Страница 12 из 14
Незаметно для себя Илья Михайлович перешёл на мысленную беседу с Кедровым, как будто тот находился рядом, но по какой-то причине не мог говорить и только слушал.
«Нам с тобой не хватило времени совсем немного, мы сейчас так близки к открытию Истины и могли бы пойти дальше. Ты знал, куда и как надо двигаться, как убедить людей в существовании Высшего Разума».
Илье Михайловичу припомнился диалог, который состоялся между ними буквально перед уходом Кедрова в больницу. Тогда Алексей спросил:
– Илья Михайлович, а чем вы займётесь, когда докажите существование Души.
– Уйду на пенсию, и буду молиться Богу, как моя покойная бабушка Настя.
– А если серьёзно?
Вопрос Алексея застал профессора врасплох. Действительно, а что дальше? Раньше он как-то и не задумывался об этом. Для него было главным раскрыть тайну существования ДУШИ, определить её предназначение и связь во Вселенной.
– Хорошо, буду откровенен, – на лице профессора появилось тоскливое выражение. – Если уж произойдёт чудо и откроется перед нами Душа, то это всё благодаря тебе, Алексей. Мой удел биология, а Душа носит волновой характер, значит за её пределами – физика, и мне там делать нечего.
– Вы не правы, Илья Михайлович, – без промедления возразил Алексей. – Смею заметить, что человек – двойственное существо, и познать процессы, неизвестные сегодняшней науке, но происходящие в нём, можно только объединив усилия в двух направлениях: материальном и духовном.
Алексей в упор посмотрел в лицо Старостина и спросил:
– Многого вы добились, занимаясь исследованиями чисто биологических процессов?
– Конечно, мои результаты нельзя рассматривать, как дырку от бублика, кое-чего я всё-таки добился, но в твоих словах я слышу правду, – немного обидевшись, согласился Илья Михайлович и добавил:
– Но я уже буду ведомым, твоим помощником.
Кедров пожал плечами и неопределённо высказался:
– Отыщем Душу, а она уж сама нам подскажет, что делать дальше, кому быть ведомым, а кому ведущим.
– Позвольте поинтересоваться, уважаемый Алексей Васильевич, – переходя на официальное обращение, решил спросить Старостин. – Что вы имели в виду, когда заявили об объединении усилий в двух направлениях? В вашем видении будущей работы отсутствует слово «нам». Поясните, пожалуйста.
– Видите ли, Илья Михайлович, поработав с вами несколько лет, я сделал для себя любопытнейший вывод, – Кедров на секунду умолк и пристально посмотрел в лицо профессора.
– Какой же, если не секрет?
– Для такой работы, которую задумали мы…
– Вы, – ехидно улыбнувшись, поправил Старостин.
– Мы, – убеждённо повторил Кедров и продолжил, – Так вот, вывод прост и банален. Если работать в одиночку, объединив только наши с вами усилия, не хватит и двух жизней, а она у нас с вами, к большому сожалению, одна и та коротка.
– Что вы предлагаете? – несколько растерянно спросил Старостин. – Не торопиться, и когда подойдёт старость – передать результаты работы в случайные руки?
– Напротив, исследования необходимо ускорять.
– Но, каким образом, милейший? Работать ещё и по ночам? Если так, то в отличие от вас, холостяка, я женат, моя Наденька будет против такого решения, – не согласился профессор.
– Не пугайтесь, Илья Михайлович, к коммунизму мы больше не стремимся, и устраивать трудовые авралы не будем.
– Тогда что же? – спросил Старостин в недоумении.
– Вам что-нибудь известно о масонстве?
– Обижаете, Алексей Васильевич.
– В таком случае, буду краток. Чтобы добиться большого успеха, нам нужно создать тайное научное общество, по подобию масонского, – уверенно сформулировал задачу Алексей. – Я больше, чем уверен, аналогичные мысли посещают не только мою голову. Судите сами: современное общество прогнило до такой степени, что уровень его духовности опустился до нуля, достиг критического значения. Глобальная экологическая катастрофа неотвратимо приближается. Властные структуры ничего не видят, ничего не слышат, бездействуют, а человечество уже находится в преддверии самоуничтожения. Целью создаваемого общества должно стать сближение науки и религии, – взволнованно закончил Кедров.
– Хорошая мысль, – восторженно поддержал Старостин своего ассистента. – Но почему такое общество должно быть тайным?
– Чтобы исключить преследования со стороны властей. Да и церковь, смею вас уверить, отнесётся к такому слиянию отрицательно. Человечеству нужна Новая Вера, не слепая, как сейчас, а способная объяснить всё, что происходит вокруг нас. Тогда верить во Всевышнего, в его могущество будет каждый.
– Уж не хотите ли вы составить соперничество с самим Иисусом Христом? – скептически заметил Старостин.
– Не следует передёргивать, Илья Михайлович. Не позволительно проявлять кощунство к Спасителю, – довольно жёстко отреагировал Алексей на вопрос профессора.
На этом их беседа закончилась.
«Кажется, ты прав, Алексей. Создать общество единомышленников – это как раз та ниточка, за которую нужно потянуть», – принял решение Илья Михайлович и несколько успокоился, но заснул он только под утро.
Глава 9
Таинственный остров.
Алексей пришёл в чувство утром. Открыл глаза и осмотрелся. Лежал на нарах, покрытых толстым слоем сена. Жилище, в котором он находился, представляло собой рубленую избушку небольших размеров. Маленькое оконце в стене давало мало света, и в убогом помещении стоял полумрак. В углу была установлена печь, сложенная из кубиков серого цвета, отдалённо напоминающих кирпич. Напротив – стол из тёсаной лиственницы, на нём расставлена разная утварь: чугунки, крынки, деревянные ложки и в завершение ко всему потускневший медный самовар. Вторые нары пустовали. На стене справа развешены травы, связанные в пучки. На полу камышовый половик. У входа висит длинный заячий тулуп.
«Жильё первобытного человека», – усмехнулся про себя Алексей.
Он встал и вышел наружу. В теле чувствовалась необычайная лёгкость. Представший перед глазами каменный утёс с зияющей расщелиной заставил вспомнить вчерашний день. Молниеносно пронзила мысль: «Как я очутился в избушке, если из каменного мешка не возвращался?»
И тут он увидел старика. Тот сидел на берегу узенькой речушки, сочившейся из-под скал. Дымился костёр, на тагане висел чугунок, в нём что-то варилось. Весенняя жизнь на чердынской земле только зарождалась. Зелень, опасаясь возможных холодов, очень робко пробивалась отдельными лоскутами, среди которых ещё виднелась чёрная жирная земля. В низинах скопились мутные лужи. В воздухе висел запах прелого прошлогоднего листа.
Алексей подошёл к Акиму, поздоровался. Старец отмолчался, словно глухонемой, продолжая помешивать в чугунке длинной деревянной ложкой. Губы Акима шевелились, очевидно, он что-то шептал или считал. Алексей присел на чурбачок рядом и терпеливо ждал, когда старик освободится.
Прошла минута, другая, а Леший не обращал на Кедрова внимания. Создавалось впечатление, что Аким впал в транс, не видя и не слыша в эти минуты ничего вокруг. Таинство затянулось, и было совершенно непонятно, когда оно закончится. Наконец, губы старика перестали шевелиться и крепко сомкнулись. Он вынул ложку из чугунка и положил прямо на землю.
– Ну вот, всё готово, – сообщил Аким совсем обыденно, будто приготовление неведомой пищи входило в его ежедневные обязанности. – Снимай чугунок и неси в избу.
Алексей заглянул внутрь посудины и с изумлением обнаружил, что там, кроме воды цвета тёмной ржавчины, ничего не было.
– Это что, чай или болотная жижа? – спросил он недоумённо.
– Отвар фиолетового цветка, – пояснил Аким. – Будешь пить по шесть глотков шесть раз в день.
Они вернулись к избушке и расположились за небольшим столиком.
– Есть хочешь? – поинтересовался старик и его взгляд, как шило, пронзил Алексея.
Ещё минуту назад Кедров ответил бы, не задумываясь, что кроме чая ему не нужно ничего, но обжигающий взгляд Лешего сотворил с ним что-то невообразимое: Алексей стал чувствовать, как изнутри совсем внезапно, постепенно усиливаясь, накатывает сильнейшее чувство голода.