Страница 10 из 15
Холмогорцев уже догадывался, что лежит в его сумке, но отнекиваться не стал. Новые люди и свежие отношения его откровенно привлекали. Ребята, судя по всему, шустрые, в будущем пригодятся. Он уже догадывался, что в этом мире все будет не так просто, как видится отсюда, из закрытого от чужих санатория. Очень даже непросто. Так что, пожалуй, стоит им, попаданцам как-то держаться вместе. Парни сняли спецовки, ополоснули лица и руки из висящего во дворе рукомойника и потрусили в сторону леса. Хорошо осень сей год не дождливая, тогда бы и одежду, да и обувку для работы пришлось искать другую.
– Ну, за знакомство и первую рабочую ходку, – только сильные люди могут так сердечно улыбаться. Щекастое лицо Пермякова делало его самого еще радушней и добрее. – Ты, Стёпа, главное, закусывай!
Ничего нового в подлунном мире! Они по-хозяйски обосновались в каком-то небольшом складском помещении. Откуда у Василия появился ключ, Степан даже не спрашивал. Начальницу Цэповского хозяйства он заприметил еще давно. Высокая и простоватая на вид молодая женщина, ну а Вася парень видный, везде пролезет без мыла. Миша, хитро щерясь, сноровисто достал из сумки два «пузыря» вина с красной этикеткой «Аромат Степи», бутылку лимонада и нехитрую снедь – половинку чернушки, два сырка в фольге и кружок сероватой на вид колбасы.
– Настоящий ливер! Никогда бы не подумал, что это на вкус чистый деликатес. Тебе специально взяли «Буратино» попробовать. Слушай, реально вкус детства! Не знаю, что они там в напиток добавляют, но я в первый день в одну харю три бутыля высосал. Только бутылку потом не выкидывай, позже сдадим на обмен.
– Что в колбасу добавляют? Да токма натурпродукт! Никакой сои и ароматизаторов, – Пермяков успел вынуть из загашника три граненых стакана. Затем он быстрыми сноровистыми движениями нарезал хлеб, сырки и колбасу, выложив все на мебельный щит. Уселись вокруг него они, не мудрствуя лукаво, на обычные деревянные чурбаки. Затем красная, насыщенная цветом жидкость неспешно перекочевала в стаканы. Наступил самый волнующий момент начала совместных посиделок. Здесь уже торопиться не следует, к процессу надобно приступать неспешно, с толком и расстановкой. Сначала все аккуратно разложить и расставить, чтобы в нужный момент оказалось под рукой. Затем радостно осмотреть лица товарищей, предвкушающих скромный отдых и только потом сказать первый, животрепещущий тост. Само питиё уже не столь важно, радостней предвкушение вечера.
– Ну что, братцы, за нас! Я ведь тоже поначалу цельный день, как пришибленный мешком ходил. Потом смотрю, а, пожалуй, и ничего! Живут люди, и мы вроде, так сказать, в обновленном виде. Пусть и не рай коммунистический, но и не задница полная. Бывало и похуже! Да и народ вроде как подобрался стоящий. Без истеричек и прочих моргенштернов!
– Кроме некоторых!
– Мишуля, это еще очень нормальный процент. Так что первый тост у меня будет за товарищей. Вместе мы везде прорвемся!
– Правильно, Васька!
– Поддерживаю, – скромно добавил Степан и втянул носом запах давно забытого напитка.
– Стёп, не сомневайся, бормотуха знатная, из натурального винограда, с Крыма. Башка хоть после неё не болит. Вот азеровский «Агдам» полнейшая дребедень.
И в самом деле, неблагородное вино, но пить вполне можно. Затем Холмогорцев уместил на кусочек зажаристой черняшки восьмушку сырка и добавил кружок ливерной. Божественно! Он не верил своим глазам. Как так? Это же по меркам будущего маргинальные продукты! Как Это может быть таким вкусным? Затем Холмогорцев наткнулся на смеющиеся глаза Сидорова и не смог сдержаться от матерных выражений.
– Да с…б… е… , это же каким дерьмом нас в будущем кормят?
– Что заработали, то и полопали, – деловито громыхнул в ответ Василий, наливая еще по одной. – Я лично давно все у прикормленных фермеров покупал. Даже яйца и хлебушек. Я лучше время и бензин потрачу на дорогу, чем химию из магазина жрать буду. Жадные у нас господа промышленники стали, непомерно жадные. Давайте, ребята, за то, чтобы всегда и на что!
– Полностью согласен!
– Вздрогнем, братцы!
После третьей сделали небольшой перерыв, чтобы не гнать коней. Сидоров закурил, Холмогорцев жадно вдыхал табачный дым, но от сигареты отказался. Пермяков это заметил и пробурчал.
– Я вот в жизни табака не курил, а рак легких все равно заработал!
– Не понял, а как тут оказался? – Холмогорцев захлопал глазами.
– Я тодысь, надо быть, как раз из клиники ехал, – вздохнул Василий, – чего там говорить, последняя стадия! Никогда не любил по врачам ходить, вот и тут поморгал. Так что здесь у меня истинно вторая жизнь, ребятушки. В этот раз прокачаю её точно веселее. Ладно, заканчивать надо, – он разлил еще по стакану. – Вам на ужин, а ко мне Светлана скоро подойдет. Так что остатки её.
– Прыткий ты все-таки браток! – усмехнулся Миша, но дальше подначивать здоровяка не стал. Себе дороже!
Пермяков ловким движением закинул жидкость в рот и смачно закусил колбасой.
– Ну а чего ждать, Мишуля? Пока стоит, надо женский пол радовать! Вон, на нашего Стёпу какая красуля заглядывает. Я бы к такой королеве и сам сробел подкатить, а этот орел, смотри, подход нашел.
– Это к кому это? – всерьез изумился Холмогорцев.
– Да не отмазывайся! – улыбнулся Михаил, прибираясь на самодельном столе. – Блондинка, высокая, лицо еще как у модели. Она постоянно на спортплощадку приходит и все больше на тебя глазеет. Да и ты то и дело мяч из-за неё пропускаешь. Познакомился уже?
– Да как-то не было резона.
– Ну ты даешь! Это такой шанс терять. Бутылку лимонада, кстати, забери! Завтра после обеда опять на разгрузку пойдем, так что освободи заранее время. Работы будет больше, но и оплата соответствующая.
– Понял.
Все-таки это был странный день. После ужина, состоящего из заурядных макарон с рыбой и пирожков с капустой, Холмогорцев решился прогуляться. Так, в спортивной форме с бушлатом поверх он и шел по аллеям парка. Уже смеркалось, солнце с каждым днем садилось все раньше и раньше и, как назло, заморосил мелкий дождик. Он уже повернул обратно к своему корпусу, как заметил впереди на дорожке светловолосую фигурку.
– Вы?
Женщина удивленно вскинула брови, затем тихонько с приятным тембром засмеялась.
– В другой обстановке я бы сильно удивилась такому странному возгласу.
В последних отблесках света её глаза лукаво поблескивали, и обычно теряющегося рядом с красивыми женщинами Степана сейчас, как будто в спину толкнули. Он достал из кармана бушлата бутылку лимонада и предложил.
– Хотите?
– Это что?
– Лимонад «Буратино».
Женщина снова не смогла удержаться и заливисто захохотала. Её смех звучал среди деревьев как звон несколько разнотональных колокольчиков. Она даже замахала руками, чтобы успокоиться.
– Извините, ради бога! Мне в первый раз в жизни почти незнакомый мужчина поздно вечером предложил выпить лимонада. Хотя в здешней обстановке это как нельзя кстати.
– Сейчас, – пробки в этом времени ставили на совесть, рукам она не поддалась. Пальчики-то свежие, не огрубевшие от работы.
– Тут неподалеку маленькая беседка была, – неожиданно предложила дама, – наверняка там найдется какая-нибудь железяка. Мы в жизни в детстве лимонад открывалкой не откупоривали!
Она быстрым движением подхватила Степана под руку и уверенно направилась к цели. Холмогорцев несколько поразился её решительности, но быстро вспомнил, что она скорей всего уже много повидавшая женщина.
Затем они пили лимонад и о чем-то болтали. Её звали Надеждой. Хорошее и доброе русское имя. О себе она почти не рассказывала. Только проговорилась, что жила в последние годы в Москве и потому несказанно удивилась родному Ярославлю семидесятых. К вящему удивлению Степана, Надя была его старше на пять лет, поэтому это время немного помнила. И далеко не все в нем ей нравилось. У мужчины быстро сложилось мнение о ней, как о женщине волевой, самостоятельной и отчасти непростой.