Страница 14 из 15
Рафаэль был все еще не уверен.
– Карина, – тихо позвал.
Девушка выпрямилась, огляделась по сторонам. Раф понял – она не видит его, но ветер донес его голос. Он вышел из-за лесов на открытое место.
Девушка уставилась на него. Глаза распахнулись от удивления, но смотрели недоверчиво. Молодой человек шагнул вперед, девушка, будто очнувшись, ахнула, прикрыла рот перепачканной сажей ладонью, отшатнулась. Ее резкое движение привлекло внимание напарниц – те тоже распрямились, посмотрели на Рафаэля настороженно. Та, что постарше, перекрестилась.
– Карина! – сейчас он был абсолютно уверен – это она. Потерянная, с потухшим взором, перепуганная. Его Карина. – Карина, как хорошо, что ты нашлась!
Девушка схватилась за леса, интенсивно затрясла головой:
– Нет.
– Карина, это я, Рафаэль, ты меня узнаешь? – он сделал еще несколько неуверенных шагов навстречу.
К голове прилила кровь, ладони вспотели. Словно за соломинку, он вцепился в фотоаппарат, прижал к себе.
Девушка мотнула головой еще сильнее, бросила короткий, умоляющий взгляд на своих напарниц. Те промолчали.
– Нет, вы ошиблись… Я не Карина.
Рафаэль замер. Плечи опустились, в глазах загорелось недоумение – неужели ошибся?
– Я не Карина, меня Агатой зовут.
Рафаэль ничего не понимал.
Перед ним стояла Карина. Ее цвет глаз, ее лицо, ее руки, ее голос. И движения – ее.
Но она утверждает, что она – на самом деле не она.
«Амнезия?» – Рафаэль ругал себя за то, что не проверил после ее ухода больницы. Она ведь, в самом деле, могла попасть в аварию, могла получить травму. Да, нелепо, как в слезливой мелодраме. Но… другого-то объяснения все равно нет.
Девушка, закусив губу, развернулась и, схватив с ветки, куртку, побежала прочь, с пригорка – в сторону леса.
Рафаэль хотел побежать за ней, его остановили напарницы девушки:
– Чего удумал? Сказала – обознался ты! Так и ступай, откуда пришел! – преградив ему дорогу и оттесняя к стене, на него шагнула одна из женщин – та, что постарше и покрупнее. – Агата она, сестра наша.
«Сестра?» – у он знал всех родственников Карины, сестер у нее не было. Это окончательно сбило его с толку. Рафаэль смотрел вслед девушке, так и не решившись последовать за ней.
Махнув рукой, он развернулся и направился к машине.
Когда проходил мимо почерневшего входа в часовню, кто-то схватил его за руку, привлек к себе – Агата, которую он принял за свою Карину, приблизив к нему лицо, прошептала горячо:
– Ты как нашел меня?
– Да я работал здесь, снимал, – он приподнял вверх руку с зажатым в ней фотоаппаратом… Карин…
– Нельзя, я для того здесь, чтобы очиститься. Грех с души снять, так что не ходи сюда… Если увидят, плохо мне будет.
Рафаэль ничего не понимал:
– Кто увидит? Почему плохо?! Карина, я ничего не понимаю… Тебя здесь силой держат? Тебе угрожают?
Девушка качала головой. Не позволив ему договорить, прикрыла его рот пропахшей гарью ладонью. Прошептала:
– Не называй меня мирским именем. Для всех я Агата.
В голове Рафаэля будто что-то выщелкнулось. Схватив девушку за рукав, потянул к выходу:
– К черту все, поехали!
Карина вырвала локоть, отпрянула к стене:
– Сказала тебе – никуда с тобой не пойду. Пожалуйста, услышь меня! И забудь, что видел здесь… Скажи, чтобы не искал никто, сама вернусь, когда смогу, – посмотрела строго.
– Карин… Это неправильно все…
Девушка нахмурилась.
– Оставь меня. Хоть немного уважай мое решение.
Покачала головой и, развернувшись, юркнула в просвет между опорами арки, выпрыгнула в окно.
Тем же вечером, Смоленск
Снова тот сон. Мучительная попытка закричать. Дотянуться. Карина снова стояла и смотрела в черное нутро разрушенного здания.
«Что же это за место такое?!» – Рафаэль метался в забытьи, не в силах проснуться или что-то изменить, увязая в навязчивом и болезненном видении все глубже.
Но в этот раз что-то было иначе.
На голове Карины – платок, совсем как там, у часовни. Темное платье в пол. Из черноты провала тянулся сырой, мертвенно-сладкий воздух. И будто шевелилось в глубине что-то, приближаясь ко входу.
Рафаэль замер, всматриваясь в пустоту.
Карина качнулась, сделала шаг вперед. Рядом с ней оказалась девочка, еще не подросток, но уже и не малышка. Простенькая сорочка с голубой каймой и туго заплетенные косички, в руках – букет полевых цветов. Девочка держала Карину за руку и вроде как была с ней и прежде, но Рафаэль не видел ее никогда. Обернувшись через плечо, девочка посмотрела прямо на него – его будто с головой в ледяную воду окунули. Посмотрела строго и неприветливо.
Подняв взгляд на Карину, дернула ту за руку, заставив тоже оглянуться.
– Карина!
Ему удалось закричать. Всего мгновение сна. В котором он увидел ее потерянное, заплаканное лицо, искусанные в кровь губы. Успел заметить ссадины на руках и кровоподтеки на оголенной шее. Что с ней?! Где она?
Его выбросило из сна, тело в одно мгновение стало тяжелым, а мысли потеряли ясность.
Карина. С ней что-то не так. Она в опасности.
Рафаэль убрал влажные волосы со лба и шумно выдохнул. «Нет, это все неправильно», – решительно встал, подошел к окну.
За городом расцветал новый день, рассвет прорывался тонкой розовой полосой за горизонтом, отражаясь в стеклах сонных домов.
Рафаэль взял в руки сотовый, открыл телефонную книжку, в списке контактов нашел номер Светланы – матери Карины. Она должна знать, что Карине нужна помощь.
«И чем она, интересно, поможет?» – рука бессильно опустилась вместе с зажатым в ней сотовым.
Рафаэль не знал, что делать.
В памяти всплыла фраза одной из спутниц Карины: «Агата, наша сестра». Он-то решил, что сестра по крови, но очевидно – по вере. То есть Карина застряла в этом «эко»-поселении.
Рафаэль барабанил пальцами по колену.
Вариант первый – прорваться в этот чертов скит и забрать ее, если потребуется – силой. Но она за ним не пошла там, у сгоревшей часовни, значит, не пойдет и сейчас. А если и пойдет, то снова вернется. «Уважай», – вот как повернула.
Как можно уважать выбор разрушить собственную жизнь.
«А может, не разрушить? – внутренний голос говорил осторожно, доводы липли к позвоночнику, ложились паутиной на мысли. – Ты, Раф, сейчас опираешься на сон, который спрятался в твоей башке».
Как ни крути, действовать силой – не вариант.
«Думай еще» – внутренний голос подбадривал.
Рафаэль прошелся по комнате.
Вариант второй, невероятный, – подключить родственников Карины. Допустим, не мать – с ней он уже говорил. Кого-то еще. Данила, например, ее сводного брата по отцу. Они, вроде бы, были достаточно дружны. И Данил в принципе казался нормальным парнем, адекватным.
Молодой человек посмотрел на часы – чуть больше семи, рановато для звонков, но Данил – человек творческий, веселый, не исключено, что еще и не ложился. «К черту!», – Рафаэль решительно набрал номер.
«Эй, пиплы, кем бы вы ни были, но я в отпуске и буду в нем до майских праздников! Звоните числа пятого», – радостно сообщил его голос, записанный для автоответчика.
Итак, Данил в отъезде, будет не скоро. Геннадий отпадал сразу – этот даже на день рождения Карины никогда не звонил.
«Макс?», – в памяти всплыл нагловатый брат Карины, бывший мент, но менты, как всем известно, бывшими не бывают. Вроде он даже восстановился на службе, Карина что-то рассказывала об этом.
«И что я ему скажу? Что Карина бросила меня, уехала жить в деревню, примкнула к отшельникам и ушла в религию с головой? Что я холкой чувствую, что там что-то не чисто? Или про сон этот сказать?».
Рафаэль выдохнул, приоткрыл окно – его окутало утренней прохладой, запахами надвигающейся весны. Здесь, в городе, она приходит раньше, хоть и цветет не так буйно, как в деревне.
«Может, прикинуться дурачком, попросить пробить этот скит, вдруг за его настоятелем или настоятельницей криминал водится, – он барабанил пальцами по пластиковому откосу. – Может, деньги у кого раньше вымогали. Или мошенничество с квартирами проворачивали. Может, судимости у них? Все, что может накрыть их или по крайней мере убедить Карину уехать оттуда».