Предварительные решения

Глава 13 ВВС или самолётики? Часть 3. Кузнечики — Кремль

Уже на подлёте к Москве пилот вызвал Смушкевича в кабину.

— Чего там у вас ещё?

— Кузнечики запрещают посадку, товарищ генерал-лейтенант.

— Кто?! Ты пьян, капитан?

— Аэродром так называется, товарищ генерал-лейтенант. Кузнечики.

— Так и говори. Почему запрещают?

— Не знаю, может быть полоса не расчищена или по метео условиям.

— Долбодятлы. А сесть сможешь?

— Смогу, товарищ генерал-лейтенант.

— Так садись. А почему я тебя раньше не видел, капитан? Новенький?

— Да, товарищ генерал-лейтенант. Перевёлся с Украины из 226-го бомбардировочного полка.

— Говори, Яков Владимирович, от твоего тащгенралейтенант зубы сводит. А что ж тебе на Украине не служилось?

— Жена у меня из Подмосковья. Сына ждём.

— Сына, это хорошо. Звать то тебя как?

— Капитан Мишин Николай Николаевич.

— Ладно, сажай самолёт, Николай. Не буду отвлекать.

Уже взявшись руками за перегородку Смушкевич обернулся. До Москвы оставалось ещё километров 20–30, но весь горизонт уже занимал гигантский мегаполис. Город рванул в ширь, с высоты огромное количество строек сливалось, теряло индивидуальность, но оставляло ощущение чего-то грандиозного, необратимого.

— Николай, а ты сообщил им, что я на борту?

— Ещё нет, Яков Владимирович.

— А ты знаешь, и не сообщай.

Аэродром под Подольском Смушкевич выбрал для проверки практически наугад, просто тот был прямо по курсу. Ничего особенного о 28-й* смешанной авиадивизии которая там базировалась генерал-лейтенант сказать не мог, обычный середнячёк.

Но то, что аэродром находящейся практически под боком у Москвы не готов к приёму транспортного самолёта, его даже не разозлило, а обескуражило. Как так?

Всю обратную дорогу Смушкевич и Самойлов спорили обсуждая предстоящею реформу ВВС. И вот сейчас генерал-лейтенанту захотелось побыть наедине со своими мыслями. Поразмыслить не столько над предложениями майора, сколько над его личностью. Вопрос: "Будет ли этим летом война?" становился ключевым для принятия любых решений.

То что у майора есть идея фикс, знали многие, он в общем-то этого и не скрывал. Рапорты, предложения, постоянная гонка со временем. Конечно кто-то крутил пальцем у виска, разумеется за глаза, а кто-то как тот же Ильюшин говорил, что у майора не просто талант, а дар божий. Вот и думай.

Совершенно однозначно, чем бы не закончилась эта история Самойлов не друг. Союзник, как говорят за границей, партнёр, возможно, но не друг. Теперь для Якова стало совершенно очевидно, что при необходимости Самойлов расправится с любым, не взирая на прошлые заслуги и личные отношения.

Но не смотря на весь его пыл и даже можно сказать фанатизм, аргументы его очень убедительны. Без флота, хотя бы равного британскому, Германия высадится на Остров не сможет. Можно было бы ещё попытаться имея подавляющее превосходство в воздухе. Но как показала "Битва за Англию" там у них по большому счёту паритет.

Яков Владимирович в свои без малого сорок лет успел прожить трудную, насыщенную событиями жизнь. Был не единожды ранен в гражданскую, побывал в польском плену, в апреле 38-го сильно поломал ноги в авиакатастрофе, занимал высшие командные посты в ВВС РККА. Мысли его раз за разом возвращались к семье. Лишиться должности, звания и наград он не боялся. Но вот жена и дочка! Потеряв младшую по нелепой случайности Смушкевич крайне остро осознавал хрупкость человеческой судьбы. И если для спасения семьи нужно навести в авиации дисциплину, он будет "бить палкой по башке" не взирая на лица.

— Яков Владимирович, сядьте пожалуйста, мы заходим на посадку.

— Хорошо.

Генерал-лейтенант шагнул в салон, но не прошёл к майору, а сел в первое попавшееся кресло, ему нужно было многое обдумать.

"Ещё весной 1938-го не задолго до аварии журнал "Большевик" напечатал его статью "Авиация в предстоящей войне", где предлагалась централизация управления авиацией. Воздушные армии были созданы, но не прошли проверку Зимней войной. Было решено, что такая авиационная структура слишком громоздка и плохо поддаётся управлению. И вот сейчас майор предлагал снова поднять этот вопрос.

Один фронт (округ) — одна воздушная армия. Что нужно сделать что бы армия перестала быть громоздкой? Конечно оптимизация структуры и связь. По обоим вопросам у него есть, что сказать руководству страны. Что же касается связи, то майор зациклившись на радио, совершенно необоснованно забывает о старых добрых гонцах. Пакет по радио, между прочем, не очень то передашь, а в авиации как раз все условия для использования фельдъегерей".

Самолёт коснулся взлётной полосы, но генерал-лейтенант этого даже не заметил. Мыслями он был в Западном округе, а вернее над ним. С высоты птичьего, хотя правильнее будет сказать бомбардировочного, полёта он рассматривал аэродромы Белостокского выступа.

Если Самойлов не ошибается насчёт сроков начала войны, то не ошибается он и в том, как будет нанесён первый удар. А вот тут, каким бы талантливым не был майор Самойлов, процессы происходящие в авиации он, генерал-лейтенант Смушкевич, знает гораздо лучше. Майор проинспектировал несколько аэродромов, выявил ряд недостатков. И даже смог на основании этих весьма неполных данных, каким то чудом, написать весьма годную программу.

А как быть с тем фактом, что в округе из 38-и авиаполков 25 созданы в конце прошлого года?

Додумать свою мысль генерал-лейтенант не успел, самолёт повело вправо, разворачивая боком. Мелькнула паническая мысль: "Сейчас навернёмся". Но испугаться товарищ Смушкевич также не успел.

Дуглас, теряя скорость, снова начал двигаться носом вперёд. Самолёт съехал с взлётной полосы и утопая колёсами в снегу быстро остановился.

Дежурный по аэродрому старший лейтенант Иван Долгих выскочил из полуторки, чуть не поскользнулся и от души выматерился. Выдохнул, сплюнул и высокими скачками, по колено проваливаясь в снегу, двинул к нежданно-негаданному самолёту.