Я приду за тобой

− Я не уверен, что хочу разбираться, как всё это сработало. А то ещё боги подумают, что я чем-то недоволен, и вернут всё, как было. А я более чем доволен, − ответил Сигард, прижимая к своему боку Ксению, скорчившую забавную рожицу.

− Ну как знаешь, − ухмыльнулся князь. — Дело ваше.

Причина временной несостыковки нашлась, и у главы Урса отпала необходимость оставаться в княжеском замке. Поэтому Сигард с ходу заявил, что они отправляются домой. Медведю явно не терпелось утащить свою пару в личную берлогу. Да и Ксения тоже не скрывала, что ей интересно поскорее увидеть, как живёт её «ласковый мишка». Хоть и вздыхала, что и со мной бы хотелось ещё о многом поговорить, о многом расспросить.

Мне осталось только искренне поблагодарить её за то, что составила мне компанию вчера и сегодня. И уверить, что мы обязательно будем общаться, если она всё-таки решит остаться в нашем мире, в чём я почти не сомневаюсь. Крепко за неё ухватился её здоровяк, не упустит уже своё.

Они отбыли на закате. Дамиан на несколько минут снял с территории замка запрет на перемещение, и Сигард с внутреннего двора открыл портал к себе домой. Пожал князю руку, ударил кулаком себе в грудь в знак верности и, после наших с Ксенией прощальных обнимашек, увёл свою пару домой.

А я ещё пару минут стояла, смотря в одну точку, обуреваемая странными эмоциями. Никогда не любила прощаться. А тут примешалось ещё и острое чувство неудовлетворённости, когда смоглось гораздо меньше, чем хотелось бы.

Ксения, открытая и общительная, позитивная, как лучик солнца, так много мне рассказала о себе, о своей жизни на Земле, о своих переживаниях, как всё сложится здесь, и с её медведем.

А мне… так дико хотелось тоже поделиться всем, что накопилось внутри, своими волнениями, выговориться, хоть как-то, хоть с кем-то.

Но опять нельзя.

В приёмной семье я боялась тревожить близких своим психическим здоровьем, боялась причинить больше неудобств, чем уже причинила, почти не рассказывала о своих снах, которые меня столько лет тревожили. А тут… теперь мои тревоги слишком опасные, чтобы ими делиться с кем-то. Как и полная правда обо мне.

И моей Сашки нет рядом. Возможно, со временем мы сможем очень изредка видеться, но этой надежды сейчас мне так ничтожно мало. И мне так не хватает возможности просто потрындеть с ней, пусть даже ни о чём. Просто чтобы ощутить душевное родство с близким человеком, почуствовать, что не одинока.

Наверное, нечестно по отношению к Ксюше то, что я в её лице искала замену сестре. Но с другой стороны, разве наличие подруги уменьшило бы мою любовь к Сашке? Нет.

Вот только, не уверена я, что беглой княжне Лагота и будущей княгине Керборка положено иметь подруг. Тех, с кем реально можно быть открытой.

Я вообще пока себе слабо представляю, какой будет моя жизнь, когда княгиней я всё-таки стану. Если стану. Хотя… куда я денусь?

От такого мужчины не отказываются. Мне с ним очень хорошо. И сердце трепещет, и тело предаёт. За князем я, как за каменной стеной.

А чувство одиночества… Ну жила же я с этим чувством как-то раньше. Почему же сейчас оно так царапает? Будто в пазле последнего кусочка не хватает.

Все эти мысли не дают мне покоя весь остаток вечера. Да и про мальчишку, что-то опять вспомнилось. Интересно, как он там? Как его нога? Он ведь не оборотень, вряд ли всё быстро заживёт. А если ожоги? Да и просто… за его озлобленностью и дерзостью столько отчаяния и боли чувствовалось.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

За ужином, накрытым теперь на двоих в уютной маленькой трапезной, я вяло ковыряюсь в своей тарелке. Аппетита совсем что-то нет.

− О чём задумалась, ягнёночек? — чувствую на себе внимательный взгляд Дамиана.

В ответ я лишь отрицательно мотаю головой. Ну что я ему скажу?

Про Сашку и подруг? А ему эта информация зачем?

Про своё одиночество? Ещё подумает, что я жалею о своём выборе. Или что мне с ним плохо.

Про Хенрика? Так мне уже свою твёрдую позицию сегодня высказали.

− У тебя всё хорошо? − уже не первый раз за вечер спрашивает. − Ты чем-то расстроена?

− Нет. Всё хорошо, − уверяю, изобразив улыбку.

В общем разговор не завязывается. А когда ужин заканчивается, в трапезную заглядывает Шимон.

Интересно, он вообще когда-нибудь отдыхает?

− Прошу меня извинить, князь, − морщится лис. — Я помню, что вы велели вас не беспокоить. Но ещё раньше вы велели в любое время суток вам сообщать, если будут новости из Лобранды.

Скрипнув зубами, Дамиан шумно вздыхает.

− Да. Благодарю, − и, повернувшись ко мне, заглядывает в глаза. — Извинишь меня? Мне нужно уделить решению этого вопроса немного времени.

− Эм, да, конечно, − удивлённо смотрю на него.

С чего это он вдруг передо мной извиняться надумал?

Дёрнув уголком губ в нечитаемой гримасе, Дамиан подносит мою ладонь к своим губам.

− Иди. Я скоро поднимусь.

Кивнув, я без возражений покидаю трапезную одна. В полусонной задумчивости поднимаюсь на второй этаж, направляясь в княжеские покои и в свою комнату.

Раздевшись, ополаскиваюсь в ванной, переодеваюсь в ночное и с чистой совестью ложусь в свою кровать. Ещё один насыщенный и сложный день остался позади. Интересно, что принесёт следующий?

Усталое тело расслабляется. Сознание постепенно начинает уплывать в сон… Когда вдруг дверь моей комнаты резко распахивается.

Испуганно вздрогнув, я широко распахиваю глаза. Сердце теперь спросонья грохочет, как сумасшедшее. Перевернувшись, смотрю на стремительно приближающуюся ко мне тёмную фигуру.

Дамиан.

− Что… случилось? — выдавливаю сипло.

Вместо ответа меня просто сгребают вместе с одеялом на руки и тащат прочь из комнаты.

− Ты кроватью ошиблась, − хмуро сообщает князь, занося в свою спальню.

− Да? — ошеломлённо округляю глаза.

Признаться, я как-то даже не подумала, что нужно идти в его спальню. Не привыкла я к мысли, что сплю с кем-то. И что этот кто-то считает, что сплю я с ним по умолчанию.

В ответ Дамиан тяжело вздыхает и укладывает меня теперь уже в правильную с его точки зрения кровать. И молча уходит куда-то.

В комнате темно, я его почти не вижу, но по шороху одежды догадываюсь, что мужчина раздевается. Потом, кажется, идёт в ванную. Звук открываемой двери подтверждает мою догадку. Вспыхнувший свет на миг освещает линию обнажённой спины и то что пониже. Всё такое мускулистое и привлекательное, что я даже просыпаюсь на некоторое время. Повозившись немного, устраиваюсь поудобнее в своём гнёздышке из одеяла. И принимаюсь ждать, даже не пытаясь себя в этом обманывать.

Вот только в тепле и уюте меня снова одолевает сон. И к тому моменту, как Дамиан выходит из ванной, я уже даже глаз разлепить не могу.

В какой-то момент кровать рядом прогибается под чужим весом и меня подгребают в свои объятия. И мне странным образом становится ещё лучше и уютней.

— Спишь? — нежного местечка за ухом касаются горячие губы.

— Угу, − я даже не уверена, действительно ли произношу это. Может, мне уже снится.

− Очень устала? — поцелуи смещаются дальше, к тому месту на плече, где он меня кусал прошлой ночью.

− Угу, − вздыхаю, склоняя голову и устраиваясь в его руках поудобней.

− Сильно обижаешься на меня? — слышу новый вопрос и удивлённо сдвигаю брови.

− Нет, − всё-таки просыпаюсь. — Не обижаюсь совсем. − Пытаюсь обернуться к нему лицом, но шевелиться так лень.

− Тогда почему была такая грустная сегодня? — продолжает допрос Дамиан. — Из-за мальчишки ведь расстроилась?

− Не только, − вздыхаю снова. Так он всю подноготную мою выспросит. Я сейчас просто не в силах сопротивляться.

− А ещё из-за чего? — его поцелуи нежны настолько, что я совершенно расслабляюсь. И сознание растекается сонной лужицей.

− Ксюша отбыла.

− Тебе хотелось, чтобы они остались? — ласковые руки пробегаются по моим плечам, согревая и нежа.