Страница 9 из 92
Глава 7
На вторую неделю вынужденного заточения в больнице Доктор Мечта отправил меня на занятия физиотерапией. Правая рука всё ещё была зажата металлическими штифтами, но требовалось разрабатывать предплечье и левую руку, чтобы я могла пользоваться ей как основной.
Зал находился на третьем этаже, маленький, но вместительный. В помещении располагалось множество самых разных тренажёров — их установили в основном для тех, кто учился ходить с протезом. Для меня же особых приспособлений не требовалось. С тренером мы вообще начали с малого — развивающей гимнастики, которую, на самом деле, можно было выполнять и в палате.
Я не выказывала никакого энтузиазма. Полагаю, мою бледную физиономию можно было демонстрировать в медицинских вузах, как потрясающий пример лица покойника.
Старичок-тренер, его невнятные речи, еле шевелящиеся губы и неосмысленный взгляд всё пытались вовлечь меня в тренировку. Я пришла сюда, чтобы руке стало лучше, и старалась выполнять требования, но притворяться, будто испытываю удовольствие от процесса, не собиралась.
Других пациентов было немного — человек пять. Один из них заметно выделялся. Я прищурилась, оценивая хорошенькую фигуру. Он стоял ко мне спиной, рядом с ним вертелась девушка. Она что-то объясняла, смеялась, флиртующе поглаживала его по обнажённому плечу (парень был в майке). Они не были похожи на пациентов — в этой больнице смеялись только дети, причём чаще всего те, у кого были тяжелейшие заболевания.
«Можно сделать перерыв?», — напечатала на видеофоне.
Мой старичок-тренер кивнул и поднялся первым.
Я подошла к окну, занавешенному жалюзи, взяла биостаканчик с водой из кулера и прислонилась попой к подоконнику. Наблюдать за парочкой с этого места было очень удобно.
У парня была прекрасная атлетическая фигура, из-под майки хорошо проглядывались мышцы, лопатки напрягались от движения, хотя в большей степени работал он всё-таки ногой. Вернее, лодыжкой. Парень разместился на тренажёре, обе ступни спрятал в специальных выемках и закрепил ремнями. Тренажёр автоматически двигался в соответствии с заданными параметрами, парень должен был изменить траекторию этого движения, тем самым заставив ноги работать.
Держался он довольно долго, я уже испугалась, что скоро мой внеплановый перерыв закончится, но тут парень выдохся. Он вылез из тренажёра и направился попить водички.
Заметив меня, замер.
Я спрятала злорадную улыбку за ободком стакана.
— Берлингер, ты как таракан, — скривился Ник Юргес.
Ну что на это ответить? Я только вздохнула, мысленно соглашаясь.
— И чего, даже не пошлёшь в жопу? — недоверчиво прищурился он.
Я красноречиво указала на горло.
— Рану, которая заставляет девушку заткнуться, даже раной назвать нельзя, — хмыкнул Ник.
Я от всей неблагочестивой души треснула его по плечу.
— Твоё здоровье. — Парень шутливо изобразил чоканье стаканом в воздухе и добавил: — Шучу, конечно.
После этого отошёл от меня и намеренно делал вид, что никакой Берлингер в этой комнате не существует.
А я была рада. Впервые за долгое время.
Понятное дело, что Юргес пришёл сюда ради физиопроцедур. Понятное дело, что он бы и не подумал сунуться в это место, чтобы занести мне мандаринчиков. Но было невероятно приятно видеть знакомое лицо… словно из какой-то прошлой жизни.
Не подозревала, что когда-нибудь смогу сказать это, но я действительно была рада видеть Николаса Юргеса. Он доставил мне немыслимое количество проблем, оскорблял и унижал. Но это не шло ни в какое сравнение с тем, что сделал кое-кто другой. Ника я никогда не считала другом, и он моих ожиданий не обманывал. А вот тот, кого я на секунду посчитала хорошим, достойным человеком, даже товарищем…
… припёрся прямо сюда.
Я сперва не поверила собственным глазам. Шэйн. В совершенно извращённом для интеллигентов виде, с красными глазами и в помятой одежде. Не особо обращая внимание на окружающих, он нетвёрдой походкой прошаркал в зал. Остановился, оглядываясь.
Увидел меня почти сразу. В его глазах, кажется, блестели слёзы.
Это последнее, что я успела заметить. В ушах зазвенело, все окружающие звуки смазались. Шэйн открыл рот и изрыгнул несколько слов — я ничего не разобрала. Я смотрела на него, пытаясь удержать собственные руки, чтобы не кинуться на него и не задушить.
«КТО ЕГО ВПУСТИЛ?!»
«ПОЧЕМУ У ВАС ПО БОЛЬНИЦЕ ХОДИТ ВСЯКАЯ ШВАЛЬ?!»
«УВЕДИТЕ ЕГО ОТСЮДА!»
«УВИДИТЕ!!!»
«ПОЖАЛУЙСТА!!!»
«Я УБЬЮ ЭТУ СКОТИНУ!»
«ОН СЛОМАЛ МНЕ ЖИЗНЬ! ЭТО ОН ВИНОВАТ!»
Мне так хотелось заорать во всё горло, но оно не слушалось, и всё, что удалось выдавить — какой-то сипящий хрип, мало похожий на те мысли, что пульсировали в голове.
Я спрятала руки за спиной. Стиснула зубы. А Шэйн не заткнулся, не понял, что не могу его видеть. Он пришёл каяться, думая, что сейчас увижу, какой он заплаканный, разжалоблюсь и прощу. И тогда он снимет с себя этот груз вины.
Мне стало настолько мерзко, что живот скрутило в тугой узел.
Изо рта не вырвалось ни единого нормально звука, хотя я открыла его и напрягла голосовые связки. Только хрип утопающего. А потом я сорвалась с места и побежала к Шэйну.
Я бежала, чтобы выцарапать ему глаза. У меня не было возможности орать, поэтому осталось одно единственное желание — убить.
Никто не мог помешать вцепиться ему в глотку и выдрать её вместе с позвоночником. Никто не знал, кто этот парень, и зачем он пришёл. Никто не знал, что он сделал.
— Берлингер!!! — прорычал Ник мне в ухо.
У него оказалась мёртвая хватка. Он с такой силой обхватил и зафиксировал мои плечи, что меня мотнуло назад, ноги оторвались от земли.
Я впилась ногтями в каменные мужские руки.
— Пусти! — получилось прошипеть. — Пусти!
Пыталась выскользнуть, но по факту только моталась из стороны в сторону, словно загнанная в ловушку змея. Ноги извивались, как ленточки на ветру.