Власть Варяга

А потому Дима, как представился Сереброву новый знакомый, уверенно притормозил рядом с воинственной парочкой.

Опустив стекло, он весело поинтересовался:

– В чем дело, начальник?

Шуток здесь, похоже, не понимают. Лица бесстрастные, как у египетских мумий.

– Пропуск есть?

– А что, без пропуска не пропустишь? – продолжал смеяться Дмитрий, демонстрируя золотую фиксу.

Серебров внимательно всмотрелся в постового. Нетрудно было обнаружить вдруг возникший между ними антагонизм. Парень в камуфляже ненавидел Димана, сидящего за рулем. Правда, заметно это было только по жестковатому взгляду. Скрывать собственные чувства для этих людей было делом профессиональной чести. Для подобного отношения были вполне уважительные причины. В его глазах так и застыл немой вопрос: почему одним все, а другим достается только жалкое прозябание в предбаннике?

Рука патрульного невольно потянулась к «каштану». Вполне оправданный жест. Парень с удовольствием пристрелил бы человека, сидящего за рулем, который к тому же еще и похабно скалился. Но на это требовался ряд условий, например, активное сопротивление.

– Послушай, мне некогда с тобой разговаривать, давай разворачивай свою тачанку.

Руки уверенно легли на оружие. Можно расценивать это как случайность, но вместе с тем весьма удобное положение, чтобы пустить его в ход.

Без сомнения, в этом месте долгих разговоров не приветствуют.

– «Витязь», – вдруг произнес Дмитрий.

– Чего же ты мне тогда мозги паришь? – сжал губы головастый.

– Ответа не слышу, – жестко потребовал Дмитрий.

Клоунада была закончена.

– «Копье», – безрадостно выдавил из себя охранник и, повернувшись, махнул рукой.

Шлагбаум мгновенно поднялся, пропуская «Лексус» в глубину леса.

– Такие номера запоминать надо, – жестко сказал Дмитрий. – А еще лучше помнить в лицо тех, кого нужно.

Дмитрий притопил газ, и джип, мгновенно набрав скорость, сорвался с места. Километра через полтора был выставлен еще один пост. На сей раз посерьезнее, с предупреждающими надписями на асфальте. И рядом с дорогой был поставлен крепкий сруб. Дмитрий сбавил скорость, но только для того, чтобы приветливо махнуть рукой трем охранникам, стоящим по обе стороны дороги.

Приветливо улыбнувшись, они заинтересовались Серебровым, сидящим на заднем сиденье, и Александр почувствовал, как на его затылке зашевелились волосы от взглядов-рентгенов.

Минут через пять они подъехали к небольшому поселку. Жителей видно не было, но зато кое-где Александр заметил людей в камуфляже. Создавалось впечатление, что жители поселка находятся на осадном положении.

У въезда в поселок, привязанные к столбам, сидели две крупные немецкие овчарки. Умные твари лишь проводили взглядами удаляющуюся машину, но пасть разевать не стали.

Дома в поселке были огромными, но типовыми, с ломаными крышами из красной черепицы.

Выстроившись в два ровных ряда, они напоминали птиц, изготовившихся к полету. Чувствовалось, что здесь поработал пытливый архитекторский ум. Присмотревшись, можно было обнаружить и признаки жизни: в одном месте, на подстриженном газоне, лежал ярко-красный надувной мяч, таким обычно играют на пляже, а через дом на турнике трепыхалась белая рубашка.

Ага, послышались звуки музыки. Кто-то слушал шансон. Все очень обыкновенно, если бы не многочисленная охрана и не трехэтажные особняки. Вот из одного строения вышел дедок, сладко потянулся на крыльце и, опершись о перила, мощно сморкнулся на подстриженный газон. И поди догадайся, кто это такой: не то местный сторож, не то глава теневого кабинета. А может быть, и того проще – папаша одного из олигархов. Ходит себе по усадьбе и от нечего делать сморкается по углам, пока милое чадо миллиардами ворочает.

На душе у Сереброва полегчало. Оказывается, в поселке обитали далеко не небожители. Из противоположного дома вышла средних лет женщина в цветастом платье. Она лишь мельком взглянула на подъехавший джип и заторопилась к беседке в глубине участка.

– Не туда смотришь, – с иронией произнес Дмитрий, – нам к следующему домику.

– Здесь министры, что ли, живут со своими домочадцами? – попытался удовлетворить свербящее любопытство Александр.

– Ты получил аванс? – неожиданно спросил Дмитрий.

– Предположим, – чуть нахмурившись, отвечал Серебров.

– Так вот, хочу тебе дать очень хороший совет. Мало того, что совет очень полезный, но он еще и продлевает жизнь. Поменьше спрашивай, особенно на территории этого поселка. Тогда у тебя появится неплохая возможность получить все причитающиеся тебе деньги. Уяснил?

– Да, – глухо отозвался Александр.

– Ну вот и отлично, – бодро воскликнул Дмитрий. – А мы уже приехали. Вон тот дом у леса видишь?

– Та-ак.

В отличие от остальных домов этот особняк был обнесен высоким каменным забором, поверх которого просматривалась только крыша. Ворота тяжелые, глухие, такие можно пробить только пушечным снарядом. У калитки демонстративно на декоративных столбах были установлены видеокамеры слежения. Наверняка есть еще немалое количество подобных по всему периметру. Но то скрытые, и выявить их способен только профессионал.

Джип коротко просигналил, и створки ворот, громыхая, медленно поползли в стороны.

Остановив машину в центре двора, Дмитрий заглушил двигатель.

– Приехали, – объявил он. – Вылезай! Гитару только не забудь, – весело хмыкнул он.

– Представляю, как непросто было добираться сюда моим слушателям, – произнес Серебров, ступив на землю.

– А ты меньше представляй, – вновь посоветовал Дмитрий, – и сразу увидишь, что жизнь покажется намного проще.

Серебров понимающе кивнул:

– Хорошо, я так и сделаю.

У крыльца дома их встречал Константин Игоревич. Угловатый, чуточку нескладный, он лишь сдержанно кивнул в ответ на энергично-радостное приветствие Сереброва и, повернувшись к застывшему водителю, сказал:

– Ты все понял?

– Не беспокойтесь, шеф, все будет в лучшем виде, – заверил Дмитрий. – Ну что, артист, почапали!

Серебров в который раз удивился сходству Константина Игоревича с членистоногим – даже передвигался тот как паук, широко расставив локотки в стороны.

– Ты чего, артист, застыл? – неодобрительно дернул его Дмитрий. – Пошли.

– Я бы хотел знать, какая будет аудитория, – Серебров едва поспевал за сопровождающим. – Сами знаете, одна и та же песня людьми разных возрастов может восприниматься совершенно по-разному.

– Сейчас ты все сам увидишь, – с улыбкой сказал Дмитрий. – Не сомневайся, аудитория тебе досталась благодарная и очень подготовленная. – И, распахнув дверь, он первым вошел в дом.

Внутри особняк оказался таким же нарядным, как и снаружи. Чувствовалось, что его любили и старались заставить изысканными предметами. При этом каждая вещь стояла на своем месте, так, будто бы вросла.

Александр задержал взгляд на масках из черного дерева. Любая из них была едва ли не в половину человеческого роста, а занимали они почти всю стену и наверняка были привезены со всех частей Африки. Среди них были очень старинные, которые, вероятно, переходили от поколения к поколению, пока не оказались в этой комнате. Некоторые и вовсе смотрелись как настоящие произведения искусства. Не рафинированные, с полированной поверхностью, какой они становятся от механической обработки, а вырезанные кремнем и отполированные песчаными бурями – от этого их ценность только многократно увеличивалась. А на противоположной стене висела кольчуга и шлем древнего воина, у пояса был прикреплен короткий широкий меч. Вещи раритетные и наверняка изъятые из какого-нибудь скифского кургана. Подобные приобретения могли бы украсить даже столичный исторический музей, а они здесь, вот так запросто висят на стене.

Что-нибудь подобное он и сам был бы не прочь заиметь. Александр прикинул, сколько бы ему пришлось гастролировать, чтобы приобрести хотя бы рукоять от меча. Получалось, что одной жизни было бы явно недостаточно.