Да, - спокойно ответила Мария, но нутро её возликовало: как же у неё теперь есть работа и ночлег! Появилась пусть временная, но устроенность.
5
«ХОСПИС»
5
Время ужина подошло незаметно, вечер был светлый и уже по-летнему тёплый. С веранды вереницей стали стягиваться в гостиную сиделки с постояльцами.
Сиделок оказалось всего три: Лена и Шура работали на первом этаже, а третья, Таня, на втором, с лежачими больными. Как и в любом другом частном хосписе в качестве постояльцев здесь принимали не только тех, кто нуждается в паллиативной медицинской помощи, но и тех, кто по тем или иным причинам не мог жить дома, а у родственников были средства, чтобы оплатить их пребывание здесь, в таком заведении, смахивающем на санаторий.
Мария успела прогуляться на веранде и уже со всем познакомилась. До этого она была уверена на все сто процентов, что сюда привозят своих родственников загадочные люди из кремля и разные всемогущие бизнесмены с необъятным состоянием, и была поражена, увидев горстку стариков, половина их которых, очевидно, никакими привилегиями не располагала и претендовала на гордое звание пролетария. Об этом говорил сам тот факт, что у многих были гнилые зубы, не знавшие услуг дантиста последний лет двадцать и, конечно, были дыры между зубами (ни коронок, ни вставных челюстей). Да и одежда оставляла желать лучшего, старенькая, видавшая виды, ношеная-переношеная. «Как чучелки замотанные сидят!» - подумала Мария.