Страница 29 из 30
Ну а этих – не стыдно! Они-то, сволочи хитро…опые, думают, что владение всякими там приёмами «сунь-хунь-сяй-вынь-сам-пей» делает их непобедимыми! И целятся, не больше не меньше, как на всю нашу территорию – ту, что до Урала. Ну так и получите!
К тому моменту, когда закончил, прошло не больше минуты: не люблю (А вернее – этот тот «я» любит всё – побыстрей. И понадёжней!) затягивать, бью в полной гармонии со своим «суперэго», как положено, и куда надо: сразу – чтоб обездвижить! Правда, до смерти не добиваю – это уже в дело вступаю, анализирую, и выбираю варианты нормальный, всё осознающий и трезво оценивающий, «я».
Все лежат. Тот «я», что буквально поёт от наслаждения, убирается, сделав дело, куда-то назад, в тёмные и влажные кроваво-бардовые глубины подсознания, ликуя… Впрочем, я и сам вполне доволен. Чувствую всепоглощающую радость. Стыдно, да. Но – не слишком. Они же – живы? Чего ещё надо?! И они начали сами. А вернее – начал всё это тот, кто их вызвал. Но дело ещё не сделано.
Нужно дать шанс и нашим ребятам «порезвиться» на приволье.
Подхожу к тому, что выглядит постарше и поплотней остальных – его принял за главаря. Говорю спокойно, не глумясь, и не прикалываясь:
– Хотите реванш?
Он кивает, поскольку хоть и пялится на меня словно гремучая змея на кролика, говорить ещё не может: ему досталось в речевой центр.
– Тогда приводите всех, кто у вас есть боеспособный, завтра, в десять утра. Сюда же. Поквитаемся. Сможете?
Он снова молча кивает. Но теперь в его глазах кроме злости и ненависти ещё и… страх! Чует, что я чего-то задумал. И, похоже, сознательно спровоцировал драку, чтоб что-то с их остальными людьми, бойцами и не-бойцами, сделать… Мне, собственно, на его опасения на…рать, лишь бы эти шустрые и коварные ребята не прихватили каких пушек, или ножей-чаков с ядом. Вот ядов я не люблю. Как и разных там перцовых или обездвиживающих аэрозолей. Как и выстрелов из-за угла. Или – в спину. Поэтому добавляю:
– Без оружия. – показываю открытые и пустые ладони.
Гад снова кивает. Но по прищуру в глазах вижу я, что чёрта с два они придут с пустыми руками… Да и отлично! Лишь бы вообще пришли. А не сдрейфили. И своим «тонким намёком», что мы будем без оружия, чтоб проверить только сами боевые навыки, без нанесения смертельных увечий, я как бы исподволь даже провоцирую его прийти не с пустыми руками – чтоб уж «реваншироваться» с гарантией.
Спокойно поворачиваюсь, и покидаю поле боя, даже не оглядываясь. В своих ударах вполне уверен. Подняться в ближайшие пятнадцать минут не сможет никто. Не говоря уж – о прийти в адекватно боевую форму.
Собой не сказать, что горжусь, но вполне доволен. Вот и ребятам на воскресенье развлечение-тренировка, и «гадов» побьём. Бог даст.
Хоть и торопился, но в раздевалке оказался уже один – ребята успели переодеться и приступить. Выхожу в зал, кланяюсь тренеру, традиционно сложив руки лодочками перед грудью:
– Извините за опоздание. На работе задержали.
Тренер у нас не промах. Сразу смотрит в корень ситуации:
– Это ты на работе такой синяк под глазом заработал? Хм. Ну-ну. – и уже другим тоном, – Хорошо. Разрешаю приступить к тренировке.
Работаю и на тренировке на совесть: мне нужно нарабатывать выносливость. Конечно, быстрота ударов в тонких конечностях достигается отличная, но без силы, и, вот именно – выносливости, в ней мало толка!
В спарринг-партнёры мне сегодня достаётся Стас.
Он парень и ушлый и коварный – пришёл в клуб раньше меня на три месяца, и можно сказать, поднаторел. (Непонятно только, почему и он и ещё парочка наших «ветеранов» не пробились на четвёртый Уровень раньше меня! Это было бы логичней!) Так что скучать и застаиваться мне не приходится. Бьёмся мы сегодня на чаках, и – в стиле «классического» кунг-фу. Но при таком раскладе масса тела и сила ударов как раз играют роль. Так что к концу часа понасажал мне чёртов Стас и синяков и ссадин.
Утешает только одно: я в долгу не остался. И пару новых приёмов освоили.
На обед сегодня жаркоп. Вкусно, буквально пальчики оближешь. Или это я от усилий и эмоций так проголодался?
14. Псы-рыцари
Ел, словом, так, что, как выразился сидевший рядом Рыжий, «аж слышно, как у тебя за ушами трещит!». Ну и ладно. Я знаю, что Раиса Халиловна любит, когда её еда нам нравится, и мы не скрываем аппетита и удовольствия. Хотя что-то не припомню такого момента, чтоб что-то, сготовленное ею, нам не понравилось (Тьфу-тьфу!)!
После обеда тренер даёт нам пару минут посидеть в классе без него. Чтоб переварили еду, что ли? Не знаю. Но успеваю предупредить ребят о воскресенье. О том, как постарался обеспечить «экшеном» наш предстоящий выходной. И честно предостерегаю от шапкозакидательского отношения к завтрашнему «шоу».Китайцы коварны. И это – хорошо! Потому что держит в напряжении, а, значит – и стимулирует. Воображение и азарт.
А поскольку завтра выходной – везде, и в школе, и в клубе, и в дополнительных кружках, у кого они есть, и все свободны, и никто не обременён ни семейными обязанностями, ни занятиями, ни прочей бытовой суетой, (Прекрасно понимаю теперь, что именно с таким расчётом нас сюда, в Братство, и набирали!!!) смогут прийти все. Кроме Михи.
– Ребята, извините. У меня с матерью совсем плохо. – видно, что ему чертовски неловко, но у него реально – ситуация! – Даже тётка приехала с Архангельска: боимся, что в любой момент… – он не договаривает, но мы все всё и так знаем. Рак поджелудочной у его матери. И вся она сейчас высохла и стала похожа на манекенщицу с анорексией. Потому что была реально – красавицей. В своё время. Поэтому и в Москву попала – замуж удачно вышла за какого-то командировочного…
Влад говорит:
– Всё нормально, Михаил. Мы все понимаем. Никаких претензий. Абсолютно!
– Спасибо, ребята… – видно, как у Михи навернулась слеза, и он даже отворачивается к стенке, чтоб сморгнуть её незаметно, но тут неловкий момент нарушает тренер: входит в дверь с какой-то здоровенной штукой в руках. Замотанной в чехол.
Встаём, замолкаем. Тренер ставит предмет на стол, и говорит:
– Подойдите.
Так и делаем. Тренер снимает с предмета чехол – похоже, просто бывшую простыню, застиранную и поблёкшую. Под ней оказывается странная конструкция, похожая на не то – вигвам, не то – круглую избу: на колёсах, с конусовидной крышкой, и торчащими из отверстий в нижней половине стволами – не иначё, пушки! Всё сделано из досочек, аккуратно так окованных и скреплённых тонюсенькими медными полосочками. И покрыто бесцветным лаком. Похоже, кто-то основательно заморочился, изготовляя этот макет.
Тренер говорит:
– Сегодня мы с вами будем говорить о танках. И средствах борьбы с ними. Старинными и современными. Да, сейчас, конечно, все знают, что из-за самонаводящихся или управляемых дронов с кумулятивными зарядами, прожигающими самое уязвимое место – крышу башни! – жизнь танка в бою в среднем составляет около одиннадцати минут: ровно столько, сколько имеется на борту самонаводящихся ракет для сбивания этих самых дронов. Но во времена Второй Мировой, и последовавшей затем холодной, страшнее этого оружия, этих стальных монстров, были только ядерные бомбы! Которые тогдашним танкам, кстати, почти и не были страшны!
Не буду особо углубляться в пред-историю. Люди прекрасно осознавали ещё с древних времён, что хороший Щит отлично помогает защитить его обладателя от мечей, и даже от стрел и копий. (Именно поэтому древние римляне разработали такие копья, чтоб те надёжно застревали, сгибаясь, в любых щитах, делая их использование противником невозможным!) Хотя сам древнеримский классический щит достаточно громоздок и неудобен при транспортировке.Зато даёт массу возможностей в плане тактики.
Именно эти самые древние римляне впервые применили штатное боевое построение «черепахой», максимально используя сильные стороны своих отменных щитов. Небольшое подразделение, выстроенное таким образом, что его щиты перекрывали доступ к контингенту со всех сторон, имело возможность и подобраться близко к какому-либо защищённому объекту без потерь, и штурмовать его. Или противостоять наскокам конницы. Или поражать врагов, рассыпавшись ужев традиционный строй: когортой.