Рыбари и Виноградари.
В начале перемен.

<p>

Однако, когда есть всё, понимаешь, как это мало. Материальные блага навевают смертную скуку. Тот факт, что скука тоже смертна, радует, но недолго. Тогда неведомо откуда является тяга к знаниям.</p>

<p>

Барон решил обучиться грамоте. Подтолкнуло его к этому решению таинственное явление, периодически вторгающееся в его жизнь. Примерно раз в год в его мозгу случалось затмение. Мир пропадал, на его месте оказывалась кипящая каша из странных светящихся созданий.</p>

<p>

Узнав математику, он решил, что некоторые существа похожи на цифры. Возможно, переплетение их тел и ножек образовывали не похабный акт, а некий символ. А вдруг это буквы, сложенные в слова и фразы? Что, если перед ним послание от Пресвятой Богородицы или даже от самого Господа Иисуса Христа? А он, как назло, неграмотный.</p>

<p>

Жерому пришлось вновь стать учителем. К разочарованию Анри, французские буквы мало походили на виденные им диковинные знаки.</p>

<p>

— А бывают другие письмена? — спросил он.</p>

<p>

— Есть еще много языков. Мавры и иудеи пишут не по-нашему. Есть еще латынь. Но я этих премудростей не знаю, — признался Жером.</p>

<p>

— А кто знает?</p>

<p>

— В монастырях есть учёные.</p>

<p>

Вопрос повис нерешённым.</p>

<p>

Время шло. Подростки становились мужчинами, бывшие девочки рожали новых людей. Мир вокруг упрямо старел.</p>

<p>

Жизнь — как на чаше весов, слева горе, справа радость. То одно перевесит, то другое.</p>

<p>

Однажды весы качнулись туда, где тяжёлой гирей лежало горе. Сначала зарядили затяжные дожди. Грозы бушевали где-то вверху на плоскогорье. Те, кто отваживался выбираться наверх, рассказывали, что молнии образовывали лес из огненных столбов, пляшущих посреди пустынной равнины.</p>

<p>

Выпал снег, укрывший ущелье холодным одеялом. Деревья протягивали в небо голые узловаты сучья, будто их выдернули с корнем и вновь посадили вверх ногами. Ветра продували насквозь. Ходили слухи, что во Франции лютуют ужасные болезни. Но и здесь люди гибли, если не от заразы, то от непривычного холода.</p>

<p>

Церковь была теперь всеобщим пристанищем. Но похоже, Дева Мария рассердилась на людей, делала вид, что не слышит их молитв. Во всяком случае, ответа не было. Лютая зима тянулась бесконечно. Наконец вроде бы чуть потеплело. Как оказалось, это было не к добру. Небо разверзлось ливнями. Если существуют самые мокрые дожди, то эти были из таких. Люди резонно подозревали колдовство и на всякий случай сожгли всех старух, у которых было больше трёх бородавок на лице. Ненастье не ушло. Смятение переросло в панику.</p>

<p>

А тут и река взбесилась. Она и раньше была на грани безумия, но сейчас тронулась окончательно. Уровень за два дня поднялся на три метра. Поток бился о стены замка, часть города оказалась смыта. Через еще пару дней вода поднялась еще на шесть метров. Привычный пейзаж исчез, на его месте бушевала ревущая стремнина. Огромные стволы деревьев крошили дома и стены в труху. То, что создавалось десятилетиями, было разрушено в несколько дней. Большинство жителей с остатками нехитрого скарба бежали прочь из проклятого ущелья. Одинокий церковный шпиль возвышался над бушующими водами, словно указующий перст мрачного пророчества.</p>

<p>

Барон ощущал противное чувство беспомощности перед враждебной стихией. Только что он был богом в своём прекрасном мире, и пожалуйста — ливни, наводнение, гибель всего живого. А вдруг и Господь, создавший небо и землю, однажды оказался перед неведомой, всё разрушающей силой? Что, если Великий потоп был навязан Создателю извне? От крамольных мыслей стало совсем жутко.</p>

<p>

Барон уезжал рано утром, как и приехал, из нажитого — только конь. Друзья не поехали. Они чувствовали себя слишком дряхлыми, чтобы начинать всё сначала, и с хладнокровным мужеством готовы были встретить смерть. Прошлое осталось доживать свой век. Впереди ждала трепетная юность новой жизни.</p>

<p>

Путь предстоял неблизкий. В столицу Иерусалимского королевства. Там его бывший сосед Рено де Вишье стал магистром ордена тамплиеров и пять лет назад прислал письмо с приглашением в Святую землю.</p>

<p>

Может быть, здесь секрет случившихся бед. У судьбы для него уже давно был припасён свой вариант. Бог звал его, а он был занят и пренебрёг приглашением. Пришлось Всемогущему применить более суровые меры убеждения. Такие, что сразу ясно — надо отправляться в путь.</p>

<p>

Сначала поехал в секретное место в горах, где уже несколько лет прятал свои деньги, взял лишь небольшую сумму. Уложил золотые монеты в пояс и седельные сумки, пришпорил коня и скоро оказался на дороге, ведущей вверх из ущелья.</p>

<p>

Везде стоял тяжёлый запах влаги, копыта месили мокрую каменистую крошку, густая усталая тень гор смешалась с туманными испарениями. В распадке всегда темнело рано, задолго до того, как небо покрывалось багрянцем заката, но сейчас, казалось, наступили вечные сумерки.</p>

<p>

Неожиданно на тропе Анри увидел отца Иоанна. Тот стоял в рваном рубище, спутанные седые волосу липли ко лбу.</p>

<p>

— Решили прогуляться, святой отец?</p>

<p>

— Жду тебя.</p>

<p>

— Что так? Дело срочное?</p>

<p>

Священник вдруг встрепенулся и взглянул на барона ненавидящими бешеными глазами:</p>

<p>

— Ведаю, кто колдун, погубивший всех.</p>

<p>

— И кто же? — спросил барон.</p>

<p>

— Огляди себя. Ты не стареешь.</p>