Страница 9 из 13
Малфой залетел в такси, попутно переписываясь с Пэнси, доезжая практически сразу до одного из театров. Он просто, блять, молился, чтобы его подруга была права, и все на самом деле понравилось той, что он искренне пытался впечатлить. Возможно, даже слишком. Хотя вроде Блейз, выслушав все до последней детали, согласился с Паркинсон. А вот он уж умел удивлять женщин.
Около 9 лет назад он действительно сделал предложение Астории. На колене, в их саду в Мэноре, после ужина при свечах несмотря на то, что чувствовал всю неправильность происходящего. И она тоже, когда соглашалась и позволяла надеть ему кольцо с прекраснейшим изумрудом на свой палец.
А с тех пор много дней, месяцев Драко никого не пытался впечатлить, ему просто было не с кем делить прекрасные мгновения, и почему-то он предпочитал проживать их в одиночестве, либо же с друзьями. Малфой не был одинок, нисколько. Просто не желал быть с кем-то, кроме себя.
В одиночестве вообще-то ничего плохого не было. И все же сегодня он покупал всё на двоих.
День 14 февраля. За два с половиной часа до открытия.
Ему пришлось бороться с желанием прийти на выставку раньше положенного. Драко знал, что она откроется только в 17:30, гостей раньше не запустят, уже скачал программу мероприятия на телефон и проверил раз 15, что свою речь Гермиона начнет только в 6 вечера.
И все-таки он чертовски боялся опоздать. Как говорил его отец — лучше приехать раньше, чем опоздать, вот только, был ли это тот случай?
Курьер написал ему, что посылка была доставлена, больше ничего. Он не сказал, какое было лицо у Грейнджер, когда она получила подарок, когда открыла его, примерила ли она платье на себя или сразу отмела, потому что оно было слишком вычурным/скучным/открытым/закрытым и так далее. Нарцисса посмеялась бы над ним. А Люциус бы возмутился, что воспитание матери сделало с ним.
Он хотел забрать ее на машине, прислать ей хотя бы один букет или маленькую открытку, написать, позвонить, столько всего сделать. Но все равно держал себя в руках, чтобы не заставлять ее нервничать еще сильнее, чем она и так наверняка делала.
Перерыв все рубашки в своем чемодане и не найдя совершенно ничего подходящего, Малфой вылез из дома за два часа и пошел искать себе новый костюм. И выглядел он ровно также, как и пять других в его сумке, но для него всё было другим. Даже дышалось иначе.
Вечер 14 февраля. За 30 минут до открытия.
Он не мог не думать о том, что за два дня Гермиона Грейнджер перевернула все его ощущения, все до единого. Была для него как глоток свежего воздуха, в котором он отчаянно нуждался все это время, не подозревая об этом.
Выбрав полностью черный костюм с белой рубашкой, Драко заскочил в цветочный, но в этот раз за букетом из прекрасных алых роз.
И позволив себе провести еще немного времени в кафе рядом за чашкой кофе и вкуснейшим тирамису, он оставил официанту особенно щедрые чаевые и радостно направился к галерее пешком.
Солнце садилось за горизонт довольно быстро, окрашивая Флоренцию в цвета желтоватых фонарей, что придавало ей куда больше романтики, чем могло показаться. Вранье, что Париж — самый романтичный город в мире. Малфой готов был спорить всю свою жизнь, что он и в Сибири нашел бы романтику в мелочах, если рядом будет та, ради которой стоило стараться.
Здание галереи было подсвечено снаружи несколькими проекторами, огромная вывеска на входе громко заявляла о новой экспозиции, её руководителе и художниках. На входе всех гостей, безусловно, тщательно досмотрели и проверили согласно списку приглашенных. К счастью, имя Драко в нем нашлось.
Он потерялся среди огромного количества цвета, света, людей и шума фотокамер. Оказывается, новая выставка в одном из лучших музеев страны вызывала куда больший фурор. Особенно, если речь шла о картинах, скульптурах не только современного искусства, но и ранних периодов.
Малфою на входе напомнили о расписании, сообщили о его записи на аукцион и пожелали хорошего вечера. С цветами в руках, которые он там никому и не отдал, он чувствовал себя как минимум странно.
Прихватив бокал с шампанским у официанта, пробегающего мимо, он направился вглубь экспозиции. Если Гермиона правда отвечала за все аспекты этого шедевра, то он был более чем впечатлен. Она задействовала самые изумительные способы привлечь внимание: музыку, индивидуальную для каждого зала, настроение, переданное цветом. Ну и конечно, тему.
Драко не удосужился спросить её, что будет объединять все арт объекты.
Выставка целиком и полностью была посвящена женщинам. Разных возрастов, рас, цветов волос. Он видел портреты, работы художников-женщин, женские силуэты, скульптуры. Почему-то с самого начала Малфой чувствовал в ней какое-то стремление показать миру больше, чем можно было разглядеть глазами. И тема его в общем-то не удивила, но впечатлила.
Саму Гермиону глазами он найти не мог. Спросив у одной из помощниц, он получил ответ, что она появится в зале только после того, как произнесет приветственную речь на сцене в 6 вечера. Глянув на часы, он не сильно расстроился. И почти мгновенно направился туда же, куда стекалась толпа.
В последнем зале, полностью посвященному сцене, столам с небольшим фуршетом и стендам с информацией о художниках, бродили гости, шумно обсуждая свои чувства. И до сих пор ни одного негативного отзыва Драко в общем-то не услышал.
После крошечного канапе с оливками, он расположился в дальнем углу комнаты и спрятал цветы так, чтобы со сцены их было не видно. Понадобился еще один взгляд на часы, глубокий вдох, парочка уговоров для себя, что все пройдет великолепно, чтобы сосредоточиться на голосе ведущей.
Начиналось все вполне стандартно. Они приветствовали гостей, благодарили их за внимание, и после минуты подобных рассуждений о новом в их старинном музее, они пригласили на сцену её.
Салазар. Она была не просто самой удивительной, самой красивой девушкой из всех, что он мог бы видеть. И она надела то платье, что он прислал ей сегодня днем.
Почему-то Драко считал, что носить яркие оттенки в обычной жизни — совсем не для нее. Она обожала бежевый, у нее в шкафу висела куча одежды черных-белых-серых оттенков, но совсем ничего яркого. И до последнего, черт подери, он сомневался, что она наденет его платье из ярко-красной ткани.
С пышной юбкой, без рукавов и длиной по колено, оно подчеркивало её тонкую талию и длинные ноги, но все оставляя воображению, не открывая ни одного лишнего миллиметра. Малфою было достаточно и её открытых рук, к которым хотелось прикоснуться. Гермиона убрала волосы в пучок на затылке, закрепив небольшой заколкой, а несколько прядей оставила виться у лица.
Он смело мог утверждать, что в этом образе Грейнджер была похожа на принцессу.
Она переступила с ноги на ногу, набирая в легкие воздуха, волнуясь. Но улыбка на губах выдавала радость от проделанной работы. Послышались щелчки фотоаппаратов, которым она позволила прервать ее на мгновение, как и куче аплодисментов зала. Малфой хлопал ей вместе со всеми, не в силах отвести взгляд.
— Я хотела бы поблагодарить каждого из вас за присутствие в нашем скромном уголке в этот вечер, — она ослепительно улыбнулась, только чуть опуская взгляд на секунду в пол. Чтобы потом снова поднять его и оглядеть весь зал.
Конечно, говорила она на итальянском, но сзади нее на экране все транслировалось еще и на английском языке, поэтому никакого труда понять её слова не составило. Драко оперся о колонну и сложил руки на груди, и тут она его заметила. Издалека было видно, как загорелись ее прекрасные карие глаза, как уголок губ сильнее изогнулся в улыбке и щеки покрылись румянцем.
Он отсалютовал ей бокалом, ухмыляясь, а ей пришлось продолжить речь.
— Мне понадобилось несколько лет, чтобы собрать в одном зале все произведения искусства, посвященные женщинам. Если вы еще не ознакомились с тем, какие экспонаты сегодня и дальнейшие два месяца будут представлены, настоятельно рекомендую не терять ни минуты. Вы найдете в наших залах картины, фрески, скульптуры, бюсты, интереснейшие рисунки светом от мастеров современного искусства и многое другое.