Рождество в Фогвуде

– А ты?

– Я просидела всю ночь на открытой террасе, глядя на океан и сосны в лунном свете. В компании с бутылкой коллекционного Бордо, это было совсем не скучно.

– Так вот куда делась та бутылка! – воскликнул Джеймс. – Я думал, что забыл её на вилле.

– Я б не позволила тебе её забыть, если б в ней что-то оставалось.

– Ты полна сюрпризов, – проворчал он.

– Кто б говорил!

– Ну, думаю, то, что вы в конце своего свадебного путешествия оказались не дома, а в Египте – это не её заслуга, – проницательно заметила Дэбби.

– Не спорю, – пожал плечами он.

– Мне просто повезло, что Париж был концом нашего маршрута, а в Лувр мы пошли в самом конце своего пребывания там, – сообщила я. – Всё было чудесно, мы гуляли по залитому осенними дождями Парижу. Остров Ситэ, Монмартр, Большие бульвары, Елисейские поля… Колеж Клюни, базилика Сен-Кёр, Консьержери… Мы заходили в лавочки антикваров, обедали в маленьких ресторанчиках, Джейми рассказывал мне всякие истории и читал стихи, в том числе на французском. Ничего не понятно, но так красиво… А потом мы пошли в Лувр. И начали с зала, где выставлены древнеегипетские артефакты. И вдруг перед какой-то витриной он застыл, как Винс, заслышавший в траве кролика. Напряжённая стойка длилась с минуту. Потом он хватает меня за руку и вытаскивает из зала, из музея. И тут же забывает обо мне, выхватив свой телефон. Сперва он звонит в университет, потом в Британский музей, потом в Каирский музей. Потом в справочную аэропорта. И утром следующего дня мы оказываемся на борту самолёта, летящего в Каир. Он пытался объяснить мне суть своего открытия, которое обязан прямо сейчас, не мешкая ни минуты, доказать. Честно говоря, я ничего не поняла. Он ещё не дошёл до первых выводов, а я успела забыть его первые доводы. И ещё раз убедилась, что он очень умный. Мне до его глубин далеко…

– И вы оказались на раскопках, – мрачно кивнул Том, посмотрев на брата. – В пустыне, среди жары и песка. Где вы жили?

– Нам предоставили довольно просторную палатку, – ответил Джеймс.

– Мерзавец, – проворчал Том. – Я отдал тебе самое дорогое – свою девушку. А ты затащил её в это пекло и полтора месяца продержал в запылённой палатке?

– Ладно, каюсь, – вздохнул Джеймс и покосился на меня. – Всё так и было, но потом я понял, что не в праве так поступать. Лара держалась, как настоящий боец, не ныла, не жаловалась, помогала мне с записями и фотосъемкой, следила за моей одеждой и за тем, чтоб я вовремя поел. Но я видел, что ей тяжело. Жара её изматывала не меньше, а, может, и больше, чем меня. Я большую часть времени проводил внизу, в гробнице, а она оставалась на поверхности. В конце концов, я решил, что не могу и дальше испытывать её на прочность, позвонил в отель на побережье и заказал для неё номер, – он посмотрел на сумрачно взирающего на него Тома. – Это был роскошный отель, а номер из тех, в которых останавливаются все эти короли пустыни, с собственным бассейном, джакузи и фонтаном в гостиной. Но тут я натолкнулся на неожиданное сопротивление. Она наотрез отказалась уезжать.

– Мне не хотелось бросать тебя, – надулась я. – Ты тоже был измотан, исхудал и обгорел, как головёшка. Я знала, что если уеду, ты, со своими осколками и камнями будешь есть раз в сутки, и то, если тебя не забудут накормить.

– Короче, она заартачилась, а у меня не было сил спорить. Я вытащил её из палатки и засунул на заднее сидение джипа.

– И ты ему позволила? – изумилась Дэбби. – Я бы визжала и кусалась.

– Это же Египет… – вздохнула я. – Там никто не будет всерьёз относиться к мужчине, который позволяет своей женщине устроить скандал на людях. Мне пришлось принести свою гордость в жертву его мужской репутации. Но ты был очень груб! – заявила я, и почувствовала, что, наконец, сказала то, что давно хотела сказать.

– Конечно, я, законченный негодяй, увёз тебя из этого ада к голубым бассейнам, зелёным пальмам и масляному массажу. Она рыдала всю дорогу…

– А ты рычал, как раненный пещерный медведь.

– Короче, парочка ещё та, – усмехнулась Дэбби.

– Её рыдания стихли, едва на горизонте замаячили пальмы, – усмехнулся Джеймс. – А белоснежный дворец отеля отвлёк её от грустных мыслей. Я сумел высадить её из машины, и, убедившись, что она устроилась в своём роскошном номере, вернулся на раскопки. Но радость была не долгой…

– Дай догадаюсь, – кивнул Кристофер. – Через неделю она снова объявилась на раскопках.

– Через пять дней… – уточнил Джеймс.

– Я уже отдохнула и без конца думала, как он там, – пояснила я. – В общем, я нашла водителя, который согласился отвезти меня в пустыню. У Джейми был такой вид, словно он хочет меня убить.

– Я хотел, но вовремя вспомнил, что мои действия имели совсем иную цель. Короче, я сдался. Основной материал был собран, и я спешно свернул исследования. В отель мы вернулись вместе, и провели там пару недель, приходя в себя.

– Косметологи подлечили его обгоревшую шкурку, его рычание становилось всё тише и слышалось всё реже, и, наконец, он меня простил. Правда, дорогой?

Он усмехнулся.

– Мне не за что было тебя прощать, кроме твоего вопиющего непослушания, которое было продиктовано тем, что ты слишком сильно меня любишь. Уже это само по себе тебя извиняет. Но я получил урок. И впредь не допущу такой ошибки.

– То есть? – насторожилась я.

– Я больше не возьму тебя на раскопки. Мир уже не тот, что прежде. В самых отдалённых уголках Земли теперь есть более-менее приличные отели. Даже на Юкатане. Ты сразу же будешь селиться в отеле. А я буду изредка тебя навещать. Или ты меня. Но жить в лагере ты больше не будешь. И не спорь со мной! Я всё решил.

– Ладно, – покладисто согласилась я, подумав, что последнее слово всё равно оставлю за собой, но Джеймс подозрительно прищурился и добавил:

– Даже не думай.

– Короче, даже такие испытания лишь сблизили вас ещё больше, – подытожила Дэбби.

– Пожалуй, – согласился Джеймс, а я взъерошила его выгоревшие до светло-русого оттенка коротко остриженные волосы и усмехнулась:

– К тому же я убедилась в том, что он всего лишь «почти» брюнет.

– Точно, – кивнула Дэбби. – После раскопок он всегда возвращается почти блондином.

– Мне нравится, – сообщила я.

– А твои исследования? – спросил Том. – Надеюсь, всё это было не зря, и твоё открытие подтвердилось?

– С блеском!

– И ты получишь Нобелевскую премию? – усмехнулся Кристофер.

– Нет, но есть хорошие шансы, что мою статью напечатают в журнале «Archаeologia», где-нибудь в районе двухсотой страницы. И пара-тройка коллег когда-нибудь упомянут её в своих работах.

– Ты войдёшь в историю! – воскликнула Дэбби.

– Именно, и ещё одна мечта моей жизни исполнится, – он посмотрел на меня. – Ты приносишь мне удачу, белка.

– Я очень стараюсь.

– Ну, ладно… – пробормотал Кристофер. – Глядя на вас, я начинаю понимать, что на самом деле всё не так страшно. Я насчёт помолвки.

– Ах, да! – воскликнул Джеймс. – По правде говоря, я удивлён, что ты всё-таки решился.

– Кто тебе сказал, что я решился? – проворчал тот. – Оказалось, что всё уже давно решено за меня. Все вокруг знают, что я женюсь, что свадьба в апреле, что праздновать будем в Олдфилде, что организует свадьбу та же фирма, что организовывала вашу. Правда, мне разрешили выбрать церковь, где мы будем венчаться. Одну из трёх.

Джеймс расхохотался, а потом уточнил:

– Выбрал?

– Ты находишь это смешным? – обижено уточнил Кристофер. – Ты ведь знал об этом заговоре.

– Да, хотя и не воспринимал это как заговор.

– И не предупредил меня?

– Ты мог решить, что я оказываю на тебя давление.

– Пожалуй, – Кристофер покосился на Дэбби. – Я не против женитьбы, но предпочитаю делать это по своей воле.

– Ты слишком долго тянул, – пожала плечами она. – И поскольку я знала, что ты не будешь против, мне пришлось взять инициативу в свои руки. Впрочем, ты вполне можешь отменить помолвку.