Страница 7 из 27
— Пойдем, Нэд… идем же, — тихо проговорил Хэл, увлекая его в сторону постели.
Опустив на постель, Хэл начал неторопливо избавлять его от одежды, будто боясь спугнуть или причинить боль. Эдмунд прикрыл глаза, его разум затуманился и он до конца не мог осознать, что происходит.
— Как хороша моя любовь.
Красива, как цветок лесной.
Ее к груди я приколю.
Чтобы всегда была со мной… — вспомнились слова старой песни.
— Хэл… — чуть слышно прошептал он, и открыв глаза увидел его, уже полностью обнаженного, его мускулистое сильное тело с несколькими шрамами, горящие глаза. Он внезапно осознал, что и сам уже полностью обнажен, а горячие ладони Хэла гладят его тело — грудь, торс, бедра, касаются волос у промежности.
— О Господи… Хэл… — Эдмунд попытался удержать ласкающую его ладонь, но его собственные руки слушались плохо. Да и нужно ли останавливать? Ему хотелось этого. Быть может, с того самого момента, когда Хэл впервые поцеловал его. Но ведь это же грех! Эдмунду казалось, что он падает в пропасть, пропасть греха и наслаждения, — Хэл… не надо… прошу… не надо.
— Не бойся, Нэд, — Хэл наклонился к нему, опалив жарким дыханием его губы, поцеловал скулу, лоб, влажный висок, — Я не боюсь пламени ада, быть может я встречу там дядюшку Ричарда.
Это заставило Эдмунда слабо улыбнуться. Он обнял Хэла, зарылся пальцами в его волосы на затылке.
— Ты — мой, Нэд. Только мой. После смерти отца ты будешь принадлежать мне, — Хэл вновь накрыл своими губами губы Эдмунда, раздвигая языком его зубы, наслаждаясь долгим поцелуем.
— Я люблю тебя… — тихо сказал Эдмунд, когда Хэл наконец оторвался от его губ.
— И я уже давно люблю тебя, мой Нэд, быть может, с тех пор, как мы были детьми. Ты будешь мне подчиняться… только мне, ты будешь только в моей власти… мой прекрасный цветок, — одной рукой Хэл обнял Эдмунда за плечи, а другой ласкал его грудь и живот. Потом наклонившись, припал губами к соску, чуть прикусив его. В ответ Эдмунд издал тихий стон наслаждения. Услышав это, Хэл выпрямился и смочив слюной свою твердую плоть, развел его ноги в стороны, согнув в коленях. Эдмунд зажмурился. Вероятно, это должно быть больно. Он не боялся боли, он ее вытерпит. Ради Хэла. Но он и сам желал принадлежать ему, быть в его власти. Наклонившись, Хэл накрыл его своим телом и крепко обняв, нежно коснулся губами шеи. Эдмунд обвил руками шею Хэла, и почувствовал, как в его тело вторгается чужая плоть. Ему и впрямь стало больно, будто что-то разрывало его изнутри. Еще крепче обняв Хэла, Эдмунд закусил губу. Видимо, заметив это, Хэл успокаивающе погладил его по голове, поцеловал в щеку, и начал осторожно двигаться в его теле. Боль сменилась более приятными ощущениями, пришедшими еще и от осознания того, что он способен доставить своему принцу удовольствие. Чуть приподнявшись на руках, Хэл стал двигаться быстрее, нарастающее наслаждение заставило Эдмунда тихо застонать. Внезапно, громкий стон вырвался и из груди Хэла, сделав пару резких толчков, он извлек свою плоть из тела Эдмунда, и обессиленно опустился рядом с ним на подушки. Эдмунд чувствовал, как внутри него разливается теплая влага, семя Хэла. Оно не даст плодов, не потому ли подобная любовь считается грехом? Но, каким же блаженством было ощущать это семя в своем теле, чувствовать Хэла, быть рядом с ним. Казалось, он был готов пойти с ним даже в ад.
— Все хорошо, Нэд? — Хэл приподнялся и вгляделся в лицо Эдмунда.
— Да, Хэл. Это было прекрасно… Я люблю тебя, — Эдмунд положил голову на блестящую от капелек пота грудь Хэла.
— Очень скоро мы увидимся вновь, — поглаживая его темные волосы, Хэл задумчиво улыбнулся, — Думаю, что при нашей следующей встрече, я смогу сообщить тебе важную новость.
— Я не жду смерти твоего отца, Хэл. Если ты имеешь в виду это. Все, что я хочу — лишь быть с тобой, — Эдмунд обнял Хэла поперек груди и поцеловал в губы. Он не кривил душой, ему и впрямь было этого достаточно. Во всяком случае, так ему казалось.