Страница 14 из 25
– Да, сэр, – внимательно дослушав, сказала агент Стивенсон.
– Ну, вот и хорошо, Анджелина. Тогда приступай к заданию немедленно. В этом конверте билет в Париж, – протягивая ей конверт, вытащенный из-под кипы бумаг, сказал Майерс. – Все подробности узнаешь на месте, хотя по сути их особо и нет. Помни ещё вот, что ФСБ тоже уже наверняка послало своих людей, чтобы вернуть образец, так, что лёгкого задания тебе не предвещается. Не исключаю, что ещё кто-то может включиться в гонку за «образцом». В общем, будь крайней осторожна. Никому не доверяй, поскольку, ещё раз повторюсь, ставка в этом деле слишком высока.
– Я всё поняла, мистер Майерс, – взяв конверт, ответила она, увидев нервозность в глазах Дэниела.
– Тогда можешь идти, у тебя скоро самолёт. Счастливо, Анджелина, – слегка напряжённо улыбнувшись на прощание, сказал Майерс, посмотрев на свои наручные золотые часы, подаренные директором ЦРУ в благодарность за успешно выполненное задание много лет назад.
– Спасибо, сэр – встав с рабочего кресла, ответила она и, оглянув мимолётным взглядом предметы интерьера и мебель, покинула кабинет.
Глава 4
Рим.
Льюис пытался раствориться в толпе, но это у него толком не получалось, поскольку было достаточно малолюдно, чтобы исчезнуть в неизвестности. Всё же Рим был не тот мегаполис, в котором было легко испариться. С Лондоном его точно было не сравнить, как, к примеру, и с Нью-Йорком, где был настоящий рай для исчезающих в толпе.
Он шёл быстро, но всё равно было видно, что его преследуют. Он не знал, есть ли машины, но среди людей, шедших за ним, были подозрительные люди в чёрном. Сканер радиочастот по-прежнему предупреждал, что защищённый шифрованный канал связи работает и работает поблизости, а это означало только то, что противник где-то рядом.
Мысли в голове Говарда исчезали одна за другой, испаряясь в третьей. Казалось, теперь он окончательно запутался и не сможет найти верный ход, тот один единственный ход, чтобы всё понять и во всём разобраться.
Смерть отца Калькутти до сих пор была у него перед глазами. Хоть Льюис был абсолютно невпечатлительным человеком, но сложно было забыть лицо того, кто резко был убит перед его глазами. Конечно, Говарду приходилось за свою карьеру в САС видеть многое, но жестокие убийства он не переваривал, однако, безусловно, понимал, что узнал хоть что-то от святого отца, только потому, что закрыл его собой и снизил до минимума угол обстрела и видимость снайперу.
Льюис продолжал быстро идти по улице, понимая, что нужно было что-то предпринять, чтобы сбросить преследование или попытаться разобраться с преследователями, которые за ним шли, но не торопились брать, желая увидеть, куда он их приведёт. На это Говард, собственно, и рассчитывал, приближаясь к одному заброшенному подвалу, где легко мог разобраться с преследованием и выяснить, кто те люди, которые на него покушались, а теперь висят на «хвосте».
Он уже понимал, что эти люди были не из спецслужб и не из Ватикана. Это были хорошо натренированные наёмники, которых послали убрать отца Калькутти. Льюис понимал, что убить они его должны были раньше, до встречи, но своими аккуратными действиями он спутал карты преследователям и добрался до места встречи.
Говард быстро перебежал улицу, бросившись несколько раз под машины, но каждый раз удачно увернувшись от удара, сразу же увидел своих преследователей и два внедорожника «Ауди», которые так же резко ударили по тормозам и принялись менять направление, чтобы поспеть за Льюисом, но он сделал резкий спринт и, пробежав порядка двухсот метров, исчез в заброшенном доме, бывшем исторической постройкой и охранявшимся муниципалитетом, у которого тоже, как и в любой стране, не всегда хватало средств из бюджета на историю. Он быстро спустился в подвал и слился с темнотой, спрятавшись в одном из закоулков подвала.
Льюис понимал, что, скорее всего, его уже вычисли и знают, где он находится по его смартфону. Нужно было немедленно выключить его и вытащить аккумулятор, чтобы его дальнейшие передвижения никак не отражались, но внезапно на ум Говарду пришла другая идея.
Он положил на засыпанный обвалившейся штукатуркой пол свой смартфон и спрятался в другом закоулке подвала. На ощупь он сменил полупустые магазины в пистолетах на полные и сжал пистолетные рукояти в ладонях рук, прижавшись спиной и затылком к обшарпанной стене.
На лестнице, ведущей в подвал, стали слышаться едва слышные шаги наёмников. Они не разговаривали и, видимо, общались на языке жестов, не желая привлекать к себе внимание, но лучи от их тактических фонариков на оружиях резали темноту.
Наёмники аккуратно спускались вниз, с подозрительностью осматривая каждый закоулок подвала, выполненного в виде прямоугольника с колоннами по бокам в ряд и небольшими погружёнными во тьму комнатушками.
Льюис тихо вылез из закоулка, аккуратно проскользнул вдоль стены и спрятался за одной из колонн. Наёмники, держа круговую оборону, передвигались вглубь подвала, прикрывая друг другу спины.
Внезапно зазвонил смартфон Говарда, который он положил у одной из колонн и в тот же миг шквал свинца обрушился на изношенный кирпич, а Льюис сделал пару шагов и прыгнул в сторону другой колонны, открыв при этом огонь по наёмникам, что ввело их в панику. Льюис старался прицельно стрелять в район головы и шеи, насколько это было возможно в темноте, но понимая, что он не с прибором ночного видения, старался разбрасывать выстрелы, не увеличивая кучности. Магазины в пистолетах опустели, и Говард спрятался за колонной, принявшись менять магазины. Град свинца из штурмовых винтовок «HK G-36» облил колонну, за которой он спрятался и, высунув свой «ЗИГ-Зауэр» из укрытия, открыл огонь, заставив сменить наёмников позиции и приготовиться к перезарядке. Автоматический огонь затих, и наступила мучительная пауза.
– Кто ты? – послышался голос наёмника.
Льюис не отвечал, понимая, что если с ним заговорили, значит, боеспособных людей осталось пару человек или вовсе один. Он молниеносно сменил позицию, обойдя пару колонн и миновав лежавших на грязном каменном полу наёмников, зашёл сзади последнему, приставив ствол своего пистолета «FN Five-seveN» к его голове.
– Тебе лучше не знать, кто я такой! – сказал Говард и нажал на спусковой крючок своего пистолета, видя, как наёмник попытался развернуться и выбить у него из руки пистолет. Тело упало на пол, и тактический фонарик покатился из расслабленной руки.
Льюис остановил фонарик, взял его в левую руку и стал осматривать тела, на лацкане пальто одного из которых увидел значок в виде головы дракона, держащий в пасти земной шар. Говард резко оторвал значок и внимательно посмотрел на него, хорошо понимая, что ничего подобного в природе не встречал. Небольшой значок был выполнен из серебра. Спросить о нём было особо уже не у кого.
Льюис подобрал свой смартфон и вытащил из него аккумулятор, направившись на выход во внутренний двор, откуда можно было исчезнуть на параллельной улице, что он и сделал, направившись к вокзалу. Нужно было прийти в себя. Голова буквально разрывалась от мыслей, впрочем, помимо мыслей о Тулузе, у Говарда хватало и остальных. Появляться на вокзале было глупо. Сейчас он сбросил преследователей устранив их всех до единого и скинув с «хвоста» остальных, но что будет дальше – непонятно. Поэтому выход был только один. Нужна была машина, чтобы добраться до границы…
Париж.
Декабрьский Париж представлял из себя весьма удручающее зрелище. Холод, промозглость, осадки, которые время от времени выливались в проливные дожди, падавшие на мостовые и головы горожан с капризного зимнего неба. Романов хоть и любил тёплую европейскую зиму, но порой находил в ней столько минусов, что даже не мог понять, где же плюсы.
Андрей шел неспешным шагом на явку с местным связным. Он направлялся к шедевру парижской архитектуры, а именно к Эйфелевой башне, хотя про себя Романов называл этот шедевр грудой арматуры и не понимал, что же в ней такого прекрасного и притягательного, однако Андрей давал право размышлять над этим вопросом самим парижанам. Ему не нравился этот город, и он считал, что в Европе есть города намного красивее унылого Парижа.