Семь касаний

В почтовом ящике у дороги только одно письмо. Не мне — Альберту. Из автосалона «Фокс Субару». Именное, не обычная реклама, которую распихивают тоннами каждую неделю.

Распечатываю его не сразу — привычка. Пусть наши отношения были далеки от идеала, но мы никогда не нарушали личное пространство друг друга. Тем более не читали личную почту. Напоминаю себе, что Альберта нет в живых. Ещё несколько секунд разрываюсь между любопытством и желанием порвать и выкинуть. А потом всё-таки открываю.

***

От дома до даунтауна Фредериктона{?}[канадский город на берегу реки Сент-Джон, столица провинции Нью-Брансуик.] полчаса езды. В хорошую погоду, как сегодня, и того меньше. Оттуда ещё десять минут до южной промышленной зоны, где расположено большинство автосалонов округа, «Фокс Субару» в том числе.

Растерянно глазею на блестящую громадину из стекла и бетона. Запоздало размышляю, что выяснить детали и всё решить можно было по телефону. Но я зачем-то приехала сюда. А значит… Беру себя в руки, буквально заставляя толкнуть тяжёлые металлические двери.

Внутри блеска в сто раз больше. Полированный светло-серый керамогранит, новенькие автомобили всех цветов радуги, стеклянные витражи, хромовые перегородки, прозрачные стены с белоснежными рамами — солнечные лучи в этом «хрустальном замке» отражаются от всего разом, слепят, обескураживают. Я скорее угадываю движение, чем вижу, как ко мне направляется один из агентов по продажам. Будто только меня и ждал.

— Мадам Морган? — раньше, чем получается его разглядеть, узнаю голос. Тихий, вкрадчивый, слегка удивлённый.

— Эден?..

— Как поживаете? — К нему первому возвращается самообладание. Или это просто профессиональная выдержка. Или что-то ещё. Я не успеваю хорошенько обдумать ситуацию. — Чем могу помочь?

Мне ужасно неловко. Я была уверена, что в автосалоне просто не знают о смерти Альберта. Не то чтобы это как-то объясняло, как их пути вообще пересеклись. Но Эден присутствовал на панихиде, значит… Чёрт, я понятия не имею, что это может означать. Поэтому молча протягиваю письмо.

Он, всё такой же любезный и в идеально сидящем костюме, только теперь стальной расцветки, послушно забирает помятую бумагу, на миг касаясь моей кожи. Пробегается по нему взглядом, мрачнеет. Виновато качает головой.

— Это досадная ошибка. Видимо, кто-то в офисе забыл отменить заказ месье Моргана. Ради бога простите. Я обязательно со всем разберусь. Обещаю, больше вас не побеспокоят.

Из всех слов я зацикливаюсь на одном.

— Заказ? Какой заказ?

В таких же блестящих, как всё вокруг, глазах на мгновение мелькает растерянность. И что-то ещё. А потом они снова безмятежно улыбаются.

— Мадам Морган, можно пригласить вас на завтрак? Здесь недалеко.

========== Trois ==========

Если Эден надеялся, что я откажусь, и ему таким образом удастся уйти от расспросов, он сильно просчитался. Конечно, я согласилась. Правда, предпочла дождаться, когда мы всё-таки приедем, а не набрасываться с вопросами прямо в машине. Она, кстати, ожидаемо оказалась марки «Субару» — стильный синенький кроссовер. «Трибека», успела я прочитать над бампером справа, когда Эден подвёл меня к ней и галантно распахнул переднюю дверцу.

Он не обманул, ехать пришлось недолго. С Бишоп драйв на первом же перекрестке Эден повернул направо на Смайт-стрит, а оттуда на втором — на Проспект-стрит. Место было знакомым: напротив нас отличное отделение «Доллорамы»{?}[канадская сеть популярных дешёвых магазинов «всё за доллар».], позади милая и очень демократичная пиццерия, где-то поблизости — неплохая аптека и магазин для животных. А вот на кафе, простенькое двухэтажное здание из красного кирпича с броской густо-красной вывеской «Кофемолка», я раньше не обращала внимания. Подруги ленились выбираться в город, и все наши встречи обычно проходили в «Тиммиз»{?}[или «Тим Хортонс» — канадская сеть пополярных закусочных, построенная по системе фаст-фуд. Знаменита своими кофейными напитками и сладкими пончиками.] на въезде в Оромокто{?}[канадский город, расположен между Бертоном и Фредериктоном на западном берегу реки Сент-Джон в устье реки Оромокто.].

Внутри тоже довольно симпатично — чисто, просторно и почти безлюдно, если не считать улыбчивую толстушку-официантку в униформе и пару-тройку посетителей, судя по внешнему виду — водителей-дальнобойщиков.

Время близится к полудню и больше подходит для ланча, но Эден не шутил. Он действительно собирается кормить меня завтраками — именно на них специализируется эта кафешка. «Завтраки весь день» задорно обещает надпись на стене и такая же поменьше — на салфетках и меню с логотипом «Кофемолки», сложенных стопкой у витрины на входе.

— Прошу, — Эден помогает мне снять пальто, ловко накидывает его на плечики вешалки, увлекает меня за собой вглубь — к окну. Любезно отодвигает плетёное кресло, неизменно приветливо улыбаясь.

Благодарю молчаливым кивком и послушно сажусь, утыкаясь взглядом в чистенькую бордовую скатерть. Я не планировала ни перед кем сегодня раздеваться, а потому приехала чуть ли не в домашней одежде: на мне кроссовки, поношенные синие джинсы и бежевый банлон. Не то чтобы совсем уж не презентабельный вид, но рядом с «пепельным щёголем» чувствую себя неловко. Кажется, это входит у меня с ним в привычку.

Пытаюсь взять себя в руки, в конце концов я не на свидании, кому какое дело, как я вообще одета. Получается со скрипом. Наверное, потому что я в принципе не могу охарактеризовать цель нашего разговора.

Эден не обязан со мной откровенничать и рассказывать про дела с моим мужем. Про письмо он и так всё объяснил. «Досадная ошибка». Остальное меня не касается. Но если не собирается этого делать, зачем пригласил сюда? Мог ведь отказать ещё в автосалоне. Безо всяких завтраков. И что бы я стала делать? Размахивать полученным письмом, топать ногами и требовать подробностей? Звать управляющего?

Но мы оба сейчас сидим в кафе, изучаем меню. То есть, это Эден изучает, а я, закончив наконец-то поиски очков в сумочке, просто делаю вид.

Надо как-то начать разговор. Лучше сразу повторить волнующий меня вопрос в лоб. Или подождать, когда Эден начнёт говорить первым. Не завтракать же мы на самом деле приехали.

— У них отличные омлеты. Советую «Три яйца», — нарушает молчание Эден.

Серьёзно? Секунды две смотрю или, вернее, любуюсь его красивыми чертами. С него бы ангелов рисовать — такие же правильные линии, тонкие, изящные. Фарфоровая кожа, лучистые глаза. Ему даже отросшая щетина к лицу.

— Я не голодна, — спохватываюсь, когда пауза затягивается до неприличия. — Мне только кофе. Чёрный, в зёрнах.

Моё навязчивое внимание, кажется, его не смущает. Эден всё так же невозмутимо и любезно улыбается. Профессиональное, что ли? Наверняка к вечеру от таких улыбок у него сводит скулы. Или успел натренировать лицевые мышцы за годы. Интересно, он всегда работал в продажах? Это ведь ужасно утомительно.

— Ранняя пташка.

— Что?..

— Сок на выбор, два яйца в любом виде, тост, джем и кофе, — Эден перехватывает мою ладонь, аккуратно высвобождает указательный палец и подводит к нужной строке в меню. — Пару лет, пока разводился, только этим выживал. Рекомендую.

========== Quatre ==========

Развод это плохо. Сложно. Точно сложнее, чем кончина нелюбимого мужа.

— Есть дети? — спрашиваю, потому что нельзя просто взять и проигнорировать такое признание.

— К сожалению, нет, — Эден выпускает мою руку, делает знак официантке. Снова смотрит мне в глаза. — Собственно, поэтому и пришлось развестись.

Вот уж что вообще меня не касается, слишком личное и точно не тема для светской беседы, но я зачем-то продолжаю лезть в задницу без вазелина.

— Она не захотела?

— Наоборот. Это я не могу иметь детей.

Немею. Господи, я не просила таких откровений! Но Эдену словно не доставляет проблем рассказывать о самых интимных вещах.