Люция. Спасенная

– В конце концов, ты даже не была знакома с этими Шрадерами. Но с ней все произошло точно так же, как с нашей Бертой: лихорадка, шишки, а потом у нее изо рта хлынул поток крови – и душа ее отлетела! Герман Клингенберг рассказал мне все, до последней детали. Ему очень неловко, ведь он тогда чуть не обвинил тебя в ведовстве!

При этих словах Агнес побледнела еще сильнее. Последние несколько недель беременности оказались для нее особенно тяжелыми, несмотря на все отвары, которые готовила Люция, и лакомства, которые она заботливо подсовывала своей госпоже.

– Но это странно, – заметила Люция. Сначала она поставила еду перед хозяевами, как и полагается прислуге, а сейчас сидела с ними за одним столом и угощалась айнтопфом – густым супом, который она приготовила с помощью Трудхен. Дочь бондарихи уже давно устроилась в столовой и поглощала обед: когда появлялась возможность заморить червячка, она первой запускала ложку в горшочек.

Мастер Вормсер нахмурился.

– Почему тебе это кажется странным? – спросил он свою горничную, зачерпывая ложкой суп. – В прошлый раз ты подробно объяснила нам с Клингенбергом, что на самом деле стряслось с нашей Бертой и что дьявол тут совершенно ни при чем…

Люция кивнула.

– А еще я тогда сказала, что такая смерть – явление редкое, – решительно заявила Люция. – К тому же я не была знакома с вашей горничной и могла исходить только из вашего рассказа о ней. А вот госпожу Шрадер я, напротив, знала лично. И она никогда не страдала чахоткой! Она была крепкой женщиной – не толстой, но крепкой, и, пока я жила в ее доме, мне ни разу не доводилось слышать, чтобы она кашляла.

– Что ты имеешь в виду? – встревоженно произнес Вормсер. – Что в ее смерти все-таки виноват дьявол?

– В любом случае это не скоротечная чахотка, – фыркнула Люция. – Она, должно быть, умерла от чего-то другого, и когда я начинаю думать об этих шишках, у меня душа в пятки уходит. Возможно, это просто совпадение, но…

Вормсер с тревогой посмотрел на нее:

– О чем ты думаешь, дитя? Ну же, не молчи! Если ты что-то знаешь…

– Она думает о чуме, – в ужасе прошептала Агнес и инстинктивно обняла сына, стремясь защитить его от опасности. – Давайте помолимся Господу, чтобы этот кошмар не воплотился! Но если это действительно чума, то, во всяком случае, наша Берта – не первая ее жертва.

Иоганн Вормсер, похоже, растерялся.

– Ты хочешь сказать, что слухи о приходе сатаны могут возобновиться?

Агнес покачала головой:

– Нет. Я хочу сказать, что, возможно, в нашем доме действительно поселился дьявол!

Люция заставила Трудхен особенно тщательно убрать весь дом, а затем зажгла благовония в каждой комнате. Больше всего внимания она уделила своей комнате, ведь именно там умерла Берта. Но это случилось несколько недель назад, и Люция надеялась, что болезнь не станет так долго прятаться в доме и не нанесет удар сейчас, через такой промежуток времени. Если верить той скудной информации о чуме, которая содержалась в книге Ар-Рази, мор распространялся чрезвычайно быстро. Люции очень хотелось прочитать соответствующие главы канона Ибн Сины: «лекарь лекарей» посвятил эпидемии большой раздел своего трактата. Но кодекс, к сожалению, остался в библиотеке Вениамина Шпейера, и молодой горничной никак нельзя было добраться до него.

Однако уже в следующее воскресенье пастор объявил панихиду по Ирмтруд Шрадер, а также по ее мужу, и подозрения Люции и Агнес, таким образом, получили подтверждение. Портной последовал за супругой уже через три дня после ее ухода в лучший мир, а ученик и странствующий подмастерье, которые проживали в доме мастера, лежали при смерти. В приходе церкви Святого Квентина за прошедшую неделю случилось больше смертей, чем обычно, и в последующие дни прихожане все чаще заговаривали о лихорадке и шишках. Иногда можно было даже услышать слово «чума». Но его никто не произносил в полный голос: люди решались говорить о болезни только шепотом, боясь призвать беду на свою голову.

Однако еще через неделю отрицать очевидное было уже невозможно. Пастор объявил о смерти двадцати шести прихожан и призвал всех принять участие в крестном ходе. Даже магистрат Майнца не остался в стороне от происходящего: с амвона было объявлено о приказе правителей хоронить мертвых немедленно, не выжидая обычных трех дней. Кроме того, епископ призвал верных детей Божиих молиться больше и усерднее.

– Нам лучше держаться подальше от процессии, – робко посоветовала Люция своей хозяйке.

Беременная слишком страдала от слабости, чтобы целый час бодро маршировать через весь город, но та решительно отказалась следовать совету. В конце концов, она и без того не раз уже становилась объектом злобных проповедей пастора.

– Есть предположение, что болезнь может передаваться от одного человека к другому – через дыхание или когда люди слишком близко подходят друг к другу, – но наверняка не знает никто. Однако специально лезть в толпу, да еще в такую жару…

Был уже октябрь, но за последние несколько дней город буквально раскалился под безжалостными лучами солнца.

Агнес кивнула:

– Я тоже об этом слышала. Похоже, на нас надвигается мор. Мой отец сказал, что в прошлом году чума пришла в Марсель, а до этого – в Константинополь. Затем она охватила Италию и Францию. Но если мы не примем участия в шествии, разве нам это поможет? Иоганн все равно там будет; ему необходимо быть как члену гильдии. И если болезнь действительно передается от человека к человеку, он тоже может принести ее к нам…

Очевидно, мысли об этом причиняли госпоже Вормсер настоящие страдания. В конце концов, на тот момент ни на их улице, ни в гильдии плотников никто еще не умер. Смирившись с необходимостью участия в шествии, женщины оделись и медленно пошли к месту сбора процессии. Они могли пройти несколько улиц и спеть несколько песен, а потом вернуться домой – и тогда, конечно, никто не станет осуждать Агнес за то, что она не прошла весь путь с процессией, в ее-то состоянии.

Перед церковью Святого Квентина на тот момент собралось уже несколько сотен прихожан, и туда же из других церквей принесли статуи святых – их собирали по всему городу. Пастор церкви Святого Квентина даже раскопал небольшую статую чумного святого Роха, которая до этого времени, скорее всего, вела призрачное существование где-нибудь в скрытой от глаз церковной нише. Теперь же священник торжественно нес ее во главе процессии под молитвенное пение сопровождавших его каноников. Пастор также настоял на том, чтобы сначала провести своих прихожан через иудейский квартал, жители которого в страхе попрятались в свои дома. Люция пониже наклонила голову, когда они свернули на Шульштрассе и прошли мимо синагоги. Она знала, что иудеи боятся в первую очередь вовсе не чумы, а скорее гнева сотен охваченных страхом христиан. Даже сейчас ходили слухи, что, возможно, иудеи отравили колодец на Унтер-ден-Волленгаден. В конце концов, в районе колодца они почти не жили – иудеи редко занимались портняжным делом. И разве сам Шрадер не завел шашни с молодой «иудейской подстилкой»?

К тому же в иудейской общине Майнца до сих пор не было зафиксировано ни одной подозрительной смерти – по словам мастера Германа, это почти безошибочный признак того, что без иудеев тут не обошлось.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «