Страница 16 из 41
— Прости, но пока не могу сказать. Не хочу добавлять ненужный риск. Да и «Канун» уже вечером, там встретимся и познакомимся... пусть и через неприязнь. Но троих из семи она угадала точно. Интересно, как ей это удалось?
— Судя по документам, она изучала прошлое всех представителей. Наши, кроме как у гостя, подделаны. Немного тщательного анализа, и вылезают нестыковки.
— Ясненько. Значит, делопроизводство налажало? Ладно, разберёмся с ними потом... Ух, как же ты вовремя среагировал. Не зря Чёрным убийцей зовёшься. На тебя можно положи-иться. А, кстати, что ты сделал с мышкой-умняшкой?
— Оглушил. Если надо, убью, — ответил Арисуин так холодно, будто речь шла не о недавней подруге, а о совершенно незнакомом человеке.
Хирага сразу запаниковал.
— Не-не-не! Тогда нужно будет прятать тело, а это время. Мир и так вечером узнает о нас, так что запри её где-нибудь и всё.
— Как скажешь. И да, я шутил… А теперь говори, зачем позвонил. Что нужно сделать? — нетерпеливо сказал Арисуин.
Он не любил разговаривать с Хирагой и хотел отключиться как можно скорее.
— Не, ты нужен не мне, а кое-кому другому, — ответил Рэйсэн. — Сейчас передам трубку.
И через секунду...
— Это я, Алиса.
«!..»
Наги застыл.
Такой тяжёлый суровый голос мог принадлежать только одному человеку.
— Здравствуйте, Валленштейн-сэнсэй. Давно мы с вами не разговаривали.
— Да. С тех пор как ты улетел в Японию.
Сэр Валленштейн по прозвищу Однорукий мечник был одним из двенадцати Апостолов, лидеров Освободителей. Именно он разглядел в бездомном Алисе талант и вырастил из него лучшего киллера организации, Чёрного убийцу.
— Значит, сэнсэй, вы тоже здесь.
— Да. Ведь я осуществляю наблюдение за вами.
«Сэнсэй уже в Японии», — напрягся Арисуин.
Ожили его застарелые страхи.
По стандартам Федерации Валленштейн относился к рыцарям А-ранга.
Мало того, что он превосходно владел мечом, так и благодаря своей способности в бою был практически неуязвим.
Один из лучших солдат армии Освободителей...
«Если он взял всё под личный контроль, то организация серьёзно рассчитывает на успех в операции».
— Сэнсэй, что я могу для вас сделать? — перешёл к делу Арисуин.
В ответ Валленштейн отбросил вопрос суровым голосом.
— Алиса, ты самый способный из моих учеников, — сурово произнёс Валленштейн. — Ты мастерски овладел искусством убийства тех, кто живёт в том же мире, что и мы, и ведёт борьбу за сферы влияния. Бандиты, культисты, террористы — ликвидировать их немного сложнее, чем просто важных персон. Ну да ты и сам прекрасно знаешь об этом. Я хочу спросить только одно: ты точно осознаёшь, какую роль должен исполнить сегодня?
Парень прикрыл глаза, немного помолчал и, отбросив все сомнения, ответил:
— Да, осознаю. Я готов. Сильнейшие рыцари Хагуна считают меня своим другом, и минимум один удар я нанесу точно. Тем более моим Теневым путам большего и не требуется. Не беспокойтесь, сэнсэй, «Канун» пройдет как надо. Клянусь именем Чёрного убийцы.
— Вот теперь не беспокоюсь, — заверил его Валленштейн. Судя по лёгкому изменению в голосе, он улыбнулся. — Рассчитываю на тебя, Алиса.
— Да, можете на меня положиться, — кивнул парень.
Однорукий мечник отключился.
«Редко когда сэнсэй лично связывается со мной. Хотя и дело не будничное. Операция «Канун» спланирована по приказу нанимателя. Это церемония, на которой поднимется флаг академии Акацуки, новой силы, которая положит конец Фестивалю».
Провал недопустим.
Одна ошибка, и все планы Освободителей и спонсора пойдут прахом.
«Так, надо бы прибраться здесь и спрятать Кагамин с её записями хотя бы до вечера».
Арисуин заколдовал тень и погрузил в неё девушку с бумагами.
— Не держи на меня зла. Слабые звенья нужно удалять, иначе успеха нам не видать.
И затем он стёр все следы.
Затем Арисуин вернулся в лагерное общежитие, открыл дверь в свою комнату...
— Привет, Алиса, — не поднимая головы, сказала Сидзуку.
Она в неглиже лежала на кровати и читала небольшую книжку в приглушённом свете лампы.
— О, ты ещё не спишь.
— Скоро буду, — ответила она, пальчиком перелистывая одну из последних страниц.
— Что читаешь?
— «Сто восемь способов как измываться над новобрачной. Пособие для свекрови».
«Кошмар какой!»
— Я тут заметила, что ты зачастила с ночными прогулками, — добавила Сидзуку.
Наги и правда в последнее время чаще действовал по ночам: он подслушал разговор Икки с Кагами и не хотел попасться раньше времени.
«Но каждый день, наверное, перебор. Особенно в такой дождь. Так, как же отмазаться? Сидзуку хорошо разбирается в тонкостях чувств и ложь сразу раскусит. А знаю».
— Так я и не развлекалась. Фестиваль на носу, надо готовиться.
Не правда, но и не ложь — оптимальный выбор.
— Ясно, — пробормотала Сидзуку и вернулась к книге.
Арисуин в который раз поблагодарил небеса за то, что подруга интересовалась делами Икки и только Икки.
«Даже завидно немного... Наверное, потому, что это наш последний с ней день. После «Кануна» я уйду из Хагуна и больше не вернусь».
— Сидзуку. — Парень подошёл к своему рюкзаку, стоявшему в углу комнаты, и достал из него грязноватую бутылку. — Не хочешь составить мне компанию?
Последний вечер. Можно и выпить.
Сидзуку медленно привстала и, прищурившись, всмотрелась в бутылку.
— Это же то самое, от которого несёт химией? Помню, мы пили его, когда ходили в бар.
«Ах да, точно, мы же отмечали нашу первую победу в отборочных и пробовали ви́ски, — вспомнил Арисуин. — Хотя я тогда так, слегка пригубила».
А вот Сидзуку, морщась и пуская слёзы из-за резкого запаха, залпом выпила свою порцию.
— Прости, совершенно забыла. Я и сама тогда...
— Нет, ничего, — покачала головой девушка и перебралась на диван.
— Ничего? Уверена? Ты же не любишь.
— Сегодня можно. Сегодня особенный день.
«Особенный? У неё тоже случилось что-то хорошее? Тогда можно и отметить».
Арисуин достал две рюмки, сел напротив Сидзуку и налил им с ней янтарную жидкость.
Девушка взяла виски, понюхала и, поморщившись, застонала.
«Да уж, к странным и резким запахам так просто не привыкнуть», — усмехнулся Наги.
— Странная ты, Алиса. В мире ведь полно лёгких спиртных напитков.
— Ха-ха, и правда.
«Не могу не согласиться. Вот только…»
— Но этот и не должен быть лёгким, иначе он никуда не годится.
— Что ты имеешь в виду? — склонила голову набок Сидзуку.
Арисуин поставил бутылку на стол и посмотрел на замызганную этикетку.
— Давным-давно, когда я была маленькой, живший по соседству друг сказал: «Взрослые пьют эту гадость, и им нравится. Поэтому тот, кто сможет выпить это, взрослый».
Сидзуку прыснула со смеху.
— Правда? Чудесная теория.
— Правда… Поэтому те дети, кто выпил это, «вырастают» и становятся «взрослыми».
— Это было чем-то вроде вашего ритуала посвящения?
— В принципе, да.
— А ты была тем ещё сорванцом, Алиса. И несовершеннолетним, к тому же.
— На моей родине такого закона вообще не было, — ответил Арисуин и залпом осушил рюмку.
Язык защипало, в ноздри ударил запах, отдающий каким-то лекарством.
Крепкое пойло. Понятно, почему любители виски настолько избирательны.
— Признаться честно, до сих пор не люблю вкус спиртного.
— И все равно пьешь?
— Да, это же вкус моих воспоминаний. Хотя из этой бутылки я пью редко.