Страница 32 из 38
Ситуация на арене резко изменилась. Если раньше доминировал Король, то теперь преимущество перешло к Бездарному.
Четвёртый матч первого раунда блока С оказался крайне напряжённым.
Сидзуку ненадолго отвела взгляд от арены и увидела, как Коумэ покидает зал.
Она как будто убегала.
«Коумэ-сан».
Сидзуку вспомнила, с каким видом сестра Юдая вчера встретила Икки, и как сегодня во время поединка она едва сдерживала боль и горечь.
«Онии-сама тоже живёт в постоянной борьбе с жизнью. Я прекрасно понимаю её. Её боль. Её чувство вины…»
Опомнилась Сидзуку только тогда, когда уже бежала вслед за Коумэ.
— Как я говорила, именно это я и люблю в Сидзуку.
Она услышала Наги, покраснела, но не остановилась.
Коумэ покинула зрительские места, открыла противопожарную дверь, вышла на внешний периметр и села на скамейку напротив выпуклого окна, из которого открывался прекрасный вид на прибрежную часть Осаки.
«Онии-тян... хватит. Прошу, остановись, — думала она, повернувшись спиной к арене. — Если ты ради меня, моей речи, то не надо».
Юдай никогда не говорил ей об этом, но Коумэ видела его насквозь.
Её сердце разрывалось, каждую рану брата она ощущала как свою. В конце концов Коумэ не выдержала и убежала.
— Ты не собираешься досматривать бой? — внезапно спросили у неё.
Коумэ обернулась, увидела сребровласую девушку с неё ростом и сразу узнала её.
«А, она же приходила к нам вчера. Кажется, младшая сестра рыцаря, с которым сражается онии-тян. Но что она здесь делает? Её брат уже почти вырвал победу у моего, она должна быть там и радоваться».
Сидзуку, видимо, догадалась о её недоумении и неловко улыбнулась.
— Я заметила, как ты уходишь и не смогла оставить тебя одну. Знаешь, Коумэ-сан, я ведь тоже младшая сестра, и у меня тоже есть старший брат, так что... я понимаю, как тебе больно.
— !..
«Но откуда?» — округлила глаза Коумэ.
— Кирико-сан рассказала, почему Моробоси-сан вернулся на сцену, — объяснила Сидзуку, присаживаясь рядом.
«А, ясно. Да, доктор всё о нас знает».
— Я прекрасно понимаю, что ты сейчас чувствуешь, потому что я тоже люблю своего брата. Мне тоже больно видеть его раны. А если бы он ещё сражался ради меня, я бы точно не выдержала.
— …
«Она читает меня как раскрытую книгу. Ладно, что уж теперь-то скрывать», — подумала Коумэ и кивнула.
— И ты хочешь, чтобы он прекратил из кожи вон лезть, лишь бы помочь тебе.
Она кивнула снова.
— А быть обузой любимому — ужаснейшая мука из возможных.
Она опять кивнула...
— ?!
...Но тут же округлила глаза, покраснела и замотала головой.
«Нет! У нас с онии-тяном не такие отношения!»
— Что? Нет? У вас не такая любовь? Ясно...
«П-почему ты расстроилась?»
Коумэ прикоснулась к незнакомой форме любви и засомневалась.
— Ну... Пусть даже нет. Если бы мой брат сражался за меня... за мою речь... то я постыдилась бы болеть за него так отстранённо, — с непонятным сожалением продолжила Сидзуку.
— …
«Она вновь идеально описала моё душевное состояние, — поразилась Коумэ. — Я правда хочу болеть за онии-тяна. Раньше, когда он был в младшей лиге, я ходила на все его матчи и кричала так громко, как только могла. Онии-тян был сильнее всех, я гордилась им и была счастлива, поддерживая его. Но... после той трагедии всё изменилось. Онии-тян возложил себе на плечи чувство ответственности и стал сражаться за то, чтобы я заговорила. Однако я... до сих пор не сделала ни шагу ему навстречу. Я не имею права болеть за него».
Она постоянно корила себя: «Сколько ещё ты будешь заставлять онии-тяна потакать своим капризам?»
Вот и сегодня она не вынесла чувства вины и убежала.
«Она разделяет все эти чувства и пытается утешить меня».
Коумэ засмущалась, но, несомненно, прониклась симпатией к Сидзуку, поэтому достала мобильный телефон и начала печатать: «Спасибо».
— Но ты не думала, что это должно быть в порядке вещей?
— ?!
Пальцы застыли над кнопками.
Коумэ немало удивилась: Сидзуку широким жестом перечеркнула все её тревоги и сомнения.
Но, конечно, не безосновательно.
— Это абсолютно нормально. Ты, нет, мы имеем полное право капризничать, потому что... Мы их младшие сёстры, а они наши старшие братья.
— !..
Старшие защищают младших, а те в свою очередь всецело доверяют им — этот обычай применим не только к людям, но и к различным видам животных. А потому...
— Это другие не могут потакать нашим капризам, а они — запросто. У нас есть такое право. Поэтому я и веду себя соответствующе. Я буду любить своего брата, сколько бы его ни осуждали и сколько бы у него ни было девушек. Поэтому твой каприз — болеть за Моробоси-сана, несмотря на годы молчания — это детская шалость по сравнению с моим.
Сидзуку не могла смотреть на то, как Коумэ задыхается под гнётом вины, как лишает себя радостей от потакания старшего брата, и высказала ей все свои мысли.
И тут до них донёсся громкий голос Ииды:
– Куроганэ включает следующую передачу! Он носится всё быстрее и быстрее! Магический щит Моробоси постепенно истончается! Он вот-вот рухнет!
— Бой подходит к концу. Я иду назад, — сказала Сидзуку и встала. — А ты? Чего хочешь ты?
— …
«Я... Я поняла тебя. Но могу ли я, навлекшая беду на онии-тяна и наказавшая себя, продолжать капризничать?»
Коумэ не могла так легко избавиться от сомнения и сидела в растерянности.
– А-а! Куроганэ пробивает щит! Моробоси на грани поражения!
«Онии-тян!..»
Ноги сами понесли её на трибуны.
Тем временем бой уверенно шёл к завершению.
– Моробоси отступае… О! Куроганэ просчитывает его манёвр и не даёт убежать! Моробоси отбивается Санрэнсэем! Промах! Куроганэ быстрее копья! Он наносит третий, четвёртый точный удар! Белый камень ринга уже покраснел от пролитой крови! Один доминирует, а другой даже огрызнуться в ответ не может! Болельщики молча скорбят о Короле! К сожалению, я тоже не вижу, как Моробоси мог бы склонить чашу весов на свою сторону! Его противник слишком силён! Слишком мастеровит!
Юдай истратил магию на щит и остался без Тигриного укуса, только с Санрэнсэем и Хокибоси. Он отчаянно размахивал копьём, но не попадал даже по тени Икки, а тот наносил удар за ударом.
Все понимали, кто выйдет победителем.
Однако…
– Король меча семи звёзд Моробоси Юдай не падает! Он непоколебимой скалой стоит в центре арены!
Юдай упорно не желал падать на колени и сдаваться.
«Я… не могу проиграть!..»
Но только ли ради сестры? Нет.
Сперва, естественно, так оно и было.
Юдай считал, что дал слабину, из-за чего Коумэ перестала разговаривать, и изо всех сил старался переубедить её. Но, вернувшись в строй и погрузившись в пучину жарких схваток, он вспомнил, как любил рыцарские поединки.
Звезда Нанивы устремился к силе, устремился к семизвёздному пику не только из-за чувства братского долга.
Он хотел вернуть те славные дни, когда он был простым воином, а Коумэ, любимая сестрёнка — ярой болельщицей. Чтобы они вместе сражались и вместе радовались победам.
«Может, это слишком ”розовое“ желание, но дороже Коумэ у меня никого нет. Поэтому я не успокоюсь, пока не добьюсь своего. Я вновь стану сильным братом, и Коумэ будет поддерживать меня! — мысленно прокричал он и посмотрел на Икки. — Ну, Куроганэ, что же ты?! Я по-прежнему на ногах! Ты у меня ещё попляшешь!»